Айзек Азимов - Раб корректуры Страница 7

- Возможно, и так, - сухо ответил Нинхаймер. Четыре дня спустя Бейкер вновь принес первую главу. На сей раз это был экземпляр Нинхаймера, только что доставленный из специальной пристройки, где работал Изи.

Бейкер торжествовал.

- Доктор Нинхаймер, он не только обнаружил все замеченные мною опечатки, но нашел еще с десяток, которые я пропустил! И на все у него ушло только двенадцать минут!

Нинхаймер просмотрел пачку листов с аккуратными четкими пометками и исправлениями на полях.

- Полагаю, что мы с вами лучше бы справились с этой задачей. В первую главу следует включить ссылку на работу Сузуки о влиянии слабых гравитационных полей на нервную систему.

- Вы имеете в виду его статью в "Социологическом обзоре"?

- Совершенно верно.

- Нельзя требовать от Изи невозможного. Он не в состоянии следить вместо нас с вами за научной литературой.

- Это я понимаю. Дело в том, что я подготовил нужную вставку. Я собираюсь зайти к машине и удостовериться, что она... мм... умеет делать вставки.

- Конечно, умеет.

- Предпочитаю убедиться в этом лично.

Нинхаймер попросил разрешения поговорить с роботом, но смог получить лишь пятнадцать минут, и то поздно вечером.

Впрочем, пятнадцати минут вполне хватило. Робот И-Зет 27 сразу понял, как делают вставки.

Нинхаймер впервые оказался на таком близком расстоянии от робота, и ему стало не по себе. Машинально он спросил у робота, словно тот был человеком:

Вам нравится ваша работа?

Чрезвычайно нравится, профессор Нинхаймер, - серьезно ответил Изи.

Фотоэлементы, заменявшие ему глаза, отсвечивали, как обычно, темно-красными бликами.

- Вы меня знаете?

- Вы передали мне дополнительный материал для включения в корректуру, из чего следует, что вы автор книги. Фамилия автора напечатана вверху каждого корректурного листа.

- Понимаю. Следовательно, вы способны... мм... делать логические заключения. Скажите, - не удержался он от вопроса, - а что вы думаете о моей книге?

- Я нахожу, что с ней очень приятно работать, - ответил Изи.

- Приятно? Что за странное выражение со стороны... мм... бесчувственного автомата? Мне говорили, что вы не способны испытывать какие-либо эмоции.

- Слова вашей книги хорошо сочетаются со схемой позитронных связей в моем мозгу, - объяснил Изи Они почти никогда не вызывают отрицательных потенциалов. Заложенная в меня программа переводит это механическое состояние словом "приятно". Эмоции тут ни при чем.

- Понимаю. А почему книга кажется вам приятной?

- Она посвящена людям, профессор, а не математическим символам или неодушевленным предметам. В своей книге вы пытаетесь понять людей и способствовать их счастью.

- А это совпадает с целью, ради которой вы созданы, поэтому моя книга хорошо сочетается со схемой связей у вас в мозгу?

- Именно так, профессор.

Четверть часа истекла. Нинхаймер вышел и направился в университетскую библиотеку. Он попал в нее перед самым закрытием, но успел все же разыскать учебник по робопсихологии и унес его домой.

Если не считать отдельных вставок, корректура поступала теперь из типографии к Изи, а от него снова шла в типографию. Первое время Нинхаймер изредка просматривал гранки, а затем и вовсе перестал в них заглядывать.

- Мне начинает казаться, что я лишний, - смущенно признался Бейкер.

- Пусть лучше вам начнет казаться, что у вас высвободилось время для новой работы, - ответил Нинхаймер, продолжая делать пометки в только что полученном номере реферативного журнала "Социальные науки".

- Просто я никак не привыкну к новому порядку. Я продолжаю беспокоиться из-за корректуры. Это глупо, я знаю.

- Крайне глупо.

- Вчера я просмотрел несколько листов, прежде чем Изи отослал их...

- Что? - Нинхаймер, нахмурившись, посмотрел на Бейкера. Журнал, который он выпустил из рук, закрылся. - Вы вмешались в работу машины?

- Всего лишь на минутку. Все было в полном порядке. Кстати, Изи заменил одно слово. Вы охарактеризовали какое-то действие как преступное, а Изи заменил это слово на "безответственное". Он решил, что второе определение лучше соответствует контексту.

- А как по-вашему? - задумчиво спросил Нинхаймер.

- Знаете, я согласен с Изи. Я оставил его поправку. Нинхаймер повернулся вместе с вращающимся креслом к своему молодому помощнику.

- Послушайте, мне бы не хотелось, чтобы это повторялось. Если уж приходится пользоваться услугами машины, надо пользоваться ими... мм... в полной мере. Что же я выигрываю, обращаясь к машине, если при этом я лишаюсь... мм... вашей помощи; поскольку вы растрачиваете время на контроль машины, весь смысл которой в том, что Она не нуждается в контроле. Вы поняли?

- Хорошо, доктор Нинхаймер смиренно произнес Бейкер.

Авторские экземпляры "Социальных конфликтов" были получены на кафедре Нинхаймера 8 мая. Он мельком перелистал страницы, пробежав глазами несколько абзацев, и убрал книги;

Позднее он объяснил, что совсем забыл про них. Восемь лет трудился он над своей монографией, но в течение прошлых месяцев все заботы о выпуске книги перешли к Изи, а его полностью поглотили новые интересы: Он не удосужился подарить традиционный экземпляр университетской библиотеке. Даже Бейкер, который после недавнего выговора с головой ушел в работу и старался не попадаться заведующему кафедрой на глаза, даже он не получил книги в подарок. Этот период забвения окончился 16 июня. В кабинете Нинхаймера раздался телефонный звонок, и профессор изумленно уставился на экран

- Шпейдель? Вы приехали

- Нет, сэр. Я звоню из Кливленда! - Голос Шпейделя прерывался от плохо сдерживаемого гнева - Что же вы хотите мне сказать?

- А то, что я только сейчас кончил просматривать вашу книгу! Нинхаймер, что с вами? Уж не сошли ли вы с ума?

Нинхаймер весь напрягся. - Вы нашли... мм... ошибку? - с беспокойством спросил он.

Ошибку?! Да вы только взгляните на пятьсот двадцать шестую страницу. Как вы посмели настолько извратить мою работу? Где в цитируемой вами статье я утверждаю, будто преступная личность - это фикция, а подлинными преступниками являются полиция и суд? Вот послушайте...

- Стойте! Стойте. - завопил Нинхаймер, лихорадочно листая страницы. - Позвольте мне взглянуть!.. О Боже!

- И что вы скажете?

- Шпейдель, я ума не приложу, как это могло произойти. Я никогда не писал ничего подобного.

- Это напечатано черным по белому! И это еще далеко не самое худшее. Загляните на страницу шестьсот девяностую и попробуйте вообразить, что из вас сделает Ипатьев, когда узнает, как вы обошлись с его выводами? Послушайте, Нинхаймер, ваша книга буквально напичкана подобными подтасовками. Не знаю, о чем вы думали... но, по-моему, у вас нет иного выхода, как изъять книгу из продажи. И вам долго придется приносить извинения на следующей конференции социологов!