Джаспер Ффорде - Дело Джен, или Эйра немилосердия Страница 7

Тэмворт усмехнулся. Похлопал по папке с моим личным делом.

– Все это я знаю. В нашем отделе кадров не умеют говорить «нет», они предпочитают дурить людям голову. И достигли выдающихся успехов. С другой стороны они прекрасно сознают ваш потенциал. Я только что говорил с Босуэллом, и он сказал, что готов вас отпустить, если вы согласитесь помочь нам в ТИПА-5.

– Ну, если вы из Пятого, то с выбором у него было туговато, не так ли?

Тэмворт рассмеялся.

– Верно. Но у вас выбор есть. Я никогда не рекрутирую того, кто не хочет со мной работать.

Я присмотрелась. Он не врал.

– Это перевод?

– Нет, – ответил Тэмворт. – Не перевод. Вы просто нужны мне, потому что у вас есть необходимая информация. Вы будете наблюдателем, ничего больше. Как только вы узнаете, что мы для вас припасли, вы и сами ничего большего не захотите.

– Значит, когда дело будет закрыто, меня вышвырнут и вернут назад?

Несколько мгновений он молча смотрел на меня, изо всех сил излучая искренность. Это мне в нем понравилось.

– Я не даю обещаний, мисс Нонетот, но любой, кто работал на Пятый, может быть полностью уверен в том, что в Двадцать седьмой он уже не вернется.

– Чего вы от меня хотите?

Тэмворт вытянул из папки листок бумаги и пододвинул ко мне. Это был стандартный допуск к секретной работе. Подписав его, я передавала Сети право практически на все свое имущество и даже несколько больше, если сболтну хоть словечко тому, у кого соответствующего допуска нет. Я послушно подписала бумагу и вернула Тэмворту. В обмен он выдал мне сверкающий бэдж ТИПА-5, на котором уже значилось мое имя. Этот парень знал меня лучше, чем я думала.

Покончив с формальностями, он заговорил намного тише:

– ТИПА-5 в основном занимается поиском и задержанием. Мы разыскиваем человека до тех пор, пока не устанавливаем его местонахождение и не задерживаем. Затем принимаемся за следующего. ТИПА-4 занимается практически тем же самым, просто они охотятся за другим объектом. Одним человеком. Вы его знаете. Как бы то ни было, утром я был в Гэдсхилле, Четверг – могу я называть вас Четверг? – и тщательно осмотрел место преступления сам. Кто бы ни украл рукопись «Чезлвита», он не оставил никаких отпечатков пальцев, никаких следов проникновения и даже тени на видеопленке.

– Маловато для начала, правда?

– Напротив. Это именно тот взлом, которого я очень долго ждал.

– Вы поделились своим открытием с Босуэллом?

– Конечно, нет. Нас не интересует рукопись, нас интересует тот, кто ее украл.

– И кто же это?

– Я не могу назвать вам имя. Но могу его написать.

Он взял фломастер, написал в блокноте «Ахерон Аид» и показал мне:

– Узнаете?

– Более чем. Тех, кто о нем никогда не слышал, наверно, по пальцам можно пересчитать.

– Пожалуй. Но вы ведь встречались с ним, не так ли?

– Совершенно верно, – ответила я. – Он читал лекции, когда я изучала английский в Суиндоне в шестьдесят восьмом году. Никто из нас не удивился, когда он свернул на стезю преступления. Было в нем нечто развратное. Одна студентка от него забеременела.

– Да, Брейберн, мы знаем. А как насчет вас?

– Беременностью он меня не осчастливил. Но попытка была впечатляющая.

– Вы спали с ним?

– Нет. Спать с преподавателем меня никогда не привлекало. Полагаю, мне льстило его внимание – водил обедать и все такое. Он был великолепен, вот только вместо морали – полный вакуум. Помню, во время вдохновенной лекции по «Белому дьяволу» Джона Уэбстера его арестовали за вооруженный грабеж. В тот раз его отпустили, не предъявив обвинения, но случая с Брейберн за глаза хватило, чтобы его уволить.

– Он просил вас уехать с ним, но вы его отшили.

– Вы хорошо информированы, мистер Тэмворт.

Тэмворт что-то нацарапал в своем блокноте. Снова поднял взгляд на меня.

– Важный вопрос: вы знаете его в лицо?

– Конечно, – ответила я. – Но вы зря тратите время. Он умер в Венесуэле в восемьдесят втором.

– Нет. Он просто заставил нас думать, что умер. Через год мы провели эксгумацию. В могиле его вообще не было. Он настолько хорошо изобразил собственную смерть, что даже врачей обдурил. Они захоронили нагруженный кирпичами гроб. Этот человек обладает весьма загадочными способностями, потому-то мы и не произносим его имени вслух. Это я называю Правилом номер один.

– Его имя? А почему?

– Потому что он слышит свое имя – даже если произнести его шепотом – на расстоянии в тысячу ярдов. Если не больше. Так он обнаруживает наше присутствие.

– А почему вы думаете, что именно он украл «Чезлвита»?

Тэмворт открыл портфель и достал папку. На ней стоял гриф: «Совершенно секретно. Только с разрешения ТИПА-5». Прозрачный кармашек на обложке, в который обычно вставляют фотографию из полицейского архива, был пуст.

– У нас нет ни одного его изображения, – сказал Тэмворт, когда я открыла папку. – Он не фотографировался, не снимался на видео и никогда не оставался под арестом достаточно долго, чтобы его зарисовали. Помните камеры наблюдения в Гэдсхилле?

– Ну?

– Они не засекли никого. Я очень тщательно просмотрел все пленки. Угол обзора камеры менялся каждые пять секунд, так что преступники, находясь в здании, просто не могли уклониться и остаться вне поля зрения. Понимаете, что я имею в виду?

Я медленно кивнула, продолжая листать дело Ахерона. Тэмворт продолжал.

– Я охочусь за ним уже пять лет. На него семь ордеров за убийства в Англии. Восемнадцать в Америке – вымогательство, воровство и похищение людей. Это хладнокровный, расчетливый и безжалостный тип. Тридцать шесть из сорока двух его жертв, известных нам, были офицерами Сети или полиции.

– Хартлпул в семьдесят пятом? – спросила я.

– Да, – сдержанно ответил Тэмворт – Вы слышали об этом?

Слышала. Много кто слышал. После неудачного ограбления Аида загнали в угол в цоколе многоэтажного гаража рядом с банком. Один из его подельников валялся мертвым в здании банка: Ахерон добил раненого, чтобы тот не проболтался. А в гараже Аид заставил преследовавшего его офицера отдать пистолет и, выбираясь оттуда, застрелил еще шестерых. Единственным полицейским, оставшимся в живых, оказался тот, из чьего пистолета он перестрелял остальных. Юмор у Ахерона такой. На следствии уцелевший полицейский так и не смог удовлетворительно объяснить, почему он отдал оружие. Он рано ушел в отставку и после шести лет запоев и мелких краж отравился выхлопными газами в машине. Таким образом, он стал седьмой жертвой Аида.

Тэмворт помолчал.

– Я допрашивал его незадолго до самоубийства, – продолжил он, – когда мне было приказано найти его любой ценой. То, что я выяснил, заставило меня сформулировать Правило номер два: если тебе не повезет настолько, что придется столкнуться с ним лично, не верь ничему, что он говорит или делает. Он способен лгать в мыслях, поступках, жестах и внешности. И при этом обладает странной убедительностью, подчиняя себе более слабый разум. Я еще не упоминал о том, что нам разрешено использовать любые средства?