Александр Потупа - Голая правда о голом короле Страница 6

Чем же отличался праздник, в честь которого Турпису пришлось голым пройтись по Сан-Поркусу? Не сказав об этом ни слова, г-н Андерсен не мог дать почувствовать и особую окраску всех дальнейших событий. А такая окраска имелась. Судите сами!

День церемониального шествия и поныне является главным национальным праздником Виварии, ибо когда-то именно в этот день к власти пришел основатель династии Турписов, и с тех пор народу не оставалось ничего другого, как радоваться свершившемуся. Тогда малоизвестный, но уже отмеченный многими добродетелями г-н Турпис прошел по городу, держа в одной руке здоровенную вязанку хвороста, а в другой — огромную кувалду. Хотя он со своими людьми шел в королевский дворец, чтобы изложить старому королю свои законные требования — не более того! — дворец почему-то загорелся, и вместо изложения само собой получилось низложение. Превратившись в Турписа I, основатель великой династии так обрадовался, что первым делом повелел считать указанный день всенародным праздником, и вот уже седьмое поколение правителей Виварии свято соблюдало завет своего предка.

Разумеется, за столько лет кое-какие детали церемонии изменились или приобрели иной смысл, но стоит ли обращать внимание на мелочи!

Другое дело — народное настроение. Вот на него-то как раз обращалось самое серьезное внимание. В таких вопросах нет мелочен. Именно под этим углом и следует рассматривать следующее событие.

Когда до возвращения во дворец оставалось каких-нибудь три квартала, один малолетний хулиган выкрикнул знаменитые слона:

— А король-то голый!

В восторженном повизгивании толпы эти слова прозвучали, как взрыв. Надо отметить, что первым отреагировал на нелепую выходку отец хулигана — он влепил своему сыну увесистый подзатыльник, и кошмарное дитя сразу успокоилось.

Конечно, не было и речи о том, чтобы вполне благонамеренный несчастный родитель стал распространять среди людей вздорную идею своего отпрыска. Упаси Бог!

И тут г-н Андерсен совсем заговорился. На слова своего сына уважаемый житель Сан Поркуса ссылаться не мог и уж никак не мог называть своего выродка невинным младенцем. А что касается криков всего народа — это даже смешно. Подумайте сами, станет ли кричать, называя вещи своими именами, конкретная единица этого самого народа, когда ей бесплатно показывают потрясающий стриптиз, а с каждого бока стоит штатный или пара внештатных сотрудников маркиза де Суависа? Да плевать хотела единица на сопляка, которому показалось, что наряд короля несколько несовершенен!

В общем, процессия успешно добралась до дворца, и король, забыв о мелком происшествии, ушел отдыхать. Впереди были обед, бал, театральное представление, не говоря уж о двух срочных примерках и страстном желании хоть на минутку уединиться с чудо-орденом За Борьбу с Тиранией.

А маркиз де Суавис возвратился в свой департамент и немедленно затребовал материалы по антививарийскому выступлению гадкого мальчишки. Внимательно перечитав сто семнадцать протоколов допроса свидетелей, он установил, что отец негодяя вел себя вполне прилично и наказания не заслуживает. Поэтому в отношении отца ограничились строгим внушением и строгим режимом изоляции от общественных зрелищ.

К вечеру маркиз до Суавис потребовал, чтобы дерзкого щенка доставили из подземелья. Мальчишка был голоден и жалобно скулил.

— Ты что там кричал, поганец? — зловещим шепотом спросил Суавис.

— Дяденька, я не хотел, я больше не буду, — захныкал мальчишка. Дяденька, он же и взаправду голым был…

— Что? Так ты еще и настаиваешь на своем, — взревел всесильный министр. — Ну, погоди у меня!

И мальчишка погодил, точнее, угодил… На следующий день он был отправлен в приют Святой Маднессы, где исцеляли виварийцев, страдающих некоторыми сдвигами в ту или иную сторону. Вышел он оттуда через много лет, полностью исцеленный. При этом особенно трогательно то, что именно маркиз де Суавис помог юноше с некоторыми дефектами зрения, речи и умственного развития как следует трудоустроиться.

На этом можно было бы и закончить нашу правдивую хронику виварийских событий, связанных с так называемым голым королем. Подчеркиваю, правдивую хронику, а не те фантазии, которыми так щедро одарил нас г-н Андерсен.

Однако историческая справедливость требует сказать несколько слов о талантливых портных. Люди маркиза де Суависа поймали их как раз в тот момент, когда они пытались скрыться из Сан-Поркуса, воспользовавшись праздничной суматохой.

На нескольких дружеских собеседованиях (впоследствии неблагодарные портняжки назовут их допросами третьей степени) министр попытался выяснять суть их передового метода работы. Убедившись, что никаких производственных секретов эти ребята не имеют, маркиз отпустил их с миром и даже добавил сверху, к королевским гонорарам, по небольшому кошельку с золотом. Это позволило Жаку и Джеку отдохнуть годик-другой после посещения гостеприимной Виварии, а Жан даже вставил себе отличную новую челюсть, куда лучше естественной.

Что же касается маркиза, то он, не теряя времени, настрочил докладную записку на имя короля. В записке всячески расхваливались портные и делалось прямое заявление о необходимости выращивать собственные кадры таких же умельцев. Читая докладную записку, Его Величество на мгновение вспомнил свою идею о создании невидимой короны и порадовался от всей души тому, что у него такие способные помощники, умеющие на лету ухватить королевский замысел.

Такова история появления в славной Виварии королевского хлеба, королевской колбасы, королевских дорог, королевской литературы и прочих признаков процветания. Так родилось «виварийское чудо», которое до сих пор не могут объяснить историки, поэты и футурологи. Между тем, как видите, все очень просто. Впрочем, это уже совсем другая история.

Вот я и спрашиваю: нравятся ли вам сказки? И вообще, стоит ли всякую всячину понарошке придумывать, когда в подлинности все гораздо интересней и поучительней?