Йонтра - Тима Феев Страница 7

махину с удаленной экваториальной орбиты, после чего ее как из баллисты швырнуло сначала в сторону, а затем и к центру той планетарной системы. Мой компьютер тогда сразу выдал примерную траекторию ее движения и обозначил несколько точек потенциальных столкновений с планетами ближнего орбитального радиуса. Чуть погодя, когда глыба вылетела из сонма таких же как и она, но пока все еще спящих монстров и траектория ее стабилизировалась, я повторно перепроверил данные. Все точки возможных столкновений были отброшены. Все кроме одной. Это был спутник газового гиганта из среднего пояса системы. И хотя такое случается крайне редко, все же эти спутники – тела малые и малозначимые, но который уже имел свое собственное персональное имя. «Лед», так назвал я его, – Скит деловито щелкнул клювом. – Ну и конечно, название это, как вы понимаете, говорило само за себя.

Весь покрытый льдом, это был небольшой даже для спутника объект, вращавшийся по неправильной эллипсоидной орбите вокруг, как я уже сказал, газового гиганта. Кстати, тот газовый гигант, что может показаться на первый взгляд и немного странным, не то что не удостоился персонального названия, но даже и не получил соответствующего порядкового номера в межзвездном каталоге. Открыв же тот спутник, я, к счастью, не ограничился лишь изучением его поверхности. А повинуясь скорее привычке проверять все до конца, чем элементарной логике, заглянул также и вглубь него, где и обнаружил еще кое-что. Но об этом чуть позже.

Сейчас же, уважаемые слушатели, позвольте мне рассказать вам о том, что было мной предпринято для предотвращения ожидаемого столкновения. Просто, боюсь, в противном случае мне вряд ли удастся избежать неприятных вопросов, которые вы наверняка задали бы мне по завершении этого рассказа. Но тут вы вполне можете спросить меня, а какое мне было дело, собственно, до того столкновения? Ведь подобные катаклизмы случаются едва ли не каждый день и даже наша планетарная система не вполне избавлена от них. Однако причина все же была, уж поверьте мне пока на слово.

Так вот, убедившись, что столкновение неизбежно, я отправился в свой родной Университет, где, как вы, возможно, знаете, до сих пор иногда читаю лекции, и подал им соответствующее заявление о подтверждении предполагаемого катаклизма. Вот копия этого заявления, – Скит насколько мог вытянул вперед левое щупальце и продемонстрировал всем довольно потрепанный лист пергамента с какими-то письменами и цифрами. Однако, не дав никому толком с ним ознакомиться, положил пергамент обратно на стол и, выказывая легкие признаки нервозности, продолжил. – Потом я направился в Министерство взаимосвязей с инопланетными мирами и подал им, как и полагалось, с достаточной уже аргументацией прошение о направлении в систему Фимма оборонительного корабля с целью уничтожения обнаруженного мной астероида, – Скит нахмурился. – Три раза подавал я им эти прошения, но они так ничего и не удосужились сделать, а реакция их ограничилась лишь какой-то нелепой отпиской, которую они направили мне спустя целый месяц после того, как стало уже слишком поздно. Сам же по себе, один, я ничего не мог предпринять и вынужден был лишь пассивно наблюдать за разворачивавшейся перед моими глазами катастрофой.

  Скит остановился. Посмотрел в сторону, сжал щупальцем лежавший перед ним документ и, едва сдерживая раздражение, произнес: «Бюрократы проклятые!» Некоторым слушателям даже показалось тогда, что на глазах у него появились слезы, а в сторону рассказчик смотрел лишь для того, чтобы их скрыть. Впрочем, никто бы не мог за это поручиться, ведь повадки йонтр довольно трудно было до конца разобрать.

– Теперь же, уважаемые слушатели, – продолжил Скит успокоившись и с чуть деланной веселостью, – я расскажу вам о том, что обнаружил под оболочкой того спутника. «Лед» – назвал я его. Но это было, все же, не совсем точное название. Благодаря своему зеркалу я смог увидеть, что под почти трехтысячным в оррах покровом льда находился целый океан воды. И не просто океан, а океан соленый, теплый и главное, – обитаемый. Да, уважаемые слушатели, на том спутнике была жизнь, причем жизнь не просто развитая и многоступенчатая, а еще и, – он вновь на секунду прервался, – разумная.

Скит, вопреки своему обыкновению, начал медленно переползать из стороны в сторону, как это часто делают лекторы в Университете. Вот и он, подчиняясь старой профессорской привычке и, видимо, отчасти позабыв где находился, стал плавно перемещаться по утоптанному песку прибрежной полосы.

– Проведя во время наблюдений несколько визуальных экспериментов, – продолжил он, – я пришел к выводу, что высшей формой жизни на том спутнике были небольшого размера существа, примерно с меня ростом, с мощным хвостом и довольно развитыми передними конечностями. Весьма отчетливо выделенная, крупная голова их с явно развитым мозгом, делала этих существ весьма похожими на трианцев, которых вы все прекрасно знаете. К сожалению, – Скит поводил взглядом по аудитории, – сегодня их представителей нет здесь, но это и не важно. Назвал я этих обитателей Руллами, а ту, пусть немного и примитивную цивилизацию, которую они успели у себя создать, просто – Рулл. Скажу сразу, цивилизация эта и сейчас еще существует, от столкновения с астероидом она не погибла, но только, – Скит опять посмотрел в сторону, – утратила возможность развиваться. Но об этом позже.

Так вот, эти Руллы, уж не знаю даже каким образом, умудрились создать у себя не только целые города, но также и развитые политическую и экономическую системы. У них были и науки разные, и разного рода искусства. Я как сейчас помню те прекрасные образы, которые они лепили из доступных им материалов. Эти скульптуры или картины, их по-разному можно было называть, Руллы помещали в цилиндрические кварцевые колбы. По всей видимости для сохранности. Освещались же эти, не побоюсь этого слова, произведения искусства люминесцентным светом, исходившим от сине-зеленых водорослей, что росли там везде. Помню еще их подвесные дороги, сделанные из неизвестного даже мне полупрозрачного материала, выстланные неведомым же покрытием с чуть золотистым отблеском. Их малинового цвета дома, напоминавшие перевернутые воронки. Сады, полные фосфоресцирующих цветов. Деревья, колышущиеся всем стеблем от подводных течений. Университет, если его, конечно, можно было так назвать.

Помню даже их теоретические построения и две научные школы, в которые эти построения очень логично укладывались. Первая была основана на предположении, что их мир совершенно ограничен тем льдом, который покрывал их океан, и что за этим льдом ничего уже нет. Вторая же, напротив, исходила из предположения, что за этим льдом все же еще что-то есть, и что их мир ограничен лишь их собственными скудными знаниями, причиной скудности которых и был все тот же лед. Первые называли