Евгений Филенко - Бумеранг на один бросок Страница 79

А разделы «Дипломатические конфликты» или «Зоны враждебных контактов»?!

Я чувствовал, что мое лицо горело. Ко мне в руки угодил запретный плод. И даже не один, а целая корзина запретных плодов, столь же аппетитных, сколь и ядовитых. Невыносимо хотелось слопать их все, но оставался еще здравый смысл, и он вопил во все горло: остановись, придурок!

Я и остановился.

Затем собрал воедино разбегающиеся мысли, успокоил дыхание и задал поиск по двум ключевым словам: «эхайны» и «двести».

Что там все время твердил Забродский? «Я жив, здоров… а те двести…» Если кто-то полагает, что я забыл об этом, то он должен раскаяться в своем заблуждении. Все я прекрасно помню. И сейчас хотел бы знать, какое отношение магическое число «двести» имеет к моей персоне.

Результаты поиска никого бы не вдохновили. Список занял весь экран и продолжался за его пределами. Смешно было ожидать, что числительное «двести» окажется малоупотребительным. Двести тысяч населения в городе Хенхунш на планете Гмарна. Двести миллионов единиц какой-то продукции в сезон. Боевая группа «Двести драконов». Средний вес эхайнского гвардейца — двести килограммов. Двести лет назад по летоисчислению Красной Руки была колонизирована планета Тивленн. Двести… двести… двести…

Это был хороший шанс для почетной ретирады.

Но я, что со мной случалось крайне редко, закусил удила.

Мне следовало догадаться сразу и установить временные ограничения для разыскиваемого события. Событие это не могло произойти после моего появления на мамином корабле. Только до него. Иначе Забродский не стал бы охотиться на меня еще на Тайкуне. Итак…

Список сократился, и теперь он помещался на экране целиком. Все равно он был неподъемным. Я мог убить всю ночь на догадки и так ничего для себя и не прояснить.

Но ведь меня никто и не торопил.

Я подтащил видеал к кровати, взбил подушку, налил в высокий стакан холодного альбарикока, в одну руку взял пончик, а другую опустил на клавиатуру.

«Седьмого мая 133 года пассажирский лайнер Федерации „Согдиана“ при выходе из экзометрии подвергся атаке неустановленных боевых кораблей. Лайнер был полностью разрушен, о судьбе его экипажа и пассажиров долгое время ничего было не известно. На борту лайнера „Согдиана“ находилось двести человек…»

— Ровно двести человек, — услышал я за спиной. — Все — граждане Федерации.

Было от чего выронить пончик, пролить содержимое стакана себе на пузо и свалиться с кровати вместе с подушкой и покрывалом.

Я увидел перед самым носом темно-зеленые туфли и ядовито-зеленые брючины. Далее следовали: майка травяного цвета и зеленый пиджак. Очки болотного цвета сеньор Крокодил держал двумя пальцами наотлет.

Я продолжал валяться на полу дурак дураком, залитый липким пойлом, и потрясенно следил за тем, как он расправляется с моим видеалом — убирает с экрана поисковую машину, чистит реестр и уничтожает временные данные в постоянной памяти.

— Не желаешь ли переодеться, дружок? — спросил сеньор Крокодил без тени издевки в голосе.

И утонуть мне в альбарикоке, если я этот голос где-то прежде не слыхал!

8. Сеньор Крокодил

Пока я приводил себя в порядок и в чувство возле зеркала в ванной, искал свежую рубашку и менял шорты, в моей голове растревоженным осиным роем роились вопросы.

Как он проник в мой дом сквозь запертую дверь? Или я не запер? Конечно, не запер — хотя был период, когда пришлось вспомнить про замки. Одно время Чучо имел обыкновение вламываться ко мне посреди ночи для задушевных разговоров, и связано это было напрямую с его тогдашним увлечением, которое звали Лурдес-Аманда, а я был избран на неблагодарную роль поверенного в душевных вопросах. Когда у него не прокатило с дверью, он взял за обычай влезать в окно… После того как Лурдес-Аманда покинула «Сан Рафаэль» — родители сочли климат пустыни Гибсона более подходящим, — Чучо, слава богу, угомонился, и моя привычка герметизировать обиталище тоже понемногу сошла на нет… Все равно, какое он имел право вторгаться на мою суверенную территорию без приглашения? Когда даже учитель Кальдерон делает это крайне редко, с видимой неохотой, и долго после этого оправдывается… А как он узнал, чем я тут занимаюсь? И какое, собственно, его дело? Чего это он лезет к моему видеалу, как к своему? И отчего он проявляет ошеломляющую осведомленность в инциденте с «Согдианой»? И, наконец, где я мог слышать этот голос?

Разогревшись до нужного эмоционального градуса, я вернулся в комнату с твердым намерением ничего незваному гостю не спускать. В конце концов, я давно уже не мальчик…

— Пора мне, пожалуй, представиться, — сказал сеньор Крокодил, который уже не лапал мой видеал, а мирно сидел в кресле под торшером, умостив руки на коленях. — Томас Иероним Андерсон, инспектор отдела активного мониторинга Департамента оборонных проектов. — Он помолчал и, неожиданно сощурившись, осведомился: — Что, не впечатляет?

— Не очень, — ответил я с вызовом. — Вы имеете какое-то отношение к пану Забродскому?

— Самое непосредственное, — фыркнул Андерсон. — Он мой шеф.

— Он вас приставил следить за мной?

— Надеюсь, ты не питаешь иллюзий, что ты пуп Земли и центр мироздания?

Я насторожился. Это были почти в точности мои слова, которыми я корил Антонию в последнюю нашу встречу.

— О чем вы?

— Ну подумай сам: для чего мне следить за тобой? Неужели ты представляешь какую-то угрозу обществу? Или мы чего-то о тебе не знаем?

— Тогда зачем вы здесь?

Андерсон вдруг захохотал.

— Вот уже битых несколько минут мы разговариваем исключительно вопросами, — объявил он. — Это ненормально, ты не находишь?

Я находил слишком много ненормального во всем происходящем, и это ясно читалось на моем лице.

— Хорошо, — сказал Андерсон. — Карты на стол.

— Какие еще карты?! — снова подобрался я.

— Красивая энергичная фраза, — усмехнулся он. — Не обращай внимания… Я здесь не затем, чтобы следить за тобой. Я здесь не затем, чтобы вообще за кем-то следить. Это чересчур примитивное представление о методах работы Департамента.

— Вообще-то у меня нет никакого представления даже о самом вашем Департаменте.

— И прекрасно… В широком смысле, моя задача состоит в обеспечении безопасности всех обитателей колледжа «Сан Рафаэль» на тот случай, если означенной безопасности вдруг возникнет хотя бы малейшая угроза. В узком же смысле, я должен безусловно обеспечить благополучие нескольких воспитанников колледжа, в отношении безопасности которых руководство Департамента испытывает легкую тень сомнения. Ты, если тебе это пощекочет самолюбие, входишь в их число. Но, во-первых, ты не единственный, во-вторых, ты далеко не единственный, и в-третьих, головной боли ты причиняешь меньше всех. По крайней мере, до этого вечера… Доступно излагаю?