Юлия Каштанова - Второй шанс для героя Страница 7

Элеонора тем временем перевела взгляд на четвертого пассажира повозки, и Генри стало неловко от прямого пронзительного взгляда. Создавалось странное впечатление, что его просвечивают рентгеном, и не сказать, чтобы ощущение это было приятным. Но все же он посчитал чересчур неосмотрительным стесняться, и потому нашел в себе силы ответить на ее взгляд в том же стиле, пусть это и стоило ему некоторых моральных усилий. Более того, Генри был удивлен и заинтригован: никто прежде так смело на него не смотрел – прямо в глаза, с вызовом, да настолько пристально, что возникало желание проверить, нет ли в тебе пары прожженных дыр.

– А вы, сеньор, стало быть, Генри? – произнесла она наконец, слегка растягивая слова, как бы раздумывая, что делать с гостем, и продолжая тем временем его разглядывать, но теперь уже больше с иронией, чем испытующе. – Хм…

Это последнее «хм» заставило молодого человека внутренне вздрогнуть: оно прозвучало как-то чересчур уж значительно и неоднозначно. Генри также поднялся на ноги, стараясь не пошатнуться, и поймал протянутую для пожатия руку. Ладонь хозяйки была холодна, как неживая, но пожатие – крепкое и цепкое, словно у человека, который привык все держать под контролем. Генри недолюбливал таких людей, отчасти потому что побаивался, но редко себе в этом признавался – разве что наедине, где сам-то не всегда мог себя подслушать. Впрочем, несмотря на холодность рук, приветствие вышло теплым и дружеским, поэтому молодой человек списал все на прохладную погоду и предпочел забыть. Ему не слишком нравилось, что на него взирают свысока, но, уважая право хозяев, он не стал никак демонстрировать недовольство.

– Много народу уже приехало? – поинтересовался Ветер с любопытным азартом, как будто и впрямь вел соревнование с другими кланами за первенство. Ведь первым всегда достаются лучшие места… ну, если не всегда – то как правило.

– Порядочно, – усмехнулся Хуан и добавил ничего не значащим тоном: – Верхушка Альянса уже здесь, если ты об этом. Доминиканцы пока не все…

Ветер молча улыбнулся – не то кисло, не то загадочно, Призрак прокомментировал что-то себе под нос, а вслух осведомился насмешливо-недовольным тоном:

– И как вы будете размещать такую ораву?

– Не извольте беспокоиться, – произнес молодой Гранд, коснувшись края шляпы, – места хватит всем.

Лидер Реконкисты удовлетворенно кивнул, но больше ничего спрашивать не стал. Элеонора сделала знак Марку, и тот тронул повозку с места, легонько хлестнув серого поводьями по упитанным бокам.

– Добро пожаловать, друзья мои! – она подняла руку в перчатке, то ли в жесте прощания, то ли призывая к вниманию. – Мы поедем вперед. Встретимся у крыльца.

Она развернула кобылу, подняв ее на свечку, и поскакала назад к роще.

– Повезло тебе, – двусмысленно бросил Ветер Хуану, который немного задержался. Молодой Гранд только усмехнулся и, также развернув лошадь, отправился догонять жену.

– Удивительные люди… – пробормотал Призрак без тени иронии или недовольства, лишь с легким налетом непонимания.

– Это точно, – поддержал Генри, снова погружаясь в собственные мысли. Уже на грани сознания он услышал, как Грейди произнес уважительно:

– Неудивительно, что она пишет книги – это ж каким воображением и упорством надо обладать! – и мечтательно добавил: – Жаль, что все это не на самом деле. Было бы интересно посмотреть, как люди там жили…

– Типун тебе на язык, – неожиданно резко даже для самого себя бросил Призрак, заставив вздрогнуть и поежиться всех спутников. Генри не понял причины странной реакции лидера клана, но фраза друга почему-то его насторожила. Откуда-то вновь появилось тревожное предчувствие, которое молодой человек постарался побыстрее и поглубже закопать.

Он взглянул вверх. Небо было чистым и ясным, разве что на самом горизонте с востока тянулась узенькая полоска облачности. Однако она была далеко, да и ветер не с той стороны… Едва ли дождь начнется совсем неожиданно. А какие еще могут быть неприятности здесь? Местные? милиция? До ближайшего населенного пункта километров пять, кто же потащится в такую даль? Разве что случайные заплутавшие, или дикие звери, но, по слухам, в этих краях видели только мелких – белок, иногда зайцев, максимум – лис. Даже бродячую собаку здесь встретить было не так-то просто. Следовательно, самой серьезной опасностью оставалось случайное пищевое отравление или случайная же травма при падении, скажем, с лестницы. Значит, волнение – пустое. Посему он решил взять пример с Грейди, который уже снова успел задремать, и блаженно закрыл глаза: повозкой ему не править, куда-нибудь их точно довезут.

Распределение мест за столом Ибарру не устроило. Конечно, замысел хозяев был ясен: примирить во что бы то не стало непримиримых конкурентов. Спорить с ними – дело гиблое, тем более что предъявить-то особенно нечего. Чавес оказался на другом конце стола, Конору тоже повезло – с одной стороны всегда дружелюбные и веселые Доминиканцы, Шурик с Флинтом, с другой – добродушный толстяк Даниэль. Рейн, который сразу завел разговор с кем-то новеньким – судя по всему, тоже из Грандов, а вот Вальдес, их легендарный боец и главное оружие против ударного блока конкурентов, как всегда, запаздывал… Фадрике разочарованно обвел взглядом зал. Конечно, оказаться рядом с друзьями Грандами, устроителями праздника, было приятно и почетно, но зато сидеть напротив Призрака, его вечного и постоянного противника, мягко говоря, сложновато. Порой даже дипломатичной хозяйке не удавалось его угомонить.

Кроме своих, Призрака мало кто любил – за удивительное умение самыми простыми фразами выводить людей из себя: то ли причина крылась в вечно недовольном тоне, то ли он не умел выбирать выражения, но впечатление от общения с ним чаще оставалось негативным. Конечно, лидер Альянса и сам не мог похвастаться абсолютной непогрешимостью: водилось за ним умение обижаться на мелочи. Тем не менее, теплых чувств к лидеру Реконкисты это не добавляло… а тут еще и конкуренция… Поначалу он даже хотел поменяться с кем-нибудь местами, но желание общаться с друзьями пересилило. В конце концов, никто не заставляет его беседовать со всеми подряд!.. Так что он решил пока оставить свое мнение при себе.

Элеонора бродила по залу от компании к компании, с каждым здоровалась, обменивалась несколькими фразами об игре и жизни. Как она успела выяснить так много обо всех и найти для каждого интересующую только его тему, оставалось загадкой. Было неудивительно, что многие присутствующие, хотя и не могли ее понять, но уважали. Она действительно отличалась от большинства девушек в игре: ее не интересовали романтические отношения и все то, что должно по всем правилам привлекать женщин. Сперва Ибарре казалось, что ее манит только власть: женщин с сильным характером часто занимает именно эта сторона жизни. Но Эл сумела ее добиться без особых усилий – легко, играючи… И что же? Она с радостью разделила эту власть с остальными. Странно… Что же тогда ее влекло? Да, она любила играть, любила примерять на себя разные роли, но без всякой видимой цели.

Эта женщина была «темной лошадкой»: пришла неизвестно откуда, взлетела высоко буквально за месяц, чтобы блистать. Причем никто не заметил как (ранее таким «птичкам высокого полета» редко что-то удавалось – как взлетали, так и падали, и ничего им больше не оставалось, кроме как стать рядовым членом какого-нибудь клана). Она была одновременно со всеми и ни с кем, всегда любезна и приветлива, но стоило переступить незримую черту, как прелестница превращалась в фитиль бочки с порохом, и некоторые на такой бочке уже подорвались. Конечно, она жаждала внимания и всеобщей любви, но не той, о которой мечтает большинство: любви, о которой грезила она, обычно удостаиваются короли. Но мало просто стремиться к этому – таким, наверное, надо родиться… А она хотела добиться сама – и добилась: ее любили многие, и она платила им тем же.

Кто-то окликнул Ибарру по имени, он обернулся и увидел Конора.

– Скучаешь? – поинтересовался юноша, задумчиво разделяя на дольки очищенный мандарин.

– Наблюдаю, – отозвался тот, переводя меланхоличный взгляд с одной компании на другую. – А ты, я вижу, уже со всеми перезнакомился?

– Только с опоздавшими не успел, – смущенно признался собеседник. – Надеюсь, до начала пиршества наверстаю. Хотелось бы увидеть наших бравых испанских адмиралов воочию.

Фадрике поморщился: упоминание о Реконкисте (тем более, о ее лидерах) подпортило настроение.

– Я и с Хуаном успел поговорить, – продолжал хвастаться он, – и знаю о нашей маленькой проблеме.

– О какой это? – нахмурился лидер Альянса, смерив друга пристальным взглядом.