Николай Басов - Обретение мира Страница 69

– Я думал, бегимлеси только в Чужой пришли по какому-то сигналу Докай.

– Да, в Чужом пернатых тоже немало, может, и побольше, чем в Одессе. Туда их Шипирик привел, твой старый приятель. Говорят, он недавно погиб, но это не наверняка. Наши в устройстве их войска не шибко разбираются, могли ошибиться, – Ким обернулся на мгновение. – Ты не расстраивайся из-за Шипирика раньше времени. Может, он опять вместо доспехов в свою хламиду переоделся, вот его и потеряли из виду.

– Я с ним с весны не виделся, – ответил Ростик. – Жалко, если…

– Друзей, когда они пропадают, всегда жаль, – подтвердил Ким. – Что творится в Боловске, ты знаешь, наверное, лучше меня. К остальным крепостям пауки даже не совались, или приказа не было, или хотели сначала с Городом покончить. Хотя даже это у них не получилось. – Он помолчал. – Нет, ну кто бы мог подумать, что мы отобьемся, а? И ведь, считай, уже отбились, пауки теперь менее активны, а по холоду вообще, наверное, уберутся куда-нибудь.

– Они другого ждут, – отозвался Ростик. – Еще бы понять – чего же именно?

– Все равно отбились, – убежденно сказал Ким и вздохнул. – Потери, правда, большие, Эдика Сурданяна убили, Паша Тельняшка в Одессе чуть не погиб, ему даже руку пришлось отнять, будет теперь калекой… Если выживет. Долгополова недавно сбили где-то в стороне Бумажного холма, Сашу Шумскую со всем эпипажем… Так что нас, старых служивых, почти и не осталось, Рост. Теперь молодые командуют, и придется с этим мириться.

Ростик не знал ни Долгополова, ни таинственную Сашу Шумскую со всем ее экипажем, но другу посочувствовал. Вернее, если внимательно об этом подумать, то жалко было ребят, люди все-таки, а людей…

Их осталось мало. И еще меньше осталось тех, кто еще помнил, каково жить на Земле, кто помнил Землю. Зато так же неукротимо в Боловске появлялось все больше молодежи, все вернее они брались за исполнение тех задач, которые когда-то решали они – старые служивые, как выразился Ким.

– У наших тоже потери… – сдавленно, но решительно высказался Изыльметьев, вспомнив свое поколение. – Игорек Израилев, Фрема Пушкарев, Витек Грузинов… Да, я вчера узнал, что на заводе Людочка Просинечка… Тоже.

– Как Людочка?.. – Ростик не очень любил эту своенравную девушку, но все-таки считал, что она одна из них, и о ней тоже теперь, когда стало известно, стоило помнить. Всего лишь помнить, другого теперь им, живым, было не дано.

– Я тоже слышал, – кивнул Ким, – забыл назвать. Во время вчерашнего штурма, когда ты еще на стенах воевал… Она командовала обороной дальней части завода, где склады металла были в пустых цехах, помнишь, Рост? Вот в тот сектор пауки все-таки прорвались, дошли до заводоуправления и водонапорной башни. Там все наши… Сложили головы. Теперь у нас только половина завода осталась, в атаку идти, чтобы вернуть территорию, сил не хватает… Говорят, ребята держались, сколько могли, наверное, рассчитывали на помощь… И ничего не поделаешь.

– Сначала Стас Рындин, теперь она, – выдал свои мысли вслух Ростик. – А кто же теперь там командует?

– Дубровин, но… Скоро из Порт-Артура притащат Мурада и еще трех-четырех офицеров. У них никакой войны нет, вот и решили там оставить Сонечку Пушкареву на хозяйстве, – заговорил вдруг сзади Пестель.

Перед полетом он сообщил, что попробует выспаться в хвосте антиграва, а вот, оказалось, прислушивается к разговору. Ростик даже пожалел, что вчера, когда объяснял свои соображения Председателю и Перегуде, не поинтересовался тем, что и где происходит. Как-то не до того было, он хотел в первую очередь доказать свою правоту, хотел объяснить начальству, что нужно сделать… Ради чего они теперь и летели на алюминиевый завод. Доказать-то он доказал, ему разрешили вылет, даже Кима с Изыльметьевым выделили, хотя снять с боевых машин таких пилотов было, очевидно, не просто. Пестель сам напросился, а еще прихватили с собой Василису. Ее Ростик был рад видеть, к тому же она могла кое в чем помочь. Как и Сатклихо, который тоже летел, но, как обычно, отмалчивался.

– Не знаю, хорошо ли, что мы так распылили силы? – медленно произнес Ростик. – Может, и неплохо, если учесть, что не все угрозы еще выявились. Но если бы собрались всеми силами, возможно, от пауков потерь было бы меньше.

– Отказываться от того, что такими трудами завоевано, сделано, обустроено, – высказался Ким, – тоже не здорово. Да ладно, сами все понимаете.

Действительно, все понимали. От этого расхотелось разговоривать. Поэтому некоторое время летели молча. И хотя приходилось горевать о погибших и вообще обстановка оставалась неясной, не вполне даже обнадеживающей, замечание Кима, что теперь, по холоду пауки почти наверняка сбавят активность, казалось верным. И, следовательно, можно было считать, что самые трудные дни миновали…

В этом утверждении имелось то странноватое, но знакомое каждому ощущение правды, истинности. Несмотря на то что похоронить придется еще многих, это Ростик и сам знал по опыту недавних боев, было понятно, что паукам сломить человечество не удалось.

Внезапно внизу, на слишком белом снегу, определилась какая-то довольно странная колонна комши, они шли по снегу с четкой расстановкой, словно в шахматах, чтобы каждый видел спины не следующего ряда, а через следующий.

– Атакуем, – отчетливо приказал Ким.

Машина резковато встряхнулась, словно собака освобождалась от налипшего снега, и нырнула вниз. На миг Ростику показалось, что Ким неправильно определяет расстояние до белой поверхности, вполне мог ошибиться и разбиться в этой-то метелице. Но затем почти с удивлением понял, что палит из обоих стволов своей спарки, и неплохо палит. Двух пауков разбил в куски еще на подходе, а потом просто увлекся скорострельностью, какой почти неделю не позволял себе на стенах. Там патронов не хватало, а тут…

Антиграв выровнялся, Ким сделал плавный разворот, выцеливая хвост колонны комши, чтобы пройтись еще раз. Пауки почти не отстреливались, поэтому даже этот слабенький антиграв не пострадал. Прежде такого нападения пауки не спустили бы, наверняка стали бы массированно отстреливаться, и попаданий было бы не избежать, а сейчас Ростик ни разу не почувствовал удара в их машину.

Прошлись еще раз, пушки Роста парили в морозном воздухе, когда они снова стали набирать высоту.

– Ты чего? – спросил Ростик в азарте. – Можно же еще…

– Можно, но я не понимаю… – высказался Ким, выглядывая в боковое окошко слева от себя. – Народ, что же это такое? Или я один заметил?

И действительно, вдруг стало понятно, почему пауки почти не отбивались.

– За каждым из них какие-то бревна тащатся, – сказал Пестель, который не стрелял и потому удобно разглядывал пауков в боковой иллюминатор. – Они что же, крепежный материал тащат к Городу, чтобы свои подземные мины укреплять, что ли? Или просто топливо доставляют?