Сергей Лукьяненко - Атомный сон (Cборник) Страница 79

– Кое-кто из наших с ней здоровается. – Антон кивает на сову. – Представляете?

– Кто именно? – спрашивает Толик.

– Гарик, Полина Васильевна… а секретарша шефа чуть со стула не упала… Толик, вчерашнего вампира опознали?

– Да, конечно.

– Выведи-ка мне данные на него…

Толик подходит к одному из компьютеров, возится несколько секунд. На мониторе появляется файл – фотографии, карты, какие-то данные… Антон быстро проглядывает данные, выделяются отдельные строки:

«Артур Румянцев… двадцать шесть лет… природный вампир… выдана лицензия… выдана лицензия…»

– Два раза получал лицензии, собака, – мрачно говорит Антон.

– Какие лицензии? – интересуется Юля.

Антон и Толик переглядываются.

– Охотничьи. На людей.

Юля не верит, переводит взгляд с Антона на Толика.

– Понимаешь, – говорит Антон, – вампирам иногда нужна живая кровь. В период роста, по меньшей мере один раз, и… в брачный период. Как комарам. Поэтому, если вампир законопослушный, если не нападает на людей по своей воле, он может прийти к нам, в Ночной Дозор… и получить лицензию на охоту. Изредка.

– И ему… разрешают?.. – возмущенно кричит Юля.

– Да. Случайным образом выбирается кто-нибудь из людей.

– Так ведь нельзя делать! – говорит Юля. – Мы ведь должны их защищать!

– А мы и защищаем. Если не давать лицензии – вампиры будут таиться от нас и нападать на кого попало. Убивать людей десятками. Мы только и будем делать, что за ними гоняться. Поверь, лицензии – это меньшее зло.

– И меня могли отдать вампиру? – спрашивает Юля.

– Тебя нет, ты ведь не человек, ты Иная.

– А когда я была маленькая и вы про меня не знали?

– Могли, – признается Антон.

Склоняется над компьютером. Смотрит файлы. «Лицензия выдана… мы, нижеподписавшиеся, подтверждаем, что генератор случайных чисел выдал номер жительницы города Москвы Ларисы Грачевской… лицензия открыта…» Фотография – той самой вампирши, которую Антон упустил.

– Вот она… – говорит Антон. – Шеф был прав. Вампиру выдали лицензию на эту девушку, а он не стал ее убивать. Высосал немного крови – и превратил ее в вампиршу. Разрешения у него не было, а у новообращенного вампира страшный голод. Свежую донорскую кровь мы отслеживаем, консервированная не годится… Они и стали браконьерствовать… пять убийств подряд.

– Зачем он это сделал? – удивляется Толик. – Он же знал, что за такое казнят!

Антон пожимает плечами. Делает распечатку, прячет лист в карман.

– Пойду я…

Пожимает руку Толику, смотрит на Юлю. Та сидит спиной к ним, мрачно смотрит в неработающий монитор.

– Пока, Юлька.

Девочка не отвечает.

Квартира Антона. Он входит, уже привычно поглядывает на сову – та дремлет на плече. С иронией спрашивает:

– А в душ ты тоже со мной отправишься?

Сова приоткрывает один глаз. Вспархивает с плеча, летит по коридору. Антон идет следом, заглядывает на кухню – сова уселась на холодильнике. Пожимает плечами. Говорит:

– Сдается мне, что мышей ты ловить не станешь…

Открывает холодильник, достает колбасу, сыр, нарезает, ставит на стол тарелку. Сова не шевелится.

Антон уходит в ванную. И тут же склоняется над раковиной – его тошнит…

Через несколько минут Антон возвращается, уже в халате. Он побледнел, но вроде бы с ним все в порядке. Смотрит на стол – тарелка пуста. Антон смеется:

– Публично колбасу не клюем? Понимаю.

Уходит, возвращается с книгой – томиком Брема. Смотрит то на рисунок в книге – сова на ветке, то на сову, сидящую на холодильнике. Спрашивает, поплотнее запахивая халат:

– А ты мальчик или девочка? А спишь ты ночью или днем? Спасибо Борису Ивановичу за напарника, но мне бы хотелось работать с человеком…

Он отворачивается, ставит чайник. Сзади слышится шум – будто сыплется песок. Антон поворачивается как раз вовремя, чтобы увидеть, как сова на холодильнике будто рассыпается мелкой пылью – пыль струится вниз, вырисовывая человеческую фигуру, потом силуэт начинает обретать объем и краски. Через несколько мгновений рядом с Антоном стоит молодая женщина. Она странно одета – гимнастерка, военные брюки, причем все старое, словно времен Второй мировой войны. Светлые волосы растрепаны, лицо грязное, но видно, что женщина красива. Она держится очень гордо, с достоинством, которое не зависит от внешнего вида. Женщина улыбается, глядя на Антона:

– Давайте знакомиться.

Голос у нее сильный, низкий. Антон застывает с чайником в одной руке. Кивает:

– Давайте… Антон.

– Ольга. Будем на «ты», партнер.

Она протягивает ему руку – не для рукопожатия, для поцелуя. Антон в последний момент соображает это, целует ладонь.

– Ты умница, партнер, – говорит ему женщина. – Я все ждала, когда ты разрешишь мне сбросить перья.

– Разрешу?

– Конечно. Я ведь временно придана в твое распоряжение и обличье совы могу покидать лишь с твоего согласия. У тебя найдется женская одежда?

– Да… зачем? – растерянно спрашивает Антон.

Ольга улыбается.

– Может быть, джинсы? – спрашивает Антон. – И какая-нибудь рубашка… или свитер…

– Да хоть сюртук и панталоны. – Ольга идет мимо него в ванную, останавливается на пороге. – Как пользоваться… этим?

Антон заглядывает через ее плечо. Медленно поворачивает голову, смотрит ей в лицо:

– Чем?

– Краном, – спрашивает Ольга, глядя на «шаровой» смеситель.

– А… это просто… – Антон показывает. – Вот так и так…

– Принеси мне одежду, – просит Ольга. – И полотенце.

Антон выскакивает из ванной. Роется в шкафу, достает какие-то джинсы, тонкий свитер, с сомнением смотрит на «семейные» трусы, качает головой. Достает закрытую сумку, задумчиво смотрит на нее. Потом горько улыбается, открывает и роется – там всякая женская мелочевка. Антон извлекает из сумки женское белье, носки, несет все это к ванной, стучит в дверь.

– Зайди, – сквозь шум воды зовет Ольга.

Антон заходит. Ольга стоит под душем, медленно водит лейкой по телу. Поворачивает голову, говорит:

– Знаешь, я шестьдесят лет этого ждала…

– Чего? – спрашивает Антон.

– Возможности вымыться. – Ольга улыбается. – И ничего более.

– Ты оборотень? – спрашивает Антон.

– Нет оборотней, способных перекинуться в птицу, – отвечает Ольга. Ловит губами воду. Продолжает: – Это тело… вроде ссылки. Наказание.

– Я никогда не слышал о таких наказаниях, как твое… – признается Антон.

– Ты и о проступках таких не слышал, как мои… – говорит Ольга. – Сколько лет ты Иной?

– Четыре года.

Ольга улыбается. Потом говорит:

– Спасибо за одежду.

Антон спохватывается, выходит. Уже из-за двери говорит: