Вадим Проскурин - Добрая Фея Страница 62

Около полудня многострадальный Костин мозг начал принимать четвертую трансляцию. Ее источником стал молодой парнишка, который следит за Инной, чтобы она не убежала из тюрьмы, в которой ее держат. Только этот парень, наоборот, пытается организовать Инне побег, повредил автоматизированную систему наблюдения и теперь обдумывает, как можно вывести Инну из здания, чтобы другие охранники ничего не заметили. Какой жуткий бред… Не бывает такого, потому что не бывает никогда! Это подсознание пытается обмануть себя, отсрочить неизбежный распад личности и следующий за ним кошмарный конец… Кстати, теперь Костя принимал не только звуки и картинки, но и мысли, это было бы даже забавно, если бы происходило при менее драматичных обстоятельствах.

Внезапно все звуки, картинки и мысли резко прекратились, как отрезало. Но Костя не успел насладиться тем, что приступ прошел, потому что Инна снова заговорила из центра его головы.

— Иди в гараж, — сказала она. — Заправь полный бак и езжай в Кузьмицкий лесопарк, точное место я по ходу подскажу. И не тревожься, все будет хорошо, вот увидишь. Я тебя люблю.

— Я тоже люблю тебя, — прошептал Костя.

Через пять минут он уже запирал квартиру. Он понимал, что отправляется навстречу безумию, но он не мог сопротивляться ему, да и не хотел, ему было все равно. Ну, проведет он остаток жизни в палате психиатрической больницы, войдет в историю как очередной свихнувшийся гений, ну и наплевать, не он первый, не он последний. Какой–то американец, помнится, уже приезжал на вручение Нобелевской премии под конвоем санитаров. Лучше было бы обойтись без этого, но выбора, к сожалению, уже нет. Будь что будет.

8

— Ну что, Антон? — спросил Иван. — Как анчутка? Антон встрепенулся и почему–то смутился, как

будто Иван застал его за чем–то непотребным. Хотя сейчас он ни во что не играл и даже книгу не читал, а честно смотрел в мониторы внутреннего наблюдения, как положено по инструкции. Ах, вот оно в чем дело… Иван рассмеялся, Антон тоже неуверенно хихикнул.

— Симпатичная телка, правда? — спросил Иван. Антон кивнул, улыбка на его лице расплылась до

ушей. Красивый парень, улыбчивый, наверное, девушкам нравится. Но придется его осадить.

— На лицо они все красавицы, — сказал Иван. — Только даже не думай к ней близко подходить без страховки. Знаешь, сколько новых клиентов доставляют психиатрам эти красотки?

— Да знаю я все, — смущенно пробормотал Антон. — Нам лекции читают, за технику безопасности расписываемся…

— Мало, значит, расписываетесь, — заявил Иван. — И лекции вам плохо читают, раз ты с таким упоением на голую анчутку пялишься. Ты, видать, думаешь, красивая девчонка, пригожая, вот бы ей вдуть… Надо для вас, охламонов, фильм смонтировать из оперативной съемки, чтобы знали, чем это баловство заканчивается. Хорошо, если только психушкой отделаешься, без крови.

— Какой крови? — удивился Антон.

— Чужой крови. То есть не пришельцевой, а человеческой, но не твоей. Или твоей тоже, бывает, что за–контаченные граждане самоубийства совершают, когда видят, что натворили. Запомни, Антон, анчутка — настоящее исчадие ада, не дай бог тебе встретиться с ней на воле. И когда смотришь на нее, не забывай — это не женщина, а тварь, хищная и безжалостная. Это как наркотик, попробуешь один раз и больше не отвяжешься, а лекарств для облегчения ломки от этого наркотика пока еще не придумали.

— Да я что… — забормотал Антон. — Я ничего, я и не думал…

— Вот и не думай, — сказал Иван. — Лучше расскажи, как она себя вела, пока меня не было.

— Да я не смотрел особо, — снова смутился Антон. — Вы же сказали, что больше не будете с ней работать.

Иван пожал плечами и ничего не ответил на эту реплику. Действительно, работать с ней бессмысленно, это сразу видно, он и сам не понимал, зачем снова сюда пришел. Да, анчутка необычная, да, интересная, но склонить ее к добровольному сотрудничеству практически невозможно. Обычно анчутки изображают нормальную человеческую женщину до тех пор, пока это возможно, и лишь когда окончательно убеждаются, что игра проиграна, срывают маску и тогда выход один — наркотики и кандалы. Но иногда удается провести пару опытов, пока анчутка еще не сбросила маску, и эти опыты дают самые интересные результаты. Собственно, только эти опыты и дают результаты, все остальное — ерунда. Что можно исследовать в анчуточьей душе, когда тело оглушено наркотиком? Только базовые функции нервной системы, а они и так изучены вдоль и поперек. Иван уже целый год говорит на каждом совещании, что весьма актуальной представляется задача выработки методики неповреждающего воздействия на анчуточий мозг, а если перевести с научного языка на русский, то хорошо бы научиться, чтобы и рыбку съесть, и далее по тексту. Чтобы и психологическое обследование проводить в полном объеме, и не подвергаться при этом смертельной опасности. Иван давно уже по краю ходит, свойства у анчуток бывают разные, была, помнится, одна блондинка, под проститутку легализовалась, так она инфаркты и инсульты раздавала направо и налево, за сутки контакта с ней кровеносные сосуды старели на год, биологи так и не смогли разобраться, как она это делает. Витя рассказывал, на нее стуканул мент, который крышевал этих ночных бабочек, а заодно постукивал в КОБ. Обратил внимание, что на одном конкретном перекрестке текучесть кадров резко повысилась, в том числе и среди сутенеров, подумал, что героин пошел паленый, попросил выявить дилера и разобраться, а оказалось вон как. А еще негритянка была, большая редкость среди анчуток, она аллергию распространяла. Ерунда, казалось бы, но двенадцать человек из больниц не вылезают, двое из них уже умерли. Это, конечно, особые случаи, обычная анчутка влияет только на того, кого непосредственно за–контачила, причем влияет только на психику и не очень сильно, серьезная клиника начинается года через два, так что, если вовремя пресечь контакт и не позволить ей захватить новую жертву, серьезной опасности нет, но все же… Вдруг откажет сигнализация, не предупредит, что тебя вот–вот законтачат? От этой сегодняшней анчутки Иван не потому сбежал, что она чуть не изнасиловала, а потому, что боялся, что она его законтачит.

Страшно работать с анчутками, страшно, но интересно. Перспективы выглядят очень многообещающими, Нобелевская премия вряд ли светит, но, если удастся создать электронный прибор, реализующий хотя бы общевидовое свойство анчуток, это будет такой прорыв, такие перспективы…