Генри Олди - Вожак Страница 61

– Отлично помню.

– Он полностью восстановился. Я имею в виду, физически. Но поражение… Вы даже не представляете, что это значит для эксперта такой категории – при людях хлопнуться в обморок! Клод ищет объяснения, Марк. Вы в курсе, что в сознании Изэли он видел вас?

– Допустим.

– Клод предполагает, что астлане ментально связаны между собой. Природа этой связи ему неизвестна, он считает ее врожденной. Астлантида далеко; на Тишри, вас двое – вы и Изэль…

– Пленники, – напомнил Марк.

– Депрессия, – отмахнулся Белый Страус. – Пленники уверены, что лишены солнца, и полностью замкнуты на себя. Эйфория – аналогичный механизм. Зато вы с Изэлью…

– Захлопни пасть, – с тихой ненавистью предупредил Марк. – Нашел астланина! Я помпилианец. Понял? Скажешь еще хоть слово…

– Вы помпилианец, – маркиз отступил на шаг. – Я вижу. Но я знаком с показаниями Изэли. Она считает иначе. Почаще заходите к ней, Марк. Прав Клод или нет, сентиментален я или практичен… В любом случае, это не повредит. У вас болит голова, когда вы вместе?

Циник, подумал Марк. Сволочь. Сидит потом, смотрит записи наших встреч и шарит в мотне дрожащей рукой. Извращенец. Астланский секс, спешите видеть…

Марк знал, что неправ, и злился еще больше.

В студии Марка ждали госпожа Зеро, лысый Мамерк с кожаным кофром для одежды – и еще один человек, при виде которого Марк едва не выругался вслух, забыв о субординации.

– Переодевайтесь, – велела старуха, пока Мамерк расстегивал кофр. Чувствовалось, что она не в настроении. – Да поживее! Будем писать видео. И хватит ломать красну девицу! А то я вас без штанов не видела…

– Что он здесь делает? – мрачно спросил Марк.

– Господин Добс? Работает над вашим имиджем.

Марк потер левый кулак. Жест был неосознанный, продиктованный тайными мотивами памяти.

– Господин Тумидус! – Игги всё понял правильно. – Исключительно из добрых побуждений! Бескорыстно! Шефская помощь…

– То есть бесплатно, – уточнил Мамерк.

– У меня наработки! Ви́денье образа! Я из вас конфетку сделаю…

– Вы знакомы? – старуха с подозрением наблюдала за развитием ситуации. – Вы уже работали вместе?

– В определенной степени, – согласился Марк.

Он следил за Мамерком, который развешивал по студии новенькую форму офицера ВКС Лиги. В целом, обновка не слишком отличалась от обмундирования абордажной пехоты, но дьявол, как известно, кроется в деталях. Перчатки из белой замши. Золотой лампас на брюках, в два пальца шириной. Кортик в латунных, с гравировкой, ножнах. Фуражка-треуголка. Эполеты с серебристым жгутом. Над левым обшлагом – блестящий галун нашивок. Марк представил себя, упакованного в новый имидж, и зажмурился от ужаса.

– Прекрасный специалист, – утешила его госпожа Зеро. – Один из лучших. Рекомендации, и все такое. Ты должен внушать доверие, мой мальчик. Доверие и уважение. Вот два кита, на которых держится любая афера. Третий кит… Ты что, заснул? Быстро переодевайся!

Переход на «ты» многое говорил Марку. Резко выдохнув, словно перед прыжком в ледяную воду, он приступил к переодеванию. Рядом суетился Игги. Сферу своего коммуникатора он развернул в ростовое «зеркало» и, бросая молниеносные взгляды на отражение клиента, трудился над внешностью. Косметическим мультиманипулятором Игги орудовал ловчей, чем обер-декурион Гораций – любимым штык-ножом. Во всяком случае, Марк даже не замечал точечных, выверенных до миллиметра касаний. Застегнув последнюю пуговицу, он одернул китель, поправил треуголку и лишь теперь решился посмотреть в зеркало.

– Великий Космос!

– Вот-вот, – расплылся в улыбке Игги. – Это вам не кулаком совать…

Старуха подошла ближе:

– Никогда, – она говорила медленно, чеканя каждое слово. – Никогда твое содержание, мой мальчик, не будет соответствовать форме. Потому что форму делают мастера, а содержание пущено на самотёк. Пишем?

– Вас требуют, – подал голос оператор. – Вас, госпожа…

– Требуют?

Глаза старухи опасно сузились.

– Экстренный вызов. Дать связь?

– И кто же меня, пожилую женщину, требует?

– Господин Салюччи! Действительный и полномочный председатель…

– Я в курсе, кто такой Гвидо Салюччи! Значит, требует?

Оператор счел за благо промолчать. Было ясно, что глагол «требует» применительно к имперской безопасности опасен для жизни.

– Ну! – рявкнула госпожа Зеро. – Я жду! Пустите Гвидо на «зеркало»…

В примерочной сфере, вытеснив Марка, возник председатель Совета Лиги. В отличие от стилистически выверенного обер-центуриона Тумидуса, Гвидо Салюччи не внушал ни доверия, ни уважения. Скорее он напоминал беднягу, павшего жертвой чудовищной аферы. Всклокоченный, с галстуком, сбившимся набок, председатель дышал так, словно минутой ранее взбежал на двенадцатый этаж.

– Немедленно! – тенор рванул к небу, воспарил, взял верхнее «до». – Ко мне!

В студии повисла жутковатая тишина.

– Это ты кому, Гвидо? – голос старухи превратился в сироп, сладчайший раствор цианида. – Своему пуделю? Потому что если ты говоришь со мной…

– Прозерпина! У нас форс-мажор!

– Конкретнее!

– У нас такой дичайший форс, что каждая секунда…

– Гвидо! Я с места не двинусь…

– Вот! Вот тебе конкретика!

«Зеркало», казалось, вышло из берегов ограничительной рамки. Площадь, удивился Марк. Он ждал чего угодно, только не хроники с Острова Цапель. За площадью, жертвенным алтарем возвышаясь над морем голов, виднелась пирамида. Толпа прибывала, буйствовала, вскипала гребнями рук, поднятых в странных, экстатических жестах. Большинство горожан тащили за собой детей и стариков. Младенцев, тяжелобольных, дряхлых обезножевших патриархов несли на импровизированных носилках. По краю транслируемого изображения к десантным ботам отступали миротворцы. Грузились, готовились к экстренному взлету. Стреляли: поверх голов, под ноги, превращая булыжник, которым была вымощена площадь, в фейерверк каменных брызг. Если это и задерживало продвижение толпы, то ненадолго. Марк видел, что упавшие не поднимаются. Их растаптывали в хлам, в красную кашу. Из боковых улиц текли бесчисленные ручейки, умножая человеческий потоп.

Море требовало и умоляло.

– Везде! – хрипел Гвидо Салюччи. – Так везде…

– Уже еду! Наш представитель…

– Здесь! Ждем только тебя…

– Конец связи!

Госпожа Зеро повернулась к «зеркалу» спиной. К черному овалу, похожему на тюльпан, который распускается в космосе после РПТ-маневра. Впору было поверить, что старуха вот-вот опрокинется назад, в мрачную полынью, и возникнет на Белом холме.

– Марк! Сопровождайте меня.

– Я только переоденусь…