Грег Бир - Божья кузница (сборник) Страница 66

Сэмшоу нахмурился.

— Меня беспокоят два момента, — начал он, — не считая этого ужасного шума и музыки. Первое. — Он загнул большой палец. — Есть ли польза от нашей ученой болтовни? И второе. — Он загнул указательный палец. — Здесь все так веселятся и радуются…

Сенд посмотрел вокруг. Пост приуныл.

— Боги танцуют на наших могилах, — сказал Сэмшоу, — а мы взираем на них, открыв рот — как дети в магазине игрушек.

Рубен Бордз стоял возле двери и смотрел, как дождь омывает улицы Уоррена. Он и улыбался, и хмурился. Его губы двигались в такт звучащей в душе мелодии, а в глазах застыло ожидание.

— Закрой дверь! — Отец, одетый в старую пижаму, появился в холле. — На улице холодно.

— Хорошо, папа. — Рубен захлопнул дверь и подождал, пока отец усядется в кресло. — Принести тебе что-нибудь?

— Я завтракал, потом подремал. Весь день я вел себя, как негодный лентяй. С какой стати ты будешь обслуживать меня?

Отец слезящимися глазами посмотрел на сына. Он по-прежнему плакал по ночам, по-прежнему спал в обнимку с подушкой. Рубен как-то заглянул к нему утром, когда тот еще не проснулся — на отцовском лице застыла блаженная улыбка, а руки крепко сжимали мягкую пуховую подушку, на которой когда-то спала его жена.

— Я просто спросил, — сказал Рубен.

«Я бы пригласил их в гости к моей маме. Моей матери.»

Но она мертва,

— Ну ладно, включи телевизор.

— Какой канал? — спросил юноша, опускаясь на колени перед телевизором.

— Найди ту передачу, где все обсуждают новости и спорят. Хочу забыться.

Рубен нашел «Уорлдуайд Ньюс Нетуорк» и, не поднимаясь, отполз от экрана.

— Знаешь, тебе не стоит связывать себя необходимостью быть рядом со мной, — сказал отец. — Я одолею тоску. Соберусь с силами. Я буду жить.

Рубен улыбнулся.

— Куда я пойду?

Но он понимал, что вскоре покинет дом. Перед ним стояли важные задачи. Он считал своим долгом сохранить то, что лежало у него в кармане. Он обязан был найти того, кому оно предназначалось. Он смутно помнил голос нужного человека, его британский акцент — и ничего больше.

Рубен сел на пол и прислонился спиной к коленям отца. На экране разгоралось жаркое сражение: участники передачи «Фрифайр» приняли боевую стойку и ощетинились, когда им представили очередного гостя. И только лицо одного либерала, казалось, смягчилось.

— Он известен как бывший консультант президента по вопросам, связанным с таинственным объектом в долине Смерти. Его отлично знают в научных и журналистских кругах. На его счету сорок книг, в том числе, последнее пророческое произведение «Звездный дом» — научно-фантастическая повесть о первых контактах с внеземными цивилизациями. Его зовут Тревор Хикс, и он гражданин Великобритании.

— Гражданин мира, скорее, — поправил Хикс.

Рубен напрягся.

Голос.

«Я бы пригласил их в гости к моей маме. Моей матери».

— Это он, — пробормотал Рубен.

— Кто?

Рубен затряс головой.

— Откуда передают?

— Из Вашингтона, как всегда, — ответил отец.

— Мистер Хикс, правда, что именно вы посоветовали президенту Крокермену покориться агрессору? — нетерпеливо спросил представитель консерваторов.

— Отнюдь нет, — ответил Хикс.

Между бровями Рубена пролегла глубокая морщина, свидетельствующая о напряженной работе мозга.

Это тот, кто мне нужен. Тревор Хикс. Тот самый голос, то самое имя.

— Что же вы, в таком случае, сказали президенту?

— Господа, президент не желает слушать меня, что бы я ни говорил. Он хотел найти во мне единомышленника, а я старался оправдать его доверие, но я так же решительно настроен против его политики в отношении инопланетного корабля, как, полагаю, и все вы.

— Какие меры, по вашему мнению, следовало бы предпринять Крокермену? Уничтожить корабль?

— Сомневаюсь, что мы на это способны.

— Ага, вы все же придерживаетесь пораженческих настроений…

Рубен дрожал от возбуждения. Вашингтон, округ Колумбия. У него хватит сэкономленных денег, чтобы добраться до столицы. Как же разыскать Тревора Хикса в Вашингтоне?

Он внимательно слушал в надежде раздобыть побольше информации. К концу передачи он уже знал, с чего начнет.

На рассвете следующего дня Рубен стоял в дверях спальни родителе, теперь — спальни отца. Старший Бордз уставился на него, щурясь от света, проникающего из коридора.

— Я должен уехать, папа.

— Так сразу?

Рубен кивнул.

— По важному делу.

— Нашел работу?

Рубен заколебался, потом снова кивнул.

— Ты позвонишь?

— Конечно.

— Ты мой сын, сын своей матери. Всегда. Помни об этом. Заставь нас гордиться тобой.

— Да, сэр.

Рубен подошел к кровати, обнял отца и вновь удивился, как хрупок и худ старик. Много лет назад отец казался Рубену мускулистым гигантом.

— Удачи тебе, — сказал отец.

Рубен набросил куртку и вышел на утренний мороз, скользя по заледеневшим ступенькам. Глубоко в кармане куртки лежал похожий на игрушку-головоломку металлический паук. В другом кармане — двести долларов.

— Прощай, мама, — прошептал Рубен, закрыв за собой дверь.

Суета первой половины дня утомила Сэмшоу, а вечер обещал быть еще более напряженным. Океанограф уже успел посетить презентации двух научных работ. Ему пришлось провести несколько часов в душных комнатах, заполненных наполовину геологами и наполовину — телекорреспондентами и кинооператорами, во все времена жадными до научных сенсаций. Вопреки своим ожиданиям, журналисты были вынуждены вникать в описания источников полезных ископаемых, в лекции на тему миграции рудных минералов в земной коре и в дискуссии о точном местонахождении ядерного полигона на Ближнем Востоке.

Сэмшоу не дослушал до конца последнее сообщение и отправился в туалет — просторное, облицованное белым кафелем помещение.

Уолт поднял голову и, рассматривая себя в зеркале, увидел отражения двух подтянутых молодых людей. Их тщательно выбритые лица выглядели почти юными. Они стояли у писсуаров.

— Кислородная тема у меня уже в печенках сидит, — сказал один из них.

— Не только у тебя, — ответил второй.

— Кислороду неоткуда появляться, — задумчиво проговорил первый. — Увеличение на один процент. — Он покачал головой, застегивая молнию. — Еще немного — и все мы опьянеем.

Сэмшоу присоединился к Кемпу и Посту, и ученые направились к лифту, прошмыгнув мимо четырех недоумевающих туристов и двух геологов средних лет, одетых в джинсы и старые свитера. Артур Гордон приехал в субботу слишком поздно, чтобы успеть на первую запланированную встречу. Он пригласил их к себе в семь часов, чтобы побеседовать и, может быть, вместе пообедать.