Виктор Кувшинов - Пирамиды Астрала Страница 77

***

С Федькой нам повезло. Он не стал задерживаться на работе и уже часов в шесть вечера «просигналил» о своем прибытии. Я, естественно, не стал утаивать о наших планах на вечер, и пригласил его ко себе в якорь. Но он не захотел прыгать, а притопал по лесной тропинке, совершив вечерний моцион.

К назначенному времени, мы втроем сидели у речки и поджидали гостей, любуясь вечерним солнцем, клонящимся к закату. Точно в срок, соблюдая чуть ли не дипломатическую пунктуальность, на лужайке появился Петр в сопровождении какого-то хиппи. Подойдя к нам, они поздоровались и представились. У «хиппи» оказалось очень странное и неудобовыговариваемое имя:

- Рофидиплебуль! – скороговоркой выпалил он, счастливо улыбаясь, словно всю жизнь мечтал нас увидеть. На вид это был худощавый парень, одетый в какие-то лохмотья, со светлыми кудрями до плеч, носом-картошкой и хитрыми зелеными глазами.

- Как-как? Ропидель…? – я безуспешно попытался повторить.

- Это он издевается, – серьезно заявил Петр. – Зовите его просто Буль.

- Да, пожалуй, так лучше, – продолжал улыбаться Буль. – Можно и вообще Буль-Буль. Какая разница?

- Еще скажи Буль-Терьер! – хохотнул Федька, почуяв, что встретил одного поля ягоду.

- А что? Чем не имя дрессированному ангелу, – продолжал идиотскую полемику Буль. – Только гавкать еще правильно научите... Но хватит болтать, давайте посмотрим, чем вы нас тут угощать намерены?

Разглядев на столике бутылки с особой «Балтикой», он еще больше обрадовался:

- Петруха! Смотри, новое пиво! Это почему его у нас еще не выпускают? Надо попробовать. Отлично, а что на закуску? Ага, орешки пойдут, – и он со счастливым выражением лица плюхнулся в свободное кресло, осматривая окрестности. – А что! Прикольно здесь! Можно отличный пикничок устроить!

Буль с Петрухой налегли на пиво и закуску. Бульская (или Булева) манера вести себя как-то сразу располагала, и я с ходу начал допрос:

- А ты и правда, ангел?

- Ангелистее не бывает!

- А почему у тебя крыльев нет? – задал я еще более дурацкий вопрос и получил не менее дурацкий ответ:

- Как нет? – привстав, испуганно оглянулся Буль, и за его спиной выросли восхитительные белоснежные крылья, а его одежда стали меняться на воздушное белое облачение. Затем он расправил их красивым воздушным ореолом метра на полтора выше головы, а потом презрительно скривился, и все перья с крыльев стали осыпаться, усеяв площадку белоснежным пухом. В результате, за спиной остались два противных, голых, гипертрофированных цыплячьих крылышка. Он сплюнул, превратился опять в нормального пентюха и обижено бросил. – Эту дурь любой лабух, вроде тебя, изобразить может! Лучше бы буль-терьера изобразить попросил.

- Да, не подумал, – смутился я.

- А тебе не говорили, что думать вообще-то полезно? Хотя брось! Мой совет не мене пошлый, чем твой вопрос. Так что, мы квиты.

- А не скажи, все-таки, это было так красиво! – по-детски восторженно вздохнул Слава.

- Да будет вам, - явно смутился от незаслуженной похвалы Буль. – Лучше объясните, какие такие у вас такие дела, что Петька меня чуть за шиворот не приволок, а говорить, что к чему, отказывается?

- Да, я ему ничего не говорил, так что сами все объясняйте, – прокомментировал Петр.

Делать нечего. Я, в который уже раз, поставил на свой патефон все ту же пластинку про наши изобретения и похождения. Не ожидал только, что и ангела сподоблюсь удивить. Буль так озаботился, что забыл скоморошничать и сидел, уставившись в свое пиво, будто пытаясь там найти разгадку всех тайн мироздания. Потом как-то тоскливо взглянул на меня и задумчиво произнес:

- И как же вы такое учудили? Нарушили одно из основных правил игры, которое в принципе невозможно обойти. Дело настолько серьезно, что я не могу сейчас сказать, к добру это или нет, - он помолчал обдумывая. – Однако! В любом случае, ваша выходка заслуживает уважения. Вы хоть представляете себе, что взяли и обошли вековой запрет: никто из живых не может попасть в астрал и вернуться в добром здравии оттуда обратно. То, что вы сейчас вытворяете, ни один живущий в реале не должен делать!

Он еще что-то подумал про себя и усмехнулся:

- Кажется, я нашел одно важное применение вашему изобретению. Это, кстати, может оправдать риск, связанный с этой находкой. Значит, сделаем так: я попробую узнать все, связанное с этим делом, в том числе и то, что произошло с Ташей; вы же ни одним словом, никому, никогда не скажете о своей придумке. Иначе, ваша немедленная ликвидация, причем, как в реале, так и в астрале, будет наименьшим злом из всех возможных последствий, - потом он посмотрел на меня и спросил. – Как я понял, ты был от начала до конца в этом «проекте»? Позволь, пожалуйста, посмотреть твою память? Дальше одного года вглубь не полезу. Это очень важно. Тогда я узнаю все возможные утечки информации и все детали. Ты можешь отказаться, но поверь, я это делаю не из любопытства, а только пытаясь помочь вам.

Что мне оставалось? Пришлось возложить свою душу на жертвенный алтарь под прицел ангельского внимания:

- Смотри!

- Спасибо! – он положил на несколько секунд свою руку мне на голову.

Не могу сказать, что это было неприятно. Словно кто-то добрый погладил меня по голове. Буль серьезно на меня посмотрел и еще раз поблагодарил. – Спасибо, никогда не забуду твоего доверия. Сейчас я уйду. А запрет на распространение информации касается всех, кто об этом осведомлен. Теперь я знаю, кого надо предупредить. Надеюсь встретиться с вами завтра. Это возможно?

Мы переглянулись. Федя со Славой кивнули, соглашаясь. Я ответил за всех:

- Да, будем ждать.

- Ждать не нужно. Когда соберетесь, только позови меня так, – и он издал два булькающих звука на манер дверного звонка: «Буль-Буль!»

С этими словами он откланялся и тут же исчез из поля зрения.

***

Беда или, вернее, хохма, случилась с Федькой, когда он, уже поздно вечером, запрыгнув из астрала прямо к себе, оказался лежащим в машине скорой помощи, обмотанный проводами и капельницами. С перепуга парень чуть не вскочил с кушетки, но все-таки догадался, что его пытаются вылечить от приступа комы, в котором пребывало его тело дома, пока он шастал по астралу. Меня уже чуть не с постели поднял его звонок.

- Женька! Спасай! Меня в больницу упекли. Лечить обещают. А я уколов боюсь. Ужас какой-то! Они хотят у меня анализы со всех мест взять и чуть ли не все одновременно!

- Погоди, успокойся! Сейчас со Славой подъедем. Ты ему уже звонил?

- Нет, я его телефона не помню, – причитал Федюха.

- Ясно, я к нему заеду. Ты во второй городской?

- Да, в терапевтическом. Заскочи ко мне домой. У тебя же ключ должен быть. Посмотри, что с прибором. Как я понял – это Надька заявилась. Я у нее ключ тое оставлял. О господи, места себе не нахожу!