Евгений Филенко - Отсвет мрака (Сборник) Страница 75

Их руки прошли одна сквозь другую.

— Бесполезно, — вдруг произнес Пирогов совершенно спокойно. Он поднял кулаки и стукнул в незримое препятствие. — Знаешь, что мне мешает? Стенка приборного отсека. Меня нет в твоем мире, а тебя в моем. Ничего не выйдет. Мое жизненное пространство ограничено четырьмя бронированными стенками отсека. А в твоем распоряжении — целая планета, на которой меня нет. Мы не совпадаем в пространстве на миллионы километров.

Он стоял на коленях, уперевшись ладонями в стену, которой не существовало для Тани. В двух шагах от него Таня, сидя на полу, рыдала в три ручья и утирала слезы рукавом халатика. В этот миг ей ничего не надо было — только бы распался, провалился в тартарары разделивший их барьер.

Когда не осталось больше слез и Таня смогла разлепить мокрые ресницы, она была одна в комнате.

«Я дура, — подумала она. — Обыкновенная слезливая дурочка. Действовать надо, а не слезы точить».

«А надо ли? — подал голос откуда-то из глубин ее души червячок сомнения. — Ведь все может начаться сызнова — преследования, предложения, воздыхания. И потом — надо будет куда-то идти, кому-то что-то доказывать, а это так утомительно! Можно просто смолчать, убедить самое себя (и это совсем нетрудно), что ничего не было, а был один лишь горячечный бред. Стиснуть зубы, зажмурить глаза, пережить однажды- и освободиться навсегда!»

«У, поганка», — обругала себя Таня.

8

— Здравствуйте. Моя фамилия Леонтьева. Меня зовут Таня.

— Очень рад.

— Простите, что беспокою вас…

— Минуточку. Я не вижу никаких оснований к задержке старта «Танкера-25», а доводы ваши малоубедительны! Неустойка за ваш счет… Слушаю вас, Нина.

— Меня зовут Таня.

— Простите.

— Три дня назад вы прекратили поиски космонавта Пирогова, пропавшего в Поясе Астероидов.

— Совершенно верно. Поиски продолжались, пока позволяли возможности марсианского космического комплекса.

— Пирогов жив.

— Это маловероятно, хотя и не исключено… Я знаю, что «Танкер-25» недогружен, но задержка старта сорвет мне все графики! Возьмите учебник по небесной механике и почитайте… Так вот, о Пирогове. В принципе он может достаточно долго поддерживать свое существование в планетолете, если тот окажется поврежден незначительно. К сожалению, нет никаких сведений даже о районе его местонахождения. Пирогов может быть как в Поясе Астероидов, так и в любой другой точке Солнечной системы, если его планетолет потерял управление, но сохранил ход. Он может разбиться о любое мало-мальски солидное космическое тело… точнее, мог. Отсюда вывод: либо Пирогов погиб, либо у него неисправимо повреждена аппаратура связи. А проводить поиски в космическом пространстве вслепую мы еще не научились.

— Я знаю точно, что Пирогов жив. Его планетолет разбит и находится на одной из планет в Поясе Астероидов.

— Одной из малых планет, вы хотите сказать.

— Связи у него действительно нет, а воздуха осталось очень мало. В общем, если ему не прийти на помощь немедленно, он и в самом деле погибнет.

— Вот как!. Полигон, прогоните представителя фирмы в шею и пускайте «Танкер-25» точно по графику. Все!. Откуда у вас такие сведения, милая девушка?

— Я это знаю наверняка.

— Рад за вас. Как называется эта планетка, где он, по вашему убеждению, пребывает?

— Он не знает.

— Заметьте: я не спрашиваю, откуда вы знаете, что он не знает. Должно быть, у вас предчувствие. Или прямая экстрасенсорная связь с ним.

— Что-то похожее.

— Но здесь не место для неумных розыгрышей, милая… э-э… Таня.

— Вы мне не верите.

— Где доказательства?

— У меня их нет!

— Ну вот, видите… Пусть жалуется хоть Генеральному секретарю ООН! А не нравится — пусть выходят из Агентства… И потом, не кажутся ли вам эти утверждения до некоторой степени кощунственными? Не оскорбляете ли вы память хорошего человека своими, мягко говоря, странными измышлениями?

— Но Пирогов жив!

— Простите, кем вы ему приходитесь?

— Я?!

— Да, вы, моя славная.

— Я его… знакомая.

— Невеста?

— Нет!

— Ну, это не меняет дела. Я понимаю ваши чувства, но помочь не могу. Вы знаете, во что обходится рейс поискового планетолета? А мы сделали в поисках Пирогова около сорока таких рейсов и сделали бы вдвое, втрое больше! Но в эти же дни потерпели аварию еще три грузовых корабля, один исследовательский и один пассажирский, и все они сообщили свои координаты.

— Значит, вы больше не станете его искать?

— Нет, уважаемая Таня. Это лишено смысла.

— И десять лет ждать проекта «Церера»…

— Постойте!

— Что такое?

— Откуда вам известно о существовании проекта «Церера»?

— От Пирогова.

— Гм… Да, конечно. Простите, но я более не располагаю временем для нашей беседы. Дела, конфликты с зарубежными компаньонами, графики старта-финиша… Желаю здравствовать.

— До свидания. Можно мне будет связаться с вами, когда у меня появятся доказательства?

— Всегда буду рад вас видеть.

9

Что она может доказать? Что Пирогов появляется в ее комнате и снова пропадает, неосязаемый, как привидение? Что он оставляет отпечатки на грассе, но не может преодолеть невидимый барьер? Все подумают, что она сошла с ума, она и сама бы так подумала. Созвать их в свою комнату, и пусть ждут, когда он снова появится? А если его не будет? Не было же его вчера.

Андрей не беспокоил Таню с того памятного разговора. Иногда мимоходом она вспоминала о нем и думала, что все у них образуется. Но сперва она должна спасти Пирогова. Она одна может сделать это. Если бы еще знать, как.

Для начала Таня решила разыскать Одинцова.

Тот работал в проектном институте с самого момента ухода из Корпуса астронавтов по состоянию здоровья. Он занимался системами жизнеобеспечения больших орбитальных лабораторий и, поскольку не очень ладил с женой, отдавал работе все личное время. Таня прождала его у входа в институт до вечера. Когда начало темнеть и похолодало, она отважилась пуститься на поиски в запутанных коридорах громадного здания. Несмотря на поздний час, в институте было многолюдно. На Таню обращали внимание, оглядывались вслед, вызывались в попутчики. Она уверенно давала отпор, чувствуя себя в родной стихии. И на восьмом этаже нашла Одинцова.

Сергей сидел у окна, уперев кулаки в подбородок, и фальшиво насвистывал популярную мелодию из репертуара Кханга Джона. Он был один в комнате.

— Это я, — сказала Таня и села рядом.