Владимир Венгловский - Яблони на Марсе (сборник) Страница 60

Колонисты по-прежнему толпились возле лифта. Над толпой витали ядовито-желтые призраки: тревоги, опасения, страхи. Эти люди разучились ненавидеть, но не перестали бояться… Пусть видят то, что им положено видеть. Их счастью больше ничего не угрожает: Врач, ужасный Отбраковщик, сделает свою грязную работу. Железной рукой вырвет с корнем источник беспокойства. Вот он, этот Лео, как всегда с наглой, самодовольной усмешечкой во весь рот. Даже когда безутешные родители — рыдающая мать и нечастный отец — бросились к нему, он едва удостоил их вниманием! «Не плачь, ма. Держись, па», — вот и все, что он сказал на прощанье! А сестренке и вовсе ничего не сказал! Ни тени раскаяния! Какая дерзость — подумать только! И мы терпели это целых пятнадцать лет!

Все шло по плану. Каждый должен запомнить Лео именно таким. Никто не пожалеет о нем. Будут сочувствовать родителям, не сумевшим помочь сыну. Или сестре, давшей повод к его отбраковке. Но никто никогда не пожалеет об утрате. Иногда мне кажется, что люди безумны. А иногда — нет.

Створки лифта открылись. Лео накинул на голову серый капюшон гермошлема с красной надписью «ЛЕО». В последний раз огляделся по сторонам, насмешливо показал кому-то язык, быстро чмокнул в щечку всхлипывающую мать, мимоходом пожал руку отцу и подмигнул встревоженной сестренке.

— Не беспокойтесь, — утешил их Лео, — все будет в порядке, правда!

— Идем, — сказал я.

Алексей опустил глаза. Таня, стискивая ручонку Моны, спрятала лицо на груди мужа. До меня донеслись сдавленные рыдания.

— Эй, мелкая! — нагнулся к сестре Лео. — Не скучай без меня. Так всем будет лучше. Вы будете счастливы. А у тебя скоро появится маленький братик.

Мона, ничего не поняв, робко взглянула на него и сунула в рот палец.

Мы вошли в лифт, улеглись в кресла и начали пристегивать ремни. Лео не сдержался: «Ну, чего вылупились, придурки?! Отбракованного не видели? Проваливайте!»

Дверь лифта отсекла ропот возмущения. Мы остались одни в магнитной капсуле, которая через десять… девять… восемь… секунд помчится к внешнему шлюзу.

— Ну же… Говори, говори, Врач! Куда я отправлюсь?

— Церера, — ответил я.

На двоих у нас был один фонарь — мой. Широкой полосой света он выхватывал из сумерек тропинку, ведущую к Масляному Озеру. Это была редкая ночь, когда в разреженном марсианском воздухе мало пыли и можно разглядеть бледные пятнышки звезд в лилово-чернильном небе. Лео поправил на плече съехавшую лямку рюкзака и снова обернулся ко мне, чтобы еще раз произнести волшебное слово.

— Церера, — сказал он, поднимая голову и глядя на звезды. — Расскажи еще разок, Врач!

— Это планетоид.

— Я знаю.

— Экспедиция на Цереру была последним гамбитом экспансионистов, — в третий раз повторил я. — Они построили еще пять, пять последних «Столетних кораблей», стартовавших вслед за разведывательными зондами. Экипаж — десять тысяч человек — больше, чем на Марс! Обратно вернулись только разведчики — для того чтобы всех обмануть. Мы ведь и сами долгое время считали Пояс астероидов необитаемым, так? Их план состоял в том, чтобы создать общество, ни в чем не похожее на земное. Никто не сумел бы до них добраться. И у них было достаточно времени, чтобы построить мир по своему вкусу.

— Новый мир, — прошептал Лео.

— Да, новый мир — мир Скайбо, так они себя называют. Сколько угодно воды, воздуха и света. Купола, полные растений и животных. Они построили надежные укрытия от радиационных атак, доки для кораблей, детские сады. А когда дети выросли, они отправились осваивать новые астероиды. Это была мечта, отчаянная и светлая: дать человечеству новый, прекрасный дом — всю Солнечную систему.

— Дом… Мой новый дом, — тихо сказал он.

— Да, Лео. Не останавливайся, нам нужно торопиться.

Он зашагал быстрее, почти побежал. Не оглядываясь, спросил:

— А почему Скайбо с нами не связываются?

— С чего ты взял?

— Ну… ведь в архивах нет никаких записей и… Подожди, Врач! Я, кажется, понял! Все, о чем мечтают наши сомнамбулы, — это покой и счастье?

— Да.

— Конечно, они это сделали, — прошипел Лео. — Гады! Они ведь все скрывают, правда? От таких, как я. А ты им помогаешь! Ну ты и гад!

— Извини, Лео, это было необходимо.

— Да ладно, проехали. Так что там сейчас, у Скайбо?

— Более сотни астероидов освоены полностью или частично.

— Фигасе! Чем же они там занимаются?

— Точно не знаю. Вряд ли они мне настолько доверяют. Захочешь — узнаешь у них сам.

— Конечно, узнаю! Мне столько всего еще нужно узнать!

Тропинка стала ровнее, и вот мы уже на поверхности Масляного Озера. Каждое марсианское лето сюда по трубам закачивается вода и консервируется слоем жидкого масла, предохраняющим драгоценную влагу от испарения. Зимой масло замерзает, и ущелье превращается в стокилометровый, эбенового цвета, каток. Мы шли вдоль берега, под ногами похрустывали черные льдинки. Вдруг Лео замедлил шаг, и тогда я спросил:

— Где ты их спрятал?

— Мои комплекты?

— Наши комплекты, — уточнил я. — Вряд ли они тебе понадобятся. А вот скаутам могут пригодиться.

Лео свернул к берегу, сверился с какими-то одному ему известными ориентирами, отсчитал двадцать шагов от покрытой изморозью трубы и, пнув мерзлый грунт, сказал:

— Здесь они… Слушай, Врач, а я-то им зачем?

— Попробуй догадаться, Лео.

Он обожает свое имя: повторяй «Лео-Лео-Лео», и ему не захочется слышать ничего иного.

— Скайбо нужны таланты, — предположил он. — А послушные дети редко бывают умными, я так думаю.

Я молча кивнул. Больше всех на свете Лео верил самому себе.

— Еще одно, Лео, — сказал я. — Кроме ума, Скайбо нужны свежие гены. Так что перед тобой открываются новые горизонты.

— Ну конечно, — засмеялся он. — Девчонки! Я трахну девчонку — и не одну!

— Наверняка, Лео.

— Должно быть, я им действительно нужен, раз они прилетят сюда, только чтобы спасти меня.

— Ты того стоишь. А теперь верни то, что тебе не принадлежит.

Он начал разгребать гравий руками и ногами, подняв кучу мелкой пыли. Я держался в стороне, подсвечивая фонариком.

— Может, поможешь? — спросил Лео.

— Не могу. Должен беречь руки.

— Наверное, ты прав, — великодушно согласился он. — Думаю, твои руки еще пригодятся на Станции.

Пока Лео занимался раскопками, я включил радиосканер и прислушался. Никаких сигналов. Сегодня Скайбо молчат. Они могут молчать месяцами — чтобы потом взорвать эфир яростным щелканьем радиомаяков, свистом кодированных сообщений, рвущихся к астероидам сквозь хаос радиопомех. Сотни станций, тысячи кораблей, разбросанных по всей Солнечной. Их движение не поддавалось никаким прогнозам. Я десятками лет пытался взломать их коды — и безуспешно. Но даже если бы я нашел ключ — что мог бы им предложить? Счастье? Счастье по-марсиански?..