Дело молодых (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич Страница 63

Дорога ныряла в котловину, где я уже без всякого удивления увидел… угадайте что? Ну да, остатки былого Гаражища. Что бы ни пронеслось тут над местностью, сметая в кучки строения и жилища, но расположенное в низине скопление гаражей его пережило лучше, чем город. Стены боксов покосились, крыши осели, проезды заросли, а металлические ворота и вовсе сгнили в кружево, но это была естественная смерть от старости, а не кровавое убийство с расчленёнкой. И на въезде в это царство тлена и погибших надежд нас ждали.

Велика сила стереотипов — я действительно ожидал увидеть какое-нибудь чудище в стиле «Мэд Макса». Этакого классического фоллаут-рейдера, в броне из кастрюль и покрышек, вооружённого копьём с наконечником, вырубленным топором из ржавого кузова. Татуированного дикаря в боевой раскраске дизельной копотью, верхом на самопальном багги из говна и палок.

Угадал только с багги. Хотя точнее подошёл бы термин из лексикона трофистов: «котлета». «Я его слепила, из того, что было» — портальные мосты от унимога на А-образных рычагах, покрышки от сельхозтехники на самоварных дисках с бэдлоками, рама из швеллера, на которой примостился легковой кузов форда-универсала с капотом, распираемым от какого-то монструозного двигла. Вот от этого кузова я просто глаз не мог отвести — битый в корму кремовый форд-эскорт с одной красной и одной зелёной дверью. Готов поставить экскаваторный ковш против ржавой лопаты — именно этот кузов стоял под разборкой у гремлинов в Гаражище. В нашем, то есть, Гаражище. У меня зрительная память хорошая, каждую вмятину помню, так что вероятность 99,9% — оставлю одну десятую на какие-нибудь чудеса.

Этот факт меня так поразил, что я не сразу заметил самих рейдеров — тем более, что выглядели они до отвращения банально. На первый взгляд я бы принял их за сельскую гопоту, колхозных механизаторов или просто за дальнобойщиков-камазистов, нижнее звено в пищевой цепочке дорожных перевозок. Какие-то невнятные штаны, типа треников, какие-то сапоги, какие-то кепочки… и всё это затёртое, замызганное, засолидоленное какое-то. Но при этом на каждом был пиджак — пускай драный и затрапезный, надетый на голое нечистое тело, вытертый до махров на рукавах — но пиджак в гардеробе непременно присутствовал. Обязательный, как униформа.

Они не выглядели озверелыми дикарями-варварами-людоедами: среднего роста, небритые, нечесанные, никаких татуировок — во всяком случае, на заметных местах. Второй раз и не взглянешь. Но если всё же взглянешь…

Есть такое удивительное выражение во взгляде, которое иной раз встретишь вдруг у какого-нибудь совершенно даже плюгавого, соплёй перешибешь, мужичонки. Встретишь — да и отойдёшь с дороги. Потом иногда узнаёшь, что мужичонка этот по лагерям за тройное убийство с особой жестокостью четвертак отмотал. Или не узнаёшь — потому что так и не поймали его, а он наёмным киллером-решалой подвизался в 90-х, и личное кладбище у него такое, что доктор Менгеле позавидует. Иной раз такой взгляд бывает и у доживающих своё на ведомственной пенсии старичков-божьих-одуванчиков, с биографией богатой, как вся новейшая отечественная история. Нехороший взгляд, страшный. Я давеча про наёмников рассуждал? Так вот — это совсем другая история. Наёмник, возможно, убьёт вас — если у него будет достойный повод и приличная выгода. Людям же с таким взглядом нужен повод и выгода, чтобы человека НЕ убить.

Если вы оказались с таким человеком в неправовом пространстве, где убийство ненаказуемо, самым правильным решением будет убить его первым. Потому что иначе вы без вариантов будете жертвой. Но, если бы вы могли это сделать, то об ваш взгляд тоже бы спотыкались прохожие. Так что лучше не приближайтесь к ним, оставьте это специалистам. И вот сейчас я очень надеялся, что Андрей именно такой специалист.

Мы остановились метрах в десяти от их сложносочинённого автомобиля, Джон и Пётр, не торопясь и не делая резких движений, вылезли, но оружие при этом держали с намёком на возможное применение. Я со своего места не смог разглядеть, чем вооружены рейдеры. Разве что у одного из них заметил классический «хаудах» — короткий «пистолетный» обрез крупнокалиберной двустволки. Обрез висел в каком-то подобии кобуры на плечевом ремне, в руках у них оружия не было. Андрей вылез из Патра вообще в полнейшем спокойствии. Не торопясь, но и не мешкая, направился к рейдерам, поздоровался — я не мог разобрать, о чём разговор, поскольку на всякий случай не глушил мотор, но готов был поклясться, что говорили по-русски. Язык межмирового общения, ничего себе!

Судя по жестикуляции, переговоры шли непросто — Андрей на чём-то настаивал, рейдеры издевательски скалились в ответ. Пётр, которому было слышно лучше, мог служить индикатором напряжённости разговора — лицо его бледнело, а автомат смещался всё ближе к линии прицеливания. Вдруг в руке стоящего впереди рейдера появился большой нож — он вытянул руку вперёд и наставил его Андрею в район шеи. Я моментально взмок — от кончика ножа до его кадыка оставалось сантиметров пять, но это уже совсем не было похоже на нормальные переговоры. Эй, это мой единственный билет домой!

Дзаннг! Нож в руках рейдера как будто взорвался, разлетевшись на кусочки, а его руку отбросило в сторону. Андрей тут же сделал шаг назад, а Пётр и негр вскинули свои стрелялки к плечу, взяв рейдеров на прицел. Андрей поднял вверх руку в останавливающем жесте и что-то жёстко спросил у пострадавшего рейдера, который изумлённо крутил головой, баюкая левой рукой отбитую правую. Ничего себе винтовочка у Карлоса! От опушки леса до места встречи было не меньше полутора километров! Какой должен быть прицел и какая баллистика, чтобы на таком расстоянии рискнуть стрелять в клинок у шеи босса? У Андрея по щеке стекала тонкая струйка крови, видимо, осколок металла задел. Однако он продолжал спокойно стоять и держал руку поднятой.

— Ну так что, не передумал? — расслышал я в воцарившейся тишине.

Рейдер, морщась, неловко достал левой рукой из кармана пиджака маленькую рацию и что-то в неё пробурчал. Где-то неподалёку завёлся, судя по звуку, легковой дизель, и его звук начал приближаться. Джон с Петром напряглись, поведя стволами, но Андрей снова, не оборачиваясь к нам, поднял руку. Из-за ближней линии покосившихся гаражей выехал презабавный аппарат, который я бы, при иных обстоятельствах, с удовольствием рассмотрел в подробностях. Кузов от микроавтобуса РАФ на подлифтованном шасси, если не ошибаюсь, от длинной «Нивы». Во всяком случае, подвески один в один нивские, только диски с обратным вылетом — видимо, чтобы это чудо не опрокидывалось на слишком узкой для такой высоты колее. Из этого странного самопала выскочил ещё один рейдер, который грубо вытащил за собой женщину со связанными сзади руками. Высокую очень смуглую мулатку с курчавыми, плотной шапкой, волосами.

— Развязывайте, — коротко бросил Андрей.

— Сначала вы, — ответил пострадавший рейдер.

— Джон, отдай им! — велел Андрей. Отчего-то именно сейчас он казался очень напряжённым. Даже больше, чем когда нож был у его шеи.

Негр, продолжая удерживать одной рукой РПК, подошёл к «патриоту» и, открыв заднюю дверь, достал из неё небольшой инструментальный сундучок. Дешёвый, пластиковый, китайский — режущего глаз оранжевого цвета. Андрей, не глядя, протянул руку назад, и Джон вложил в неё ручку кофра, сразу сделав два шага в сторону и перехватив пулемёт поудобнее. Андрей протянул сундучок рейдерам, один из них подошёл, взял и отнёс главному. Тот кивнул, чтобы открыли, посмотрел внутрь и ухмыльнулся настолько мерзко, что мне на секунду захотелось кровожадного — чтобы вот сейчас его башка разлетелась арбузом от пули Карлоса. Не хочу, чтобы на свете были люди, способные вот так ухмыляться. Однако ничего такого, разумеется, не случилось.