Тимофей Печёрин - Технофобия Страница 60

Пока сотрудник технического отсека перебирал на экране список абонентов в поисках директора, я схватил стул и обрушил его на голову этого несчастного. Стул оказался легче, чем я думал, пришлось ударить дважды. Но результат был достигнут: сотрудник остался лежать на полу. Без сознания — но все-таки живьем.

Оставалась сущая, по мнению Герберта Иващенко, ерунда — запустить машину времени. Если это смог сделать не блещущий умом Андрей Негриди, то, по мнению шефа УБСС, и у меня должно получиться. Вот только Негриди, в отличие от меня, был хотя бы сотрудником Института.

Обойдя постамент с машиной вокруг, я не обнаружил никаких управляющих устройств, или, по-нашему, интерфейса, и не придумал ничего лучше, чем сесть в «зубоврачебное кресло». Мгновение — и я был опутан и облеплен проводами сенсоров, рецепторов, и черт его знает чего еще. Сперва даже испугался, полагая что угодил в ловушку, и что моему путешествию конец.

И напрасно — ибо почти сразу ко мне обратился приветливый голос.

— Добро пожаловать. Вы готовы к перемещению?

— Готов, — ворчливо ответил я.

— Хорошо. Назовите систему, планету, число и год, в который вы бы хотели переместиться.

— Система Солара, — начал я дрожащим голосом, — планета Земля. Год… две тысячи… ой, то есть…

Хорошо, что вовремя вспомнил о том, что здесь другое летоисчисление. Вовремя поправился. Какое счастье! А вот число назвал текущее, ибо не вспомнил даты своей заморозки.

— Отлично. Готовьтесь к перемещению, — бодро отрапортовал голос. А чего готовиться? Я уж давно готов. Перемещайте уже побыстрее. А то прибитый мной сотрудник уже на полу зашевелился…

Я ожидал каких-нибудь эффектных трюков, вроде тех, что сопровождают путешественников во времени в фильмах. Вспышки, разноцветное сияние, или, хотя бы, вращение «зубоврачебного кресла» вокруг оси. Но ничего этого предусмотрено не было. Просто картинка окружающего мира перед моими глазами сперва исказилась, потом расплылась, теряя цвета и звуки, и, наконец, погасла.

Эпилог

«…после вчерашней коррекции биржевые котировки продолжили движение вверх…»

«…удалось достичь соглашения о прекращении огня и отводе войск на позиции, предшествующие началу конфликта. Оно вступает в силу после ноля часов по местному времени. Мирные жители уже покидают бомбоубежища, поздравляя друг друга…»

«…страны, пользующиеся наибольшей популярностью среди наших туристов в сезон отпусков…»

«…открылся форум, посвященный продовольственной безопасности. И хотя по его итогам не предвидится подписание каких-либо официальных документов…»

«…работа по созданию вакцины от этого вируса близка к завершению…»

Картинки, мелькающие на экране телевизора. Рука, нажимающая кнопку за кнопкой. И я — сижу и тупо пялюсь в экран, за неимением более достойного занятия. Все — как в день моей заморозки. Или не совсем?

Сколько же меня не было? Ах, да, моего отсутствия здесь не могли заметить в принципе. Особенности работы машины времени. Я вроде бы и не девался никуда.

И вот интересный вопрос, и даже два. Первый: а было ли это все? «Фростмэн», моя заморозка до трехтысячного года, клан Черного Дракона, мутанты, мастера, технофобы? А Гриша Весельчак? Герберт Иващенко? Андрей Негриди? Что, если я просто задремал перед телевизором? А если нет, тогда назревает другой вопрос.

Что дальше? Да, я обещал Герберту сорвать планы Негриди и вернуть Землю на нормальную линию развития. Но КАК я смогу это сделать? Ну знаю я, где их офис расположен — и что с того? Что дальше? Ничего, кроме канистры с бензином, зажигалки и неизбежного близкого знакомства с милицией в голову не приходит. Нашелся, понимаешь, герой.

«Сегодня взят под стражу Андрей Негриди, главный фигурант дела так называемой фирмы «Фростмэн», обещавшей клиентам долговременную заморозку в обмен на все их имущество. Напоминаем, что уголовное дело против «Фростмэна» было возбуждено по заявлению одной потерпевшей, после предъявления мошенниками претензий на имущество ее якобы замороженного супруга».

На экране лицо «главного фигуранта» — неприметное, украшенное большими очками в угловатой оправе и с толстыми стеклами. Этакий постаревший гайдаевский Шурик.

Что ж, по крайней мере, не придется самому делать грязную работу. Интересно, кто это донес на «Фростмэн»? Уж не моя ли благоверная вцепилась зубами в «совместно нажитое имущество»? Что ей какая-то филькина грамота? Тем более, что я, вроде как никуда не девался.

Ваш муж отписал нам имущество в обмен на заморозку. Вот договор. Но моего мужа никто не замораживал! Я только вчера с ним говорила. Нет заморозки — нет сделки…

И пошло-поехало.

На всякий случай я взял с облучка дивана лежащий там сотовый телефон. Так и есть. Последний раз я разговаривал с женой позавчера. И, значит, ни в какое будущее меня не отправляли.

Неужели все так просто? Переместился в прошлое — и будущее изменилось. Я, простой неприметный человек, потерявший работу системный администратор — я изменил историю одним лишь фактом своего возвращения! Земля спасена? Не расперло бы от гордости…

«…ищет молодых талантливых сотрудников. Высокая зарплата, свободный график работы…»

«…если вы свяжетесь прямо сейчас, то получите бесплатный…»

Сыр вы получите бесплатный, подумал я. И мышеловку в комплекте. Видимо, рано я победу праздную. Оказывается, не все так просто. И пришелец из будущего — так ли он необходим, чтобы столкнуть род людской с верной дороги?

Схватив пульт от телевизора словно рукоять лазерного излучателя, я одним движением погасил экран. Рывком поднялся с дивана. Встряхнулся. Жалкий человек? Как бы не так!

— А я-то было подумал, что моя миссия окончена, — проговорил я, стоя один посреди комнаты, — а оказалось, все только НАЧИНАЕТСЯ! Ну, ничего…

Летит в дальний угол пульт от телевизора.

— Ничего. Мы еще поборемся. Еще посмотрим, кто кого…

14 января — 28 июня 2009 г.