Игорь Вереснев - Нф-100: Хозяйки тумана Страница 7

В посёлке пелена не успела сгуститься. Вслед за женщиной Крис заскочил внутрь дома, захлопнул дверь, набросил щеколду. Только тогда оба перевели дыхание.

- Ма! - позвал детский голос. Сквозь проём двери в заднюю комнату Крис разглядел малыша, сидящего на лежанке и тянущего к ним руки.

- Не бойся, мама дома, - Мила шагнула к сыну, бросила в угол зажатое под мышкой пончо. Обеспокоено обвела глазами комнаты: - А где Каспер?

- Каспер пи-пи.

Женщина пошатнулась, как будто её ударили, дёрнулась назад, к двери.

- Ты куда?! - перехватил её Крис.

- Каспер снаружи!

Противный холод пробежал по спине, заставил шевельнуться волосы на затылке. Раньше, чем Мила успела протянуть руку, он сбросил щеколду, чуть приоткрыл дверь. Женщина притиснулась к нему, вглядываясь через плечо в туман. Позвала:

- Каспер! Каспер! Ты где?!

И тут же из-за угла вынырнул мальчик.

- Ма, я здесь!

Подбежал, шмыгнул мимо посторонившегося Криса в дом, уткнулся в мамину юбку. Мила сразу схватила его за ухо.

- Ты где шлялся, паршивец? Сколько раз говорила, чтобы ночью в горшок писал! Мал ещё за угол ходить!

- Я возле порога хотел, - мальчишка захлюпал носом. - Вышел, гляжу - вы с Крисом куда-то пошли. Я думал, вы к родничку, побежал за вами, а вы - в лес. Я у родничка ждал-ждал, долго. А потом туман начался.

- Эх ты, странник! - Мила отпустила ухо, потрепала сына по белобрысой головке. - Как же ты в тумане дом нашёл?

- А меня тётя привела до самого угла.

- Какая тётя?

- Чужая, я её не знаю. У неё руки белые-белые. Сама большая, сильная, а как маленькая. Ходит голая, и сисей нету. Даже разговаривать не умеет!

Каспер хихикнул. А Солнышко вздрогнула. Развернула сына за плечи, подтолкнула к двери в детскую комнату, скомандовала сдавленным голосом: "Бегом спать!" И не в силах дольше сдерживаться, уткнулась лицом в плечо Криса, судорожно зарыдала.

- Мила, ты чего? - растерялся он. - Что случилось?

- Ты не понял? Это же хока была!

Крис остолбенел. Хока?! Кто же ещё - "...руки белые-белые, ходит голая..." Как сам не догадался!

Он попытался освободиться, дотянуться к двери, но женщина уцепилась в его плечи:

- Куда?

- Я лук возьму! Хока в посёлке, надо же...

- Не смей! Не пущу! Не оставляй меня одну, прошу... - и зарыдала в голос.

Крис остановился, осторожно провёл рукой по жёлтым, как песок на берегу заводи, волосам.

- Хорошо, не плачь только. Ничего страшного ведь не случилось. Детей хоки не трогают.

Глава 2. Праздник

Первый в этом сезоне туман держался недолго. Стоило солнцу подняться, и он ушёл, оставив обильную росу на траве. Но собравшихся идти к Длинному Озеру туман задержал. Старшие охотники, вышедшие провожать молодёжь, хмурились, качали головами. Так рано хока заглянула в посёлок - плохая примета.

Из-за этих разговоров, из-за задержки настроение у Криса и его спутников упало, будто и не на Праздник собрались. Один Марик не унывал - что там та хока по сравнению с предстоящим весельем! И в конце концов его радостная болтовня подействовала на всех. Утренние тревоги остались позади, едва стена чернолистов закрыла от них Зелёный Холм.

Этой осенью выбирать себе пару шли впятером: четвёрка приятелей и Лона Меченая, девушка рослая, длинноногая, груди выпирают из-под лифа как у взрослой женщины. Лишь родимое пятно в полщеки не позволяло назвать её красавицей. В посёлке жила и ещё одна ровесница Джулы и Лоны, но та уже была замужней - Салли-Белянку Охотник привёл на исходе лета издалека, аж из Старых Запруд.

Первый привал они устроили ближе к полудню, когда добрались до развилки. От этого места одна тропа, поуже, бежала на запад, к Грибной Поляне и Гнилому Ручью. Вторая, широкая, сворачивала на юг, к самой сердцевине заселённых лесным народом земель. По развилке проходила граница охотничьих владений зелёнохолмовских. Ни Крису, ни Марику, ни Тэду не приходилось пока что забредать дальше, а уж девушкам - и подавно. Место для отдыха здесь было превосходное - под кронами молодых голянок, собравшихся небольшой рощицей вдоль тропы, и тень казалась весёлой, светлой, не то, что в чернолистовой пуще. Лона сразу же растянулась на густой пахучей траве. Марик присел рядом, покосился на её длинные ноги. Не торопясь начал развязывать сумку. Поинтересовался:

- Крис, бутыль с жусом у тебя? Мож, попробуем, а?

- Ты что?! - тотчас вскинулась на него сестра. - Мама сказала - ни-ни до Праздника. Потерпеть не можешь?

- Никто не узнает, если сами болтать не будем, - Толстяк просительно уставился на Криса.

Но тот в ответ отрицательно качнул головой:

- Через лес идём. Мало ли, кого встретим.

- Да кого средь бела дня на тропе встретишь? Разве что рыжка, - Марик еле увернулся от сестринского подзатыльника. - Тэд, ты что скажешь?

- Я с Крисом согласен.

Поняв, что оказался в меньшинстве, Марик разочарованно вздохнул, но канючить перестал. Какое-то время жевали молча. А затем вопрос Лоны повернул мысли всей компании в другую сторону:

- Ребята, а на Праздник ведь и речные приходят?

- Само собой.

- Ой, не хочу с речными парнями любиться.

- Боишься, у них "дружки" слишком длинные? - Марик подмигнул приятелям.

- Нет, на них чешуя рыбья, - вставил своё предположение Крис.

Лона обиженно надула губы.

- Перестаньте! Джула, хоть ты не смейся! Совсем не из-за этого. Вам, парням, хорошо, вы домой вернётесь. А нам в чужие посёлки потом идти. Речной край - это ж невесть где! Нет, я хочу поблизости мужа найти. Джула, а ты?

- И я, - Джула быстро взглянула на Криса, улыбнулась, - поближе выберу.

- А я бы речную взял в жёны, - Марик выудил очередную лепёшку. - Берт говорит, они все с голыми сиськами ходят.

- Это из-за сисек он два года подряд на Праздник шлялся? - опять фыркнула Джула. - Точно, Безголовый!

- Он бы и третий раз пошёл, если бы Староста не вмешался, - подтвердил Крис. Весной Берта, так и не подобравшего за два года пару, заставили взять Элли Мальку, бывшую жену Охотника. Женщину во всех отношениях хорошую, но больно уж тихую и покладистую.

- Бедная Малька! Я ей сочувствую, - Джула покачала головой.

- Да уж, Берту такая жена нужна, чтобы по голове надавать умела. - Крис, заметив, что Марик отвлёкся на неосторожно оголившуюся грудь Лоны, проворно высыпал оставшиеся лепёшки в сумку: - Хватит объедаться, идти ещё долго. Да и на Озере не одни же маслины с рыбой лопать.

Дёрнувшемуся было вслед за едой Толстяку достался только звонкий щелчок по лбу от Джулы.

После развилки тропа сделалась натоптанней и веселее. Узкий коридор сквозь чащу чернолиста остался позади, теперь путников обступали рощицы голянок и трещоток, заросли лапника. А стоило миновать невысокую каменистую гряду, лес и вовсе подался в стороны, открывая огромные поляны, заросшие высокой, в пояс, травой.