Бен Бова - Орион в эпоху гибели (Орион - 3) Страница 68

Людей он не боялся - должно быть, еще не встречался с ними. И больше не встретится.

Нагнув голову, кабан принялся шумно, с хлюпаньем пить воду. Одним плавным движением я встал во весь рост, подняв копье над головой, и обеими руками вогнал его кабану в спину как раз под лопаткой. Закаленное обжигом деревянное острие пробила крепкую шкуру, скользнув сквозь легкое к сердцу.

Кабан рухнул, не издав ни звука. Напуганные моим появлением олени по ту сторону озерца отскочили на пару футов, но вскоре вернулись к воде.

Мысленно поздравив себя с легкой добычей, я приступил к неприятному занятию - начал свежевать тушу своими каменными орудиями.

Но обрадовался я слишком рано.

Первыми опасность заметили олени. Вскинув головы, они тотчас же умчались в лес. Я не обратил на это внимания, склонившись над своей добычей и энергично разделывая ее в предвкушении свиного жаркого.

Затем сзади послышался тяжелый, раскатистый рык, издать который способны были лишь могучие легкие крупного хищника. Медленно развернувшись, я увидел украшенного косматой гривой саблезубого тигра, взиравшего на меня лучистыми золотыми глазами. Из уголка пасти, в которой сверкали два ятагана клыков, сбегала струйка слюны.

Ему нужна была моя добыча. Будто мои боявшиеся испачкать руки творцы, он позволил мне сделать всю грязную работу, а теперь горел желанием воспользоваться ее плодами.

Бросив взгляд на погруженные в сумрак кусты, я попытался определить, пришел ли самец в одиночку, или в кустах его поджидает подруга, готовая наброситься на меня в любой момент. Похоже было, что он пришел один. Приглядевшись к хищнику пристальнее, я заметил обтянутые рыжеватой шкурой ребра. Припадая на заднюю лапу, тигр шагнул ко мне.

Он то ли болен, то ли ранен, то ли слишком стар, чтобы охотиться самостоятельно. Этот гордый зверь опустился до того, что готов подбирать чужие объедки, отпугивая охотников от дичи.

Впрочем, хоть он и болен, его клыки и когти еще сохранили свою убийственную остроту. Как только я осознал, что мое копье лежит на земле и я не могу дотянуться до него, чувства мои обострились и реакции многократно ускорились.

Если я встану и двинусь прочь, есть шансы, что саблезубый тигр займется тушей кабана и оставит меня в покое. Но если он вздумает броситься на меня, то поворачиваться к нему спиной глупо. Пожалуй, это лишь спровоцирует нападение.

Зверь сделал еще шаг и снова зарычал. Его хромота явно бросалась в глаза - левая задняя лапа у него повреждена.

Я вовсе не намеревался отдавать свой ужин этому мошеннику. Медленно, уставившись немигающим взглядом в глаза противника, я потянулся к копью. Едва пальцы мои коснулись обструганного древка, как тигр решил перейти к более активным действиям.

И прыгнул на меня. Схватив копье, я припал к земле, откатившись в сторону. Несмотря на хромоту, тигр всеми четырьмя лапами приземлился на кабанью тушу, мгновенно развернулся и бросился на меня.

Уперев копье древком в землю, я нацелил острие тигру в глотку. Он сам налетел на копье, собственным весом загнав острие поглубже. Хлынула кровь, тигр издал придушенный, булькающий рев, пытаясь дотянуться до меня передними лапами. Прежде чем я отскочил, бросив копье, он успел полоснуть меня когтями по груди.

Зверь визжал и катался по земле, пытаясь извлечь засевшее в горле копье. Я поспешно отбежал в сторонку, оставшись совершенно безоружным. Теперь я мог лишь беспомощно смотреть, как саблезубый тигр терзал когтями древко, а жизнь его вытекала вместе с кровью, которая ручьями лила на землю.

Такой ужасной смерти не пожелаешь и врагу. Потеряв голову, я вскочил и бросился к мучившемуся животному. Затем, ухватившись за древко, мощным рывком выдернул копье из страшной раны тигра. Мы оба взревели от лютой ненависти и яростной любви, и я вонзил копье ему в сердце.

Налегая на древко, я видел, как свет жизни, мерцавший в его опаловых глазах, угас. В душе моей стыд смешивался с ликованием. Я прикончил тигра. Я покончил с его мучениями.

Но, взглянув на это некогда благородное тело, я вдруг осознал, что скоро шакалы и прочие стервятники придут терзать его разлагавшуюся плоть. Смерть не бывает достойной. Достойной может быть только жизнь.

33

Вот так получилось, что к деревне Крааля я подходил, накинув на голову и плечи шкуру саблезубого тигра.

Путевым указателем мне служило серое облако дыма, жирным мазком протянувшееся по кристально чистому небосводу. Поначалу я думал, что деревня сильно разрослась со времени моего ухода, но на второй день понял, что это не дым очагов - слишком уж он густой, к тому же курится не переставая. Я начал опасаться самого худшего.

К полудню в воздухе повеяло смертью - жирным, едким смрадом горелого мяса. Вдалеке в небе замаячили кружащие вдалеке птицы - не птерозавры, а стервятники.

Уже под вечер, продравшись сквозь колючие кусты, я увидел деревню Крааля, выжженную дотла. От хижин остались лишь груды дымившихся углей, земля закоптилась, а посреди деревни высилась груда сожженных тел, обугленных до неузнаваемости. Стервятники все кружили в высоте, проявляя терпение. Птицы дожидались, когда земля остынет, а трупы прекратят дымиться и можно будет приступить к пиру.

Опустившись на колени, я посмотрел на трехпалые отпечатки когтистых лап динозавров и шайтаниан, испещрившие всю землю. Они ушли в северо-восточном направлении - прямо к крепости Сетха на Ниле. Среди следов рептилий попадались и человеческие. Не все жители деревни были убиты.

Выпрямившись, я взглянул на северо-восток. Так вот награда, полученная Краалем и Ривой за сотрудничество с Сетхом! Это чудовище сровняло деревню с землей, убив большинство жителей. Оставшихся в живых угнали в рабство.

Мне захотелось, чтобы Крааль с Ривой остались среди живых. Я хотел найти их, хотел, чтобы они увидели меня; хотел узнать, как им понравилась сделка с дьяволом.

Шагая в сторону крепости Сетха, я гадал об участи Крона, Ворна и прочих освобожденных мною рабов. Убиты ли они или их вновь забрали в рабство?

Остаток того дня и изрядную часть следующего я шагал по широкой тропе, вытоптанной в подлеске динозаврами. Сначала я хотел догнать их и плененных ими людей, но вскоре одумался. Что толку пытаться освободить их? Это лишь насторожит Сетха, он узнает о моем прибытии. Будет лучше, если я застану его врасплох; неожиданность должна помочь мне справиться с ним при нашей встрече, которая станет последней.

На закате следующего дня я заметил человеческие следы, уклонившиеся в сторону от основной тропы. Динозавры вели своих пленников на северо-восток, к крепости Сетха. Их путь через лес пролег строго по прямой, будто Римский тракт или полет стрелы.