Алекс Бор - Фабиола Страница 7

Проще говоря - не любила их...

Как только зазвучала музыка, разноголосый гул стих, и Ян негромко запел:

В полнеба огонь, в полнеба звон, Сбегаются люди со всех сторон, Пронзают воздух мольба и стон, Взвилась от испуга стая ворон, Взвилась и летит над морем огня, Прощай, умирающая Земля!

Ян пел не профессионально, но, что называется, по-настоящему. Душой, а не голосом. Фабиола заметила, как заблестели металлом его глаза, и Ян рванул струны с такой силой, что Фабиола испугалась, что он испортит гитару.

Ян зажмурился, и из его души вырвались заключительные аккорды:

А мы на земле -ты и я.

Завтра вороны вернутся назад, И станут у трупов клевать глаза, Глаза, в которых застыла слеза, И пеплом будут лежать образа...

У Фабиолы невольно сжалось сердце, потому что Ян пел о том, что понятно каждому человеку, хотя бы раз в жизни пережившего потерю...

Когда Ян закончил петь и вернулся за столик, к нему подошел один из милитаров - красивый седобородый мужчина, с цепким волевым взглядом, правую щеку которого пересекал глубокий шрам, который, впрочем, ничуть не портил его мужественного лица. По золотистым нашивкам на шевронах можно было понять, что это - боевой капитан, на счету которого - не один десяток побед над Цпехами.

Капитан подошел к Яну, положил тяжелую руку ему не плечо:

- Ты был там? - глухо спросил он.

- Да, - выдохнул Ян, поднимая глаза на мужчину.

- Я тоже, - ответил тот. - Спасибо тебе, малыш...

- За что? - удивленно спросил Ян.

- За песню... - ответил мужчина.

И отошел к стойке бара, где продолжал в одиночестве цедить пиво.

Фабиола подошла к капитану, села рядом, держа в руке бокал с коктейлем.

Мужчина окинул женщину, облаченную в военную форму, оценивающим взглядом, скептически хмыкнул, но ничего не сказал. Видимо, решил подождать, что будет дальше.

- Меня зовут Фабиола, - взяла женщина инициативу в свои руки. - Я капитан "Робингуда". Может быть, слышали?

- Рой, капитан "Пегаса", - представился мужчина. - Очень приятно. Я наслышан о "Робингуде"...

- К сожалению, ничего не слышала о "Пегасе", - с улыбкой ответила Фабиола.

- Но, судя по вашим шевронам, вы тоже не прохлаждались в тылу...

- Да, - кивнул Рой. И, немного помолчав, добавил. - Я был на Земле, когда туда прорвалась имперская эскадра. Пять лет назад...Вы, наверное, помните, какой тогда был ад.

- Помню, - кивнула Фабиола. Хотя на самом деле она ничего не помнила: о прорыве эскадры Цпеха к Земле ей рассказывал Макс. Он еще сожалел о том, что не успел направить корабль на помощь прародине человечества. Может, оно и к лучшему, что не успел: на Земле и в околоземном пространстве царил ад кромешный, Имперцам удалось прорвать оборону федералов и обрушиться на Землю всей своей мощью. Была сожжена почти вся Евразии, погибли миллиарды людей... Только благодаря эскадре, спешно переброшенной с Окраины, которая контролировала приграничье, удалось избежать полного уничтожения Земли и Солнечной системы...

Фабиола не сомневалась, что если бы Макс направил "Робингуд" к Земле, он бы погиб там. А значит, Фабиола никогда бы не встретила его, потому что никто не нашел бы ее несколько месяцев спустя, обессиленную, лишенную памяти...

И у Фабиолы не было бы нескольких лет счастья...

Но зачем рассказывать об этом Рою, которого она видела первый и, скорее всего, последний раз в жизни?

- Сколько лет этому парню? - спросил Рой, указывая на Яна кончиком сигары.

- Двадцать, - ответила Фабиола.

- Значит, тогда ему было пятнадцать, - вздохнул Рой. - Бедный мальчик, - он опрокинул стакан в себя, кадык судорожно задергался, проталкивая в желудок жгучий напиток. "Пангалактический бластерный очиститель", как любили шутить опытные покорители космических трасс. Фабиола не знала, чистили ли этим напитком бластеры, но горло он прочищал здорово, а заодно и мозги.

- Бедный мальчик, - повторил Рой. - Ему столько пришлось пережить...

Эти воспоминания пронеслись в памяти Фабиолы, пока звучала песня. Фабиола поймала себя на мысли, что жалеет о том, что между нею и Роем ничего не произошло, хотя Рой был не против продолжить общение с легендарной женщиной в более непринужденной обстановке, вдали от любопытных глаз. Он прямо не предлагал Фабиоле провести с ним ночь, но Фабиола была женщиной, и знала, что взгляды порой бывают красноречивее любых слов. И потому она была очень благодарна Рою за то, что тот лишь молча бросал на нее вопрошающие взгляды, не предпринимая никаких действий. Иначе ей пришлось бы поставить его на место. А так они расстались мирно, и почти что друзьями.

Теперь же Фабиола пожалела о несбывшемся. Но в тоже время она была благодарна судьбе за то, что между ними ничего не случилось. Иначе как она объяснила бы Максу свою измену...

Фабиола поймала себя еще на одной мысли: она никак не могла понять, думает ли она о Максе как о живом, либо о себе как об умершей. В первом случае она встретится с Максом, как только вырвется из притяжения черной дыры и ее найдут спасатели, во втором - она обнимет Макса сразу же, как только встретится с ним за порогом жизни.

И то, и другое походила на бред, но Фабиола чувствовала, что начинает понемногу сходить с ума, да и музыка, извлекаемая умелыми пальцами Яна из гитарных струн, начинает действовать на нее угнетающе.

Фабиола откинулась на мягкую спинку кресла, вытерла слезы, бегущие по щекам.

- Спасибо тебе, Ян... - глухо сказала она.

Музыка стихла, и наступила тишина. Ян молчал, словно ждал, что ему еще скажет Фабиола.

- Спасибо, Ян! - повторила Фабиола.

- Не за что, - ответил Ян.

- Спасибо, - в очередной раз повторила она, снова смахивая со щек предательски набегающие слезы.

Она уже приняла решение, но не знала, как сказать об этом Яну, чтобы тот понял и не начал отговаривать ее, потому что она была уверена, что сержант не одобрит ее действий.

Фабиола зажмурилась, стиснула кулаки и прижала их к плачущим глазам прижала так сильно, что вокруг завертелись черные пятна, и Фабиола почувствовала, что ей не хватает дыхания - словно он поднялась на высокую гору.

Наконец она решилась...

- Прощай, - тихо сказала она.

И отключила связь. Вырвала из подлокотника кресла передатчик, бросила его на пол и с остервенением раздавила подошвой.

Она знала, что так будет лучше.

Иногда лучше оборвать все связывающие тебя с прошлым нити, какими бы крепкими они ни были, чем надеяться, что они смогут вытянуть тебя из бездонной трясины. Надежда умирает последней - но легче умирать, когда не веришь в последнюю надежду. "Ты достойно прожила свою короткую жизнь, Фабиола, - сказала она самой себе, -теперь же постарайся достойно уйти..."