Ларри Нивен - Мир вне времени Страница 66

Старуха уже начала выглядеть моложе — мышцы ее лица подтянулись, морщины и мешки постепенно разглаживались. Джером отвернулся от ее злобной, какой-то звериной улыбки, снял шлем и заговорил на Мальчиковом:

— Мы были правы. Все это не совпадение. Пирсса посадил меня на Землю и полетел изучать Уран. Он собирается сделать все так, как было, когда мы улетали.

Гординг уставился на него.

— Но лед! Лед покроет...

— Подожди еще немного, ладно? — и Корбелл опустил шлем, чтобы услышать ответ Пирссы.

— Я не выполняю твоих приказаний, Корбелл. Теперь я подчиняюсь Мирелли-Лире, которая была когда-то гражданкой Государства.

Он должен был быть готов ко всему, но это оказалось уже слишком.

— Ах ты предатель! — закричал Джером. Мирелли-Лира откинула голову и засмеялась.

Корбелл положил шлем на стол. Он смог заговорить далеко не сразу.

— Понятно, почему ты улыбалась. Что тогда произошло?

Норна явно наслаждалась ситуацией.

— Я пыталась вызвать твой автопилот, но ничего не получилось. Через несколько дней я попробовала снова. Возможно, мне помогло то, что переводчик говорил твоим голосом. Мы с Пирссой очень много говорили о Государстве, о мире, о тебе... — она замолчала, потому что пришел ответ Пирссы.

— Я никогда никого не предавал, Корбелл. Можешь ли ты сказать о себе то же самое?

— Заткнись, — велел Джером шлему, — и подожди. Мирслли-Лира сейчас с нами. Мы попробуем уговорить се отменить свой приказ. — И Гордингу: — Она контролирует и мой автопилот, и Уран. А я устал.

— Ты должен уговорить ее отказаться от своего плана. Это срочное дело.

— Это я и так знаю, — Корбелл закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Он уже знал, как все будет. Пока он сможет выживать, он останется молодым и будет смотреть, как Антарктику покрывают льды в милю толщиной. Он и Мирелли-Лира увидят, как карликовые буйволы, без-шерстные полярные медведи, Мальчики и дикта бегут на север, пока не замерзнут в метель, не умрут от голода на выжженной земле или от недостатка витамина D в семенах катопе. Может, с этого и следует начать? Что предпочтет теперь уже бывшая старуха — вечное одиночество или компанию? Один раз она уже убежала от Мальчиков и жила одна... Кстати, а где она брала пищу? Может, есть что-то, без чего она не захочет обходиться?

Он открыл глаза. Гординг смотрел на него с сочувствием, и норна, как ни странно, тоже.

— Ничего не болит, — сказал пожилой дикт. — Я привык, что у меня всегда что-то болит. Иногда у меня начиналась одышка, а мышцы, сухожилия и суставы ныли вообще все время. Корбелл, ты нашел бессмертие. Мы снова молоды.

— Да. Отлично.

— Играй на ее благодарности. Я не могу говорить с ней, это надо делать тебе. Ты справишься. Судьба мира в твоих руках.

— Я просто счастлив. — Он ненадолго закрыл глаза... совсем ненадолго... а потом спросил Мирелли-Лиру:

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. Я стала сильнее. Возможно, я даже поверю в твою ложь.

— Хорошо. Тогда слушай. — Корбелл поставил между собой и норной шлем: он хотел, чтобы Пирсса тоже слышал его. — Планета мертва везде, кроме Антарктики. Остались в живых в основном тропические растения, приспособившиеся к циклу: шесть лет света и шесть лет тьмы. Если Антарктику снова покроет лед, все погибнет. Главенствующая людская популяция... — он произнес это слово на Мальчиковом, — Мальчики, одиннадцатилетние дети, живущие вечно. Есть еще небольшое число взрослых для размножения. Все мужчины выглядят, как Гординг, кто-то из них моложе. Это люди. Конечно, они выглядят не совсем так, как мы, — и он начал описывать перемены: бледная кожа, залысины на черепе... Мирелли-Лира смотрела на Гординга без особой приязни, но явно признавала его за человека. Самая большая разница в их внешности — залысины, но у пожилого мужчины они смотрятся естественно. Однако впечатлить норну Корбеллу пока не удалось, и он продолжал:

— Если мы хотим восстановить Государство, то надо делать это с помощью взрослых — дикта. Мальчики слишком отличаются от нас. И я должен сказать, что у нас есть шанс. Сейчас соотношение женщин и мужчин — примерно десять к одному, но через сто лет оно станет почти один к одному. — Ему показалось или он действительно привлек внимание Мирелли-Лиры? — Конечно, вначале твоя роль не будет такой уж важной, учитывая существующий дисбаланс. Но ты будешь единственной женщиной без залысин, и единственной рыжей, кстати.

— Секунду, Корбелл. Разве Мальчики не правят взрослыми? Я не хочу становиться рабыней. И кстати, что с Девочками?

— Они все давно погибли.

— Ага! — Мирелли-Лира явно ненавидела Девочек.

— Итак, сейчас у нас остались Мальчики и дикта. Мы можем уговорить дикта перебраться сюда, потому что у нас есть бессмертие. Они согласятся, а я знаю, где найти корабль.

Норна нахмурилась и качала головой. Джером понял, что она уже наполовину готова согласиться. В обществе лысоватых женщин ее краса заблистает так, что лучшие из дикта будут у ее ног!

— Сколько длилось правление Мальчиков? — спросила норна.

— С тех пор как ты привезла дикта в Антарктику после освобождения из тюрьмы. Кстати, когда это было? Прошел, наверное, миллион лет.

Молодость уже проявилась музыкой в смехе Мирелли-Лиры.

— И ты считаешь, что дикта внезапно освободятся? Разве овцы могут стать волками, даже если найти, чем их подкупить?

Проклятье, а ведь это правда! Корбелл опять сменил язык:

— Гординг, дикта восстанут? — Да.

— Но раньше они этого не делали.

— Это было слишком опасно, а вознаграждения за риск никакого. — Возможно, и так. Корбелл заговорил по-английски: — Он сказал, они восстанут. И я ему верю. Сейчас я объясню, почему. Во-первых, в крови у дикта нет покорности. Их вывели, чтобы они производили будущих Мальчиков, и гены у них отличные. Во-вторых... Как бы это сказать... Ты видела, как люди кланяются?

Она улыбнулась. Ну да, в свое время он склонялся перед ней.

— Итак, дикта кланяются, но это просто жест, пустая формальность. Через секунду они выпрямляются, как будто никогда не клонились к земле. Мальчики тоже кланяются друг другу. Я думаю, дикта ни разу не восстали за миллион лет, потому что у них не было шансов. Теперь они появились.

Норна молчала и хмурилась.

— Чего ты надеялась достичь, передвинув Землю с помощью Пирссы?

— Я думала... Мы последние граждане Государства, Корбелл. Я думала, что мы сможем возродить человеческую расу.

— Адам и Ева, причем Ева будет главной? Мирелли-Лира, нам надо надеяться, что мы сможем скрещиваться с дикта, потому что тебя я, откровенно говоря, боюсь. И думаю, что у нас ничего не получится.