Сергей Палий - Финальная загадка Страница 6

Везде были эти чёртовы каракули!

Так. Хорошо. А теперь попробуем вот что…

Я взял карандаш, выдернул лист из блокнота и быстро накарябал на нём несколько слов. Свернул вчетверо, сунул в карман. Наверное, тут все рано или поздно проводят подобные эксперименты.

Через минуту я достал лист и развернул. Прочитал: «Это тест. 1234567890. Это не галлюцинация. Test».

Всё верно. Именно это я и писал. Значит, территория изменяет реальность или информационную матрицу избирательно. И сейчас мы выясним – как.

Я снова вырвал чистый лист и, тщательно выводя каждую букву, написал на нём: «Я хочу выяснить причины возникновения паранормальной активности на территории „Парадокс“. У меня уже есть на этот счёт несколько мыслей».

– и всё в таком духе.

Территория не хочет, чтобы её изучали. Но ведь я написал о якобы посетивших меня догадках, а мозги мне до сих пор никто не вскипятил и с ума не свёл. Территория этого не может сделать? Или не хочет? Или этому всё же не под силу читать мысли?

Ну, по крайней мере, хоть что-то начинает проясняться.

Я потёр лицо руками. Вроде бы поработал всего час или немногим дольше, а такое чувство, что весь день кирпичи грузил. Надо сворачиваться. На первый раз хватит.

Зачерпнув боксом для образцов глинистую почву, я закупорил его, убрал в карман и пошёл к Бобу. Он встретил меня неизменной улыбкой, от которой, честно говоря, уже начинало подбешивать, но ничего не сказал. Мы перекусили пухлыми сандвичами с кофе и двинулись в обратный путь.

Метров через сто я обернулся. Плато, холмы, каньон, пролесок… Что-то во всём этом не так. В самой местности. Не могу понять.

Я усмехнулся и зашагал по шоссе, больше не оборачиваясь.

Погоди, я обязательно разберусь с тобой, «Парадокс». Как бы ты ни пытался помешать. Непременно разгадаю твою загадку.

Добравшись до отеля, я упал на кровать и растянулся прямо на покрывале. Сам не заметил, как погрузился в сон…

Какие-то дурацкие сцены то и дело мелькали перед глазами: то дождь падал сверху, и тело плавилось под его ядовитыми струями, то кричал Боб, подзывая к краю бездонного ущелья, а когда я подбегал – видел глаза, миллионы глаз, испуганно глядящих снизу… Потом врачебное кресло цепко схватило за колени и локти, и впереди забегал стоматолог, звеня инструментами. Среди них откуда-то взялись вилочки и ложечки… Стоматолог обернулся и вспыхнул, словно пропитанная бензином промокашка… И в сполохах огня замелькали непонятные схемы и формулы, они будто таились внутри мозга до поры до времени и теперь стали стремительно разлетаться в разные стороны, пронзая языки пламени…

Дернув затекшей кистью, я сел. После короткого сна осталось тревожное послевкусие, словно меня окунули головой в воду и вытащили лишь тогда, когда почти уже задохнулся.

Позолоченные стрелки на часах показывали половину восьмого. Я подошел к умывальнику и намылил руки. Пена окрасилась синеватым… Вот же блинский чёрт! Мне же этот русский врач на ладони телефон записал. Всё, поздно. Смыл. Впрочем, оно, наверное, к лучшему: не напьюсь.

Я включил ноут и вышел в Сеть по местному вайфаю. Довольно быстро нашёл сайт, где можно было определить назначение штрих-кода. Отлично.

4 607037 540019.

Enter.

Когда высветились результаты поиска, я некоторое время тупо смотрел на экран, пытаясь понять: надо мной кто-то издевается, или я неправильно записал цифры? Перепроверил. Внимательно вбил данные вновь.

Результат оказался тот же.

Спички. Этот штрих-код был от обыкновенных спичек.

Я закрыл ноут. Озадаченно почесал в затылке. Встал, прошёлся от окна к двери и обратно – помнится, одному набитому опилками медвежонку это помогало соображать. Мне не помогло.

Открыв кейс, я извлек из него бокс с почвой, реактивы и несколько колб. Давайте-ка на время отбросим абстракции и займёмся чем-нибудь эмпирическим, более приземлённым, что ли. Земля для этого как раз подойдёт. Посмотрим, что новенького добавила территория в красноватую почву штата Джорджия…

Я открыл бокс. Там было белое кристаллическое вещество. Так. Это уже слишком. Это не-воз-мож-но.

Проделав пару элементарных тестов, я убедился, что в боксе не яд. Послюнявил кончик мизинца, взял на него немного белого порошка, лизнул.

Чёртов хлористый натрий.

Я со злостью швырнул бокс на стол, рассыпав соль по всему номеру. Кажется, теперь до меня начинает доходить, почему некоторые тут с катушек слетают.

Собираешь на территории глину – в отель приносишь соль. А на стенах каньона проявляются штрих-коды спичечных коробков…

Эх, жаль, что номер того русского доктора смылся.

Я заглянул в минибар. Виски, вермут, пара аперитивчиков, коньяк, джин.

Злобно потыкав в сенсоры телефона, я потребовал у портье стакан водки и огурец. Интересно, принесут?

Через пять минут заказ доставили. Железный столик на колесиках, прозрачное великолепие стакана – не гранёный, конечно, но покатит. Парень потоптался в ожидании чаевых, потом зацепился со мной взглядами и поспешно смылся. Прям как номер русского доктора.

Я осторожно понюхал стакан, опасаясь учуять вместо запаха водки аромат сирени. Нет, здесь всё в порядке. Проглотив содержимое в два глотка, я хрустнул огурцом. Через пять минут поднял трубку и произнёс роковое «ещё»…

К утреннему приходу Боба я успел слегка оклематься. Кефира в Cafe Ravina не оказалось, но литр холодного апельсинового сока немного остудил палящее похмелье.

Мы с учёным проделали тот же путь, что и накануне. Снова у меня возникло «тиканье» в районе солнечного сплетения, снова осталось ощущение «фантомного взора» после проезда через стену дождя, снова на блокпосте пришлось оставить кейс, мобильник и часы. Снова – неудобное кресло, но на этот раз без опеки жизнерадостного врача Саши.

Голова гудела, а работать было нужно. Добравшись до палаточного городка, я оставил Боба под тентом и отправился на прогулку.

Почти сходу я столкнулся с болгарским физиком Додоном Хаджипетровым. Гигант науки вновь предрёк мне страшные мучения, если я сейчас же не уберусь восвояси со своими русскими секретами. В конце концов, он так разошёлся, что военные всё-таки увели его под белы ручки. Точнее – ручищи.

Я обратил внимание на узор. Номер штрих-кода на скале был другой. Я переписал его в блокнот, после чего рисунок, как и вчера, благополучно исчез.

Похмелье понемногу отпускало – уже не хотелось лечь и умереть на месте. Я продолжил изучать территорию.

Больше всего меня заинтересовали три объекта. Два «озера» и «пещера» с парным входом, расположенная на небольшом возвышении. «Озёра» представляли собой овальные впадины, находящиеся на расстоянии метров трехсот друг от друга. Заполнены они были стекловидным прозрачным веществом, больше всего напоминающим упругое желе.