Леонид Кудрявцев - Защитный механизм Страница 7

Харлам крякнул. Они с Катрин вылезли из кабины и стали рассматривать тех, в чьи руки попали.

Похоже, настоящих военных среди них было всего лишь двое. Длинный, как жердь, мускулистый парень в желтом дождевике и клетчатой фуражке, с "узи", который он совершенно профессионально держал в руках, и среднего роста мужчина с иссеченным шрамами и морщинами лицом, в одежде вельможи ХVI века и современной военной фуражке, вооруженный ручным пулеметом.

- Что, попались? - спросил он, неторопливо подходя и не спуская глаз с Харлама. - А ведь ты, парень, похоже, из конца двадцатого. Уж не снаружи ли?

Харлам кивнул. Они стояли в этом медленно сужавшемся кольце вооруженных людей.

- Надо же, - ухмыльнулся длинный с "узи". - Придется их взять и расспросить. А жаль, я бы с удовольствием их шлепнул тут же, на месте.

- А почему? - спросил Харлам. - Ну ехали себе люди, никого не трогали и вдруг бах-тарарах, братья-разбойники и добрый вечер. Что с нас поимеете? Денег у нас нет.

- Деньги, - длинный провел рукой по лицу. - Деньги, брат, здесь тьфу, никому не нужны. Главное - информация.

Он махнул рукой, и двое - один в ковбойском костюме, другой с небритым лицом, в чудовищно грязных лохмотьях, - заломили им руки за спину.

- Ну вот и отлично, - сказал длинный и надел Харламу и Катрин наручники, пробормотав, что налет на полицейский участок был сделан не зря. Вот эти штучки и пригодились. Потом Харлама и Катрин толкнули в спину и погнали вперед, время от времени ради интереса награждая пинками и тычками. Пленники слышали, как шедшие сзади бандиты вполголоса переговаривались, временами посмеиваясь над кем-то, кого звали Мясной Тушей. В общем, противники расслабились. Этого было достаточно.

Сделав вид, что споткнулся, Харлам ударил ногой одного из конвоиров в солнечное сплетение, попытался врезать другому, но тот увернулся. Отскочив в сторону, Харлам прыгнул в ближайший подъезд.

Ничего, главное удрать, а уж наручники он как-нибудь снимет. Учили их делать такие штуки. А потом можно подумать о том, как освободить Катрин.

Но в подъезде его ждала неожиданность.

Он кинулся вверх по лестнице, влетел на второй этаж и, не успев пробежать и десятка шагов, на полном бегу врезался во что-то плотное и липкое. Беспомощно трепыхнувшись, он понял, что освободиться не может.

Эх, если бы руки были свободны да нож. А так... Харлам еще раз отчаянно рванулся, пытаясь понять, во что это он так глупо влетел, и глухо охнул. Это паутина. Каждая нить толщиной с палец. Какой же тогда паук?

Паук не заставил себя ждать. Харлам увидел, как из дверей ближайшей квартиры выкатилось что-то большое, мохнатое, на волосатых суставчатых ногах, глухо щелкающее гигантскими жвалами, способными с одного раза перекусить человека.

Ого!

Харлам опять попытался освободиться. Безрезультатно.

А паук тем временем неторопливо примеривался, как бы поудобнее схватить свою жертву. Вот он занял нужную позицию, раскрыл жевала - и в этот момент длинная пулеметная очередь отшвырнула его в темноту.

- Спасибо, - поблагодарил Харлам.

- Не за что, - сказал вельможа, неторопливо обрезая паутину охотничьим ножом. - Тебя разве мама не предупреждала, что гулять в подозрительных местах нельзя! Придется, видимо, поставить тебя в угол и лишить сладкого.

- А вообще, что вы собираетесь со мной делать? - спросил Харлам, отходя в сторону, так как нити паутины были уже перерезаны.

- А ты сам что предпочитаешь? - поинтересовался вельможа, вытирая лезвие ножа кружевным платочком.

- Я, вообще-то, хочу ехать дальше, у меня тут дела кое-какие.

- У всех дела, - назидательно сказал вельможа и толкнул Харлама в спину. - Ну, пошли, что ли. Там уже наши заждались. А то ведь от скуки и с девчонкой твоей могут побаловаться.

- С ней побалуешься, - пробормотал Харлам, выходя из подъезда.

Он почти сразу же увидел Катрин, стоящую с совершенно независимым видом. Рядом с ней был какой-то детина, по самые глаза заросший рыжей бородой.

- Я ведь только пошутить хотел, - рассеянно приговаривал он, зажимая руку, из которой хлестала кровь, и посмотрел на Катрин круглыми от изумления глазами.

- А ты со своей женой шути, - сказала Катрин и демонстративно от него отвернулась.

Черт, это она зря. Могла бы и потерпеть. А вдруг догадались!

Она была нужна Харламу именно такой, совсем неподозрительной тоненькой девчонкой, которую можно переломить с одного удара.

Он еще раз оглядел тех, к кому попал в плен.

Судя по одежде, тут были представители, по крайней мере, десятка различных времен. Такого он еще не видел. Чтобы объединились люди из различных времен? В этом следовало бы разобраться. Да только времени нет.

- Ладно, ладно, пошли, - забеспокоился длинный. - Так мы и к ночи не доберемся.

И они отправились дальше, сворачивая в какие-то узкие переулки, где пахло гниющей рыбой, мокрым бельем и кислым вином, минуя улицы, по которым прохаживались, покручивая усы, кавалеры в шляпах с роскошными перьями и с длинными шпагами на боку. Темнота исподтишка наваливалась на город. Где-то пронзительно ревел верблюд, на востоке били военные барабаны и гудели рожки, на западе кто-то ожесточенно пиликал на волынке.

А они все шли, и только когда наступила настоящая ночь, свернули к каменному дому, все окна которого были закрыты решетками, а двор огорожен каменным забором в два человеческих роста.

Да, из такой крепости выбраться, конечно, трудно. Но надо.

Ворота распахнулись, их впустили. Харлам увидел обширный двор, в центре которого горел костер. Вокруг него сидело несколько бандитов.

Ага, светское общество.

Он направился было к костру, но в это время кто-то, выходивший из дома, удивленно вскрикнул:

- Ба, кого я вижу! Боже мой, да возможно ли это? Сам Харлам! Уж не за мной ли ты пожаловал сюда? Да! Что же, попробуй теперь меня схватить.

Харлам вгляделся в этого человека и, узнав его, глухо произнес:

- А, Два Ножа! Мне казалось, что ты сел прочно и надолго.

- Мне тоже так казалось, - сказал Два Ножа. - Однако свет не без добрых людей. И в результате я здесь уже две недели и, как видишь, - не зря. Я так думаю, любому другому собрать этих людей вместе было бы чертовски трудно.

- Я тоже так думаю, - сказал Харлам, усаживаясь у костра и успев заметить, что Катрин, наоборот, ушла в самую темную часть двора.

Молодец! Два Ножа его шансы на спасение резко понижал. Катрин стала единственной надеждой.

Два Ножа принял из рук высокой индианки медный кувшин и спросил:

- Есть будешь?

- Как?

- Ах, я и забыл. Снимите с него браслеты. Я думаю, теперь это можно.

Два Ножа засмеялся.

Угрюмый парень с николаевскими бакенбардами снял с Харлама наручники. А Два Ножа все смеялся и смеялся, как будто сказал что-то остроумное.