Джон Джейкс - Тайны далекой звезды Страница 7

Роб, скользнув по полу, остановился и повернулся направо. Тряхнув правой рукой с ракеткой от самого плеча, он одновременно перещелкнул затвор на ладони. Мяч выкатился на пол, а потом начал подниматься вверх по дуговой линии. Робу ничего не оставалось делать, как следить за его движением. Майка и трусы Роба были мокрыми от пота. В этом матче Красных устраивала даже ничья, чтобы стать победителями соревнования по общему результату. Поэтому каждое движение руки и каждая передача мяча другому игроку могли стать решающими. Роб сделал неудачный пас. Он отключил гравитацию на какую-то долю секунды…

Керри Шарки ринулся под взлетающий мяч. Он стремительно поднял руку с трубкой вверх и включил всасывающий прибор.

– Вниз, вниз, вниз! – не умолкая, в едином ритме кричали с трибун.

Мяч то поднимался вверх под действием газа внутри него, то опускался, попадая в засасывающую струю из трубки на руке Шарки.

И вдруг мяч резко взмыл к потолку. Роб громко застонал.

Керри Шарки и Тэл Эрун удивленно уставились на него. Судья-автомат снова появился из-под пола в центре корта и ввел в игру новый мяч. Огни, освещавшие площадку, сменились на голубые. Теперь перешла в наступление команда Синих. Они выиграли еще одно очко в последние секунды матча.

Часы показывали, что время игры истекло. Прозвучал финальный свисток, и на табло появился окончательный счет.

Когда Роб покидал корт, то почувствовал, что у него сильно болит лодыжка. Он вывихнул ее в третьем периоде, но боль ощутил только теперь. Бай Винтерз обогнал его, быстрыми шагами направляясь в душ.

– Ужасно не повезло, – бросил на ходу Бай.

Роб увидел только его спину.

Роб вытер с лица пот и пошел дальше. Они все вели себя одинаково в последнее время – Джо, Тэл и Бай. Они все реже заглядывали к нему в комнату. Оправданием, конечно, служило то, что до конца четверти оставалось всего две недели. После выпускных испытаний впереди их ждут чрезвычайно серьезные экзамены при поступлении в колледж. Для всех наступал очень напряженный период.

Возле Роба появился Керри Шарки и сказал:

– Это был отвратительный пас, Эдисон.

Почти всю четверть Роб терпел насмешки Шарки. Робу потребовалось несколько недель, чтобы заставить себя не реагировать и не отвечать на выпады Керри, хотя это спокойствие Роба было только внешним. Но сейчас, когда ему досаждала еще и боль в лодыжке, Роб не смог сдержаться:

– Мы все допускаем ошибки, Керри. И вообще почему бы тебе, наконец, не заткнуться?

Шарки закрыл вход в душевые, став лицом к Робу, и скривил губы в ехидной гримасе:

– Да, действительно, никто не застрахован от ошибок, но вашу семью просто преследуют большие ошибки.

– Я уже от тебя это слышал.

Роб со злостью схватил Шарки за плечо и оттолкнул его в сторону. Шарки стукнулся о стену. С перекошенным от ярости лицом Роб вбежал в душ.

Керри Шарки, не ожидавший отпора, попятился назад. Роб и сам удивился своему поведению. Он сбросил с себя спортивную форму, стал под струю горячей воды, содержащей моющие средства и питательные вещества для кожи, закрыл глаза и откинул голову назад.

Вода немного успокоила его. Но не совсем.

«Выходить из себя – это отвратительно», – подумал он про себя. Такое явление психологи называют насилием над личностью. Давно устаревшая манера поведения. Имевшая место разве что в двадцатом столетии. Но напрочь забытая в современном мире.

Закончив купание, Роб заметил, что Шарки вышел из-под душа, оделся и покинул находящуюся рядом душевую. Тэл Эрун и Бай Винтерз были на противоположной стороне ванной комнаты, когда Роб пришел туда. Теперь их тоже не было. В мрачном настроении Роб вышел в пустую раздевалку. Он натянул на себя короткие брюки и рубашку и пошел в свою комнату.

Зайдя к себе, он сел на край кровати и с полным безразличием взглянул на кучу кассет с конспектами сегодняшних лекций.

Он должен все это выучить, но желания заниматься совершенно не было.

Робу подумалось, зайдут ли к нему Бай и Тэл, как они всегда это делали после гравибольного матча, чтобы потом предложить пойти что-нибудь перекусить. Он не будет на них в обиде, если они не придут.

Они не пришли.

Полчаса просидел Роб в своей комнате, ничего не делая. А потом отправился к Баю. Сквозь косяк двери пробивался совсем слабый свет, что говорило о том, что Бай ушел. Его можно было найти, запросив через диктофон в конце коридора компьютер, сообщающий о местонахождении того или иного человека. Комната Тэла тоже оказалась пустой. Роб не стал спрашивать у компьютера, куда они ушли.

Уныло опустив плечи, он вернулся в свою комнату. О чем это Бай говорил ему на прошлой неделе? Что все его личные качества изменились к худшему за последнее время? Что он сам лишил себя шансов быть избранным в Созвездие выпускников – пользующийся почетом клуб?

– Ты на всех рычишь, – сказал ему Бай. – Постоянно огрызаешься и насмешничаешь. Неужели ты не можешь забыть о корабле своего отца ни на одну минуту?

– Шарки не дает мне.

– Не обращай на него внимания.

– Не обращать на него внимания, даже когда он употребляет слово «убийца»?

– Ладно, ладно! Я понимаю твои проблемы, – Бай махнул рукой и тогда, уже не в первый раз, ушел от разговора, устав выслушивать одно и то же.

Ну, а Роб устал от своих постоянных мрачных мыслей. Может быть, его отвлекут выпускные экзамены, на которых он надеется получить хорошие отметки, потом подготовка в течение четырехнедельных каникул к поступлению в колледж, а там его захватит учеба… В конце концов, высокие оценки намного важнее друзей.

Роб твердил так снова и снова. Но по-настоящему в это не верил.

Наконец, Роб взял одну из кассет и вставил ее в отверстие воспроизводящего аппарата. Надевая наушники, он вдруг заметил небольшой, слегка поблескивающий зеленый коробок.

Набрав код, он через мгновение вскрыл крышку и обнаружил в маленькой посылке индексированную карточку и небольшую черную пленку.

Роб изучил карточку. Письмо на кусочке пленки размером с марку, отправленное без конверта, переслали из интерната с Ламбет-Омеги микропочтой на ССК. Служебные штемпели на сопроводительной карточке указывали, что письмо прибыло на Ламбет-Омегу восемь дней назад, а на Деллкарте оно появилось сегодня перед полднем.

Роб вставил письмо в читальный аппарат и осветил экран. Лист почтовой бумаги был именным. В заголовке напечатано ярко-зелеными фосфоресцирующими буквами на сером фоне имя владельца бумаги – Холлис Кип. А дальше шел почтовый индекс планеты Прибежище Уимса.

По лицу Роба пробежало удивление. Он знал это имя. Холлис Кип был известным журналистом, автором доброй полдюжины микрокниг. Каждая из них считалась бестселлером, за которым «охотились» тысячи людей. Они готовы были толпиться в очереди, чтобы, опустив свои денежные счета в специальный аппарат, получить взамен микрокарты, которые содержали шестьсот или семьсот страниц самой последней книги Кипа.