Святослав Логинов - Филолог Страница 7

Но теперь Верис не хотел делиться ни словами, ни даже чувствами. Он попытался закрыться от маминого хозяйничанья, но преуспел лишь в одном — понял, что мама и прежде никогда не бывала открыта перед ним полностью.

Всякую вещь можно понять и познать. Познать — постигнуть разумом, через знак, о чём сообщает корень «зн». Понять — постигнуть чувством, через обладание. Древний, ещё дословесный корень «я». Понять (я) — составить мнение (мне). Понимать (им) — составить совместное мнение, то есть — сомнение.

Верис сумел понять маму, сомнений в том не было, но противостоять ей не мог. Мама с лёгкостью преодолела неумелую защиту, немедленно узнав всё, что ей хотелось.

— Ну, ты чудак! — воскликнула она. — Вздумал обижаться. На меня! Ну, ты даёшь!

Верис ничего не хотел давать Гэлле Гольц, но согласно кивнул. Слово не может солгать, и сейчас мама, сама того не желая, указала ему истину. Она недаром употребила слово «чудак». Чередующиеся согласные «д-ж» чудак — чужак. Верис и мама всегда были чужими друг другу, отныне Верис знал и понимал это, разумом и сердцем.

— Глупый ты, — сказала мама. — Думаешь, нашёл себе девочку и стал самостоятельным? Всё равно никого ближе меня нажить не сумеешь, потому что ты это я и есть. Так что, можешь обижаться, а всё равно никуда не денешься. Ну, бывай пока.

Вот так, просто и понятно. «Бывай пока» — оба слова указывают на временность Верисова бытия. Впрочем, на это же указывают и прекрасные слова, которые Верис и Линда говорили друг другу: «Навсегда навеки»

Прежде у людей были иные отношения со временем, и язык сохранил память о тех временах. Люди редко жили больше ста лет, но зато умели использовать это время на полную катушку. Время катилось, текло, проходило, а люди катались по отпущенному веку взад-вперёд, и время терпело подобное обращение. Доказательства? Два значения слова «век» — сто лет и срок жизни. Да и вообще, если бы древние люди, современники Владимира Даля, жили неограниченно долго, они хотя бы изредка встречались в наши дни, а великий словарь не был бы утерян.

Что касается свойств времени и умения им управлять, они зафиксированы во множестве слов и устойчивых словосочетаний. Время можно ускорить: «Время, вперёд!». Его можно замедлить хоть на целый год: «Погоди немного». Нетрудно и вовсе прекратить его течение: «Остановись, мгновенье!»

Некоторые сомнения вызывает способность времени расщепляться и идти вспять, но и тут языкознание приходит на помощь. «Навеки», — говорят люди, неосознанно поминая расщеплённое, текущее параллельными потоками время, и «на векА» — когда имеют в виду последовательное чередование столетий. «О времена, о нравы!» — воскликнул мудрец. И хотя сам мудрец забыт, изроненное им слово живёт, так что всякий, умеющий понимать, способен заключить, что время не едино, но поток его разбивается на множество рукавов, и в каждом времени свои нравы, чтобы живущему было из чего выбирать.

И, наконец, возможность обратного течения времени, темпорального реверса, как сказали бы специалисты, — скрыта в совсем уже древних пластах языка. «Когда, всегда, иногда», — всюду видим корень «гд», отвечающий на вопрос «где?» и относящийся не ко времени, а к пространству, где можно двигаться в любую сторону, хоть поперёк.

Интересно было бы пожить немного поперёк времени.

Наверное, это не те мысли, которым следовало бы предаваться семнадцатилетнему парню наутро после первого любовного свидания, но что делать, если внешний, привычный слой понятия «навсегда» недоступен модифицированному уроду, а хочется быть с любимой если не навсегда, то хотя бы навеки. Вот и остаётся утешаться филологией. В конце концов, мёртвый корень «фил» тоже имеет отношение к любви.

Куда деваться человеку, когда он хочет скрыться, а его хотят найти?

Была когда-то такая игра — прятки. «Кто не спрятался — я не виноват!» Глагол «прятать» — исконное значение — закапывать в землю, хоронить. И у игры есть иное название: «хоронушки». Забытое за ненадобностью слово «опрятывать» — обряжать покойника перед похоронами. Опрятный — наряженный в смертное, готовый к похоронам. А если человек живёт вечно и никогда не будет спрятан в землю? Тогда можно забыть ненужное слово и жить неопрятно. Что нам приличия, если лицо можно сменить во всякую минуту? Что мораль, если мора — смерть, не маячит впереди?

Через два дня Линда познакомила Вериса со своими приятелями. Приятель это тот, с кем приятно иметь дело, и таких людей у Линды оказалось видимо-невидимо. Впрочем, невидимость имелась только у Лёли. Лёлю (Верис так и не понял, он это или она) можно было разглядеть лишь в инфракрасных лучах, да и то в виде размытого пятна. Все остальные: Ружеточка, Бася, Томик, Юлик, Микс и Макс, Лёка и — Верис запутался и перестал различать этих приятных Линде людей. Наверное, надо было включить дополнительную память, но Верис не догадался сделать это сразу, а потом было поздно.

Линде не терпелось похвастать удивительным человечком, которого она сумела раскопать (почему — раскопать, ведь Верис покуда жив и не закопан?).

— Это Верька, — представила Линда. — Он жутко умный и может растолковать любое слово. У меня башку перекосило, когда я его послушала.

— Что значит, умный? — прозвучал из ниоткуда Лёлин голос.

— Умный, — кротко пояснил Верис, — тот, кто умеет. Умный умеет поступить так, чтобы получить нужный результат.

— А кто не умеет, тот — неумный, — в невидимом голосе звучала нескрываемая издёвка.

— Нет, тут возможны два варианта. Если человек не умеет, не хочет уметь и ничего не делает, то он — идиот. Слово греческое, означает гражданина, который не исполняет должности и не ходит на выборы. А если человек не умеет, но хватается делать, то он дурак. Происходит от слова дурь: неистовство, неукротимость. Возможно, родственно глаголам «дуть» и «трубить».

— Я тащусь, — объявила Ружеточка. — А слово «нога», что значит?

— Конечность с копытом на конце, — не задержавшись ни на мгновение, отстрелил Верис. — Однокоренное слову «ноготь». Баба-Яга, костяная нога — одна конечность человеческая, а другая — костяная, с копытом.

— У меня — никаких копыт, — Ружеточка продемонстрировала длинную загорелую ногу.

— Потому что у тебя не нога, а пех. Слово почти забытое, но кое-что осталось. Пешеход, пешка. Опять же, ходишь ты не ножком, а пешком.

— Я хожу ножками, — возразила Ружеточка, с удовольствием оглядывая свою, лишённую копыта конечность. — А рука, получается, конечность с когтями.

— Вряд ли. Хотя, настоящее название руки должно происходить от глагола «брать», а тут совершенно другой глагол.