Людмила Макарова - Близкие звезды Страница 7

– А еще говорят, что в космосе нет чудес! Только физико-химические реакции и биологические объекты. Вас так учили, Джой?

– Примерно…

– Не вались на прицел!.. И что это, по-твоему, реакция или объект?

– Не знаю, сэр!

– Джой, – вдруг сказал Рэд, озаренный внезапной идеей, – держи штурвал! Не давай щупальцам опутать стабилизаторы. Подставляй планетолет, пусть за него цепляются. Не бойся, я сейчас вернусь.

Гардон скатился по стыковочному тамбуру. Раз не имело смысла стрелять по огню огнем, следовало включить систему внешнего охлаждения, которой были снабжены все малые транспортные средства на Файре по личному приказу руководителя работ командора Вейса. Тогда Рэд страшно злился, считая такое переоборудование излишней предосторожностью, задержавшей несколько рейсов исследовательских групп. Сейчас вся надежда была на то, что система сработает, потому что корабли стремительно теряли высоту. На пяти тысячах капитан добился от разбитого бортового компьютера планетолета готовности к запуску программы наружного пожаротушения и выбрался обратно.

– Качественно маневрируешь, малыш. Ничего не скажешь, – еле выговорил он, повалившись на свое место. – Так без командира останешься! Разреши.

На трех тысячах Рэд взял управление, сбросил скребшее по обшивке щупальце на планетолет, позволив зацепиться за его двигательный отсек целой своре более коротких отростков.

– Внимание, малыш! Расстыковка… Разгон!

Взревели двигатели. Планетолет, оставленный в клубке щупалец, был залит холодными пенообразователями, и Рэд, развернув свою машину прямо на вертикали, безжалостно всадил ему в дюзы плазменный разряд. В атмосферу полетели обрывки щупалец и обломки планетолета. Раненая тварь беспорядочно заметалась. В ушах стоял пронзительный высокочастотный вой. Джой валялся в кресле второго пилота и не ответил, когда капитан окликнул его. Рэд вырвался на первый орбитальный уровень, установил режим автовозврата и закрыл глаза.

Учеба в школе Рэджинальду давалась легко. Он частенько витал в облаках, грезил региональным чемпионатом по плаванию, параорбитальными гонками и космическими рейдами. Одновременно. На выпускном вечере наставник сказал ему: «Если вы хотите попасть в космос, милорд, вам придется стать реалистом. Мне бы очень хотелось посмотреть, существует ли для вас такая возможность». И Рэд впервые решил серьезно поговорить с отцом и матерью о собственных перспективах. Родители должны были вернуться еще два дня назад, но рейс задержала Служба космической безопасности.

Он пришел домой, от нечего делать включил новости, увидел список пассажиров, погибших во время теракта на пассажирском лайнере «Радуга», и заглянул в бездну. Рэд снова и снова переключал каналы, затаив дыхание, боясь спугнуть надежду, пока не прослушал сообщение от начала до конца. Но даже тогда – не поверил.

Видеофон сыграл бодрую мелодию, Рэд вздрогнул и машинально ткнул в него пальцем. Звонила двоюродная сестра отца.

– Боже мой, какая трагедия! – защебетала она. – Какая ужасная трагедия. Я все еще не могу придти в себя. Бедный мальчик! Через два дня я, наверное, буду в районе Южного мыса и обязательно к тебе загляну… Ах, как это все ужасно.

Рэд разорвал соединение, но забыл выключить спикерфон.

– Здравствуйте, – проникновенно сказал темный дисплей, – с вами говорит региональный центр психологической поддержки подростков.

Рэд разбил аппарат, выскочил из дома на берегу и, всхлипывая, побежал к морю. Но море не горевало вместе с ним. В блеске раннего утра лазурные волны ласково лизали берег частного пляжа. У причала призывно покачивался дорогущий отцовский катер…

Если бы Рэджинальд не разбил тогда видеофон, если бы побродил по пляжу немного дольше – возможно, его судьба сложилась бы совсем по-другому. Но он вернулся, проскользнул мимо громадного зеркала в гостиной, пугающего своей бездонной пустотой, собрал вещи и ушел, как ему тогда казалось – восстанавливать справедливость. И довольно долго верил, что у него получается. Пока не понял, что оказался одной из пешек в чужой игре без правил.

Рэджинальд не сжигал мосты, вступив в действующую наемную армию. Они сами загорелись, стоило ему появиться в рекрутском пункте, взяв девичью фамилию матери – Гардон – и накинув недостающий год. Войны Второй Волны были в разгаре и к добровольцам особенно не придирались, вбрасывая их, почти не обученных, в эпицентр боевых действий. Посмотрев на красивый разворот плеч, Гардону поверили, и даже определили в десант. В последующие месяцы непрерывных боев он выжил один среди новобранцев части вовсе не потому, что умел выживать лучше других. Откуда ему тогда было взяться, этому умению? Будущего капитана спасло увлечение параорбитальными гонками. После двухнедельной переподготовки его поставили пилотом на десантный модуль. Рэд освоился очень быстро. Сквозь плотный заградительный огонь планетных оборонных комплексов и боевых кораблей он раз за разом проскакивал практически без повреждений. И командир взвода берег его в бою как залог возвращения на несущий звездолет. Стать реалистом оказалось труднее: после того, как их часть сожгла мирное поселение на Эвионе, Рэд дал командиру по зубам прикладом своего «Карата-41».

Малый бортовой звездолет стоял на платформе. Блохин открыл его снаружи ангарным паролем, и в проеме люка появилась его лохматая голова.

– Есть кто живой? – спросил Виктор.

Капитан отбросил ремни и поднялся ему навстречу.

– Займись ими…

Гардон выбрался наружу, пропустил двух техников с носилками и прислонился спиной к обшивке. Мимо под руки провели Джоя. На соседней площадке около готового к старту пилотируемого модуля стоял Стрэйк. Он был в полной экипировке, только гермошлем полужесткого скафандра гармошкой сброшен назад. Старший техник Белтс проверял вновь приведенные в действие стопорные элементы платформы. Первый пилот бросил на капитана неодобрительный взгляд, развернулся, блеснув светоотражателями скафандра, и пошел в раздевалку.

– Тебя Вейс обыскался, – не оборачиваясь, процедил он в коммуникатор скафандра. – Свяжись с ним.

– Спасибо, Джери.

Гардон вспомнил, что перед вылетом сгоряча нахамил Блохину и Стрэйку – теперь неделю будут дуться. Насобирал приключений на свою голову под конец рабочего дня, что и говорить.

В медотсеке Блохин уже сворачивал диагностический комплекс «Сатурн».

– Как они? – спросил капитан.

– Нормально. Выпустил их отсюда минут десять назад. Все равно рабочий график уже сорван. Тут же ринулись в рубку рассказывать о своих подвигах.

– Оба?

– Оба. Ты сам-то как? Ожил или чем помочь?