Ричард Морган - Сломанные ангелы Страница 7

– Я должен убедиться в ваших полномочиях.

Щелкнув пальцами в адрес Шнайдера, я вытянул руку в ожидании, когда в ней окажутся бумаги. Состряпать эту "липу" не составило особого труда. В планетарных конфликтах подобного масштаба даже младшие командиры войск Кареры имели полномочия, о каких в мирное время не мог и мечтать дивизионный генерал Протектората.

Короче, спрашивать, для чего двум военным нужна Таня Вордени, никто не захотел. Наверное, на самом деле причина не интересовала никого. Так что самым трудным делом стал захват космического челнока. Шаттлы всегда были дефицитом, а межпланетный транспорт использовался в крайне напряженном режиме. В конце концов ради корабля мне пришлось взять на пушку какого-то полковника, сказав, что нам нужно попасть в полевой госпиталь на юго-востоке от Сачинды. Когда-нибудь из-за самоуправства могли возникнуть проблемы, но, как говаривал сам Карера, на войне как на войне, и реальность ничуть не похожа на борьбу за рейтинги.

– Эти подойдут? А, сержант?

Он начал пристально рассматривать документы, словно надеясь, что подписи окажутся фальшивыми. Я сделал нетерпеливое движение, бывшее не вполне притворным. Гнетущая атмосфера лагеря и продолжавшийся крик невидимого мне ребенка уже действовали на нервы. Хотелось поскорее убраться отсюда.

Сержант поднял глаза и отдал документы.

– Вам придется встретиться с комендантом, – деревянным голосом сообщил он. – Эти люди в юрисдикции правительства.

Окинув взглядом тех, кто стоял за сержантом справа и слева, я снова посмотрел в его лицо:

– Хорошо, – на мгновение я скривился в усмешке, и сержант тут же отвел глаза. – Пойдем к коменданту. Капрал Шнайдер, ожидайте на месте. Это ненадолго.

Комендатура находилась в двухэтажном куполе, отгороженном от остального лагеря мощным забором. Над накопительной подстанцией располагались караульные посты, словно уродливые готические тени. Горгульи из далекого прошлого. Охраняли все это тщедушные рекруты, одетые в форму не по росту, с плазменными винтовками огромных размеров. Юные лица, высовывавшиеся из увешанных причиндалами бронежилетов, выглядели огрубевшими и изможденными.

Присутствие солдат казалось не совсем уместным. Или не действовали роботы охранения, или этот лагерь страдал от избытка народу.

Внутрь мы прошли без единого звука, затем поднялись вверх по лестнице, сделанной из белого металла и запросто приклеенной к стене купола. Сержант нажал кнопку звонка. Нас просканировала камера наблюдения, и дверь с резким звуком открылась. Я ступил внутрь помещения, с облегчением вдохнув кондиционированный воздух.

Основное освещение офиса составляли экраны бесчисленных мониторов, размещенных на дальней стене. Здесь же находился стол, отделанный пластиком, на одной стороне которого возвышался простецкий стеллаж для голограмм. Рядом валялась клавиатура.

На поверхности стола лежал слой административного хлама – рулоны распечаток, маркеры и прочая мелочевка.

Над этим пейзажем тут и там возвышались забытые стаканы из-под кофе, словно нарисованные на индустриальном фоне древние газгольдеры. В одном месте я разглядел змеившиеся по столу тонкие информационные кабели. Кабели сходились к руке человека, сгорбившегося за столом.

– Разрешите, комендант?

В этот момент на паре экранов сменилась картинка, и я увидел, как в их зыбком свете по этой руке пробежал металлический отблеск.

– Что там, сержант? – в голосе звучали пренебрежение, скука и отсутствие всякого интереса. Я выдвинулся ближе к холодному свету мониторов, и сидевший за столом человек тут же наклонил голову, взглянув в мою сторону. Теперь стал различим его глаз, а точнее – фоторецептор синего оттенка. Половину головы закрывал протез, сделанный в виде металлической заплаты и спускавшийся вниз, к шее. Протез доходил до плеча, своим видом напоминая часть старого космического скафандра. Впрочем, скафандр был без надобности. Большая часть левой стороны туловища отсутствовала, от бедра до подмышки представляя собой сплошные сервоприводы. Рука оказалась сложной системой гидравлики с черной клешней на конце. Тыльную сторону кисти и предплечье украшало с полдюжины блестящих серебряными контактами разъемов, к одному из которых был подключен свисавший со стола кабель. Около разъема подмаргивал красным микроиндикатор. Здесь явно шла передача данных.

Остановившись у края стола, я отдал честь и назвал себя, стараясь говорить потише:

– Лейтенант Такеши Ковач, части "Клин" Кареры.

– Хорошо, – комендант с видимым усилием выпрямился на стуле. – Вероятно, вам маловато света, лейтенант. Я предпочитаю темноту, но… – он кашлянул, не разжимая губ. – Но такой уж у меня глаз. У вас, вероятнее всего, другой.

Он нащупал клавиатуру и набрал код после второй попытки. В углу комнаты загорелся свет. Фоторецептор немного затуманился, и вместе с ним на меня уставился второй, вполне человеческий глаз.

То немногое, что осталось от его лица, имело правильные черты и когда-то могло выглядеть симпатичным. К несчастью, долгая работа лицевых мышц от когерентных электрических импульсов сделала его выражение вялым, даже одутловатым.

– Наверное, так лучше? – тут лицо офицера просто перекосило, а появившееся на нем подобие улыбки могло напугать даже меня. – Могу себе представить, конечно, лучше. Ведь вы, так сказать, прибыли с БОЛЬШОЙ Земли.

Выражение прозвучало весьма своеобразно. Затем комендант кивнул в сторону экранов:

– Мир отражается в этих глазах, и все, что они видят, заставляет мечтать наши ничтожные умы. Скажите, лейтенант, мы все еще воюем за эту опущенную всеми, кому надо и не надо, планету? Я хочу сказать, за обладание тщательно изученными, археологически богатыми и сплошь изрытыми недрами нашей прекрасной планеты?

Мой взгляд снова упал на металлическую руку, электрический разъем и пульсировавший рядом с ним рубиновый индикатор. Затем я посмотрел на лицо:

– Мне бы минуту вашего внимания, комендант.

Наступила пауза. Некоторое времякомендант смотрел на меня, затем, сделав совершенно механическое движение вниз, навел глаза на подключенный к руке кабель.

– О… – вполголоса пробормотал он. – Это…

Вдруг скособочившись, он постарался нацелить взгляд на сержанта. Тот нерешительно мялся в проеме двери в компании двух представителей милиции.

– Убирайтесь!

Готовность, с которой сержант выполнил приказ начальника, предполагала, что приказ вполне соответствовал его желанию. Одетые в форму подчиненные проследовали за сержантом, и последний аккуратно притворил за собой дверь. Щелкнул замок. Комендант тяжело осел на спинку стула, потянувшись к интерфейсному разъему правой рукой. В этот момент с его губ слетел странный звук – то ли вздох, то ли кашель… Или, как мне тогда показалось, смех.