Данияр Каримов - Цикл «Ядовитый Джо» Страница 8

– Прекрати, – твердо произнес Перес. – Я не хочу улетать!

– Поверхность-1, – голос с орбиты, звучавший в шлеме Кузьмина, обрел стальные нотки. – Немедленно обеспечить выполнение приказа об экстренной эвакуации. Приказываю очистить сектор у артефакта от человеческого присутствия всеми доступными средствами. Как понял, Поверхность-1.

– Что молчишь, Кузьмин? – с подозрением спросил Перес. – Тебе, наверное, приказали меня убрать? Да?! Давай! Но передай, что я успею разрешить артефакту исполнить желание. Мысль пулей не остановишь!

– Понял, Орбита, – выдавил Кузьмин, вытащил оружие и сказал Пересу: – Не дури! Пошли со мной. Пожалуйста!

Перес помотал головой.

– Нельзя рисковать, – сказал Кузьмин, – Не нам такие вопросы решать.

– А кому? – спросил Перес и ткнул пальцем в небо. – Ему?

Он развернулся, сделал несколько шагов к артефакту, но потом словно споткнулся, дернулся и упал в грязную жижу, а Кузьмин с ужасом смотрел на свою руку, в которой дергался электромагнитный пистолет…

– Поверхность, я Орбита! Срочное сообщение!

– Орбита, здесь Поверхность, – ответил Кузьмин и опустил руку. Оружие стало невероятно тяжелым и словно жгло ладонь. Кузьмин спрятал его в кобуру и поднял голову к оранжевым небесам. – Приказ выполнен, Орбита. Зона у артефакта очищена.

– Бог с ним, с артефактом, Ваня! – голос с орбиты дрожал. – Земля подверглась массированной орбитальной бомбардировке! Удар нанесен самопровозглашенным Союзом независимых колоний. Почти вся поверхность планеты выжжена, колонии уничтожены ответным ударом. Это конец, Ваня…

– Это Апокалипсис, – тихо сказал Кузьмин, чувствуя, как по щеке бежит горячая слеза.

– Не понял, Ваня! Повтори!

– Апокалипсис, – сказал Кузьмин, – Очищение… Он тяжело опустился в грязь у тела Переса, мысленно взывая к артефакту, но тот молчал, возвышаясь над поверхностью чужой планеты надгробным памятником человеческой цивилизации. Лимит на желания был закончен. Джинн спрятался в бутылку, ожидая следующего визитера.

Выпей меня (Жажда)

Живой организм – одушевленная вода.

Где-то в неизвестной точке пространства.

– Прости меня, – она заплакала. – Я люблю тебя.

– Не смей плакать, – зашептал он. – Не теряй драгоценную влагу. Ради нас, ради нашего будущего, не смей плакать.

Планета «Анна»

– Отдайт коропка! – мужчина в закрытом наглухо костюме биозащиты требовательно протянул руку к стоявшей перед ним женщине в лохмотьях, в которых с трудом угадывались остатки скафандра. – Она должна пройти дезинфекция!

– Нет! – женщина тряхнула копной седых волос и прижала к груди потертый пластиковый контейнер.

– Прафила безопасности требофать полный дезинфекция биологический материал с чужих планет, – мужчина нетерпеливо затряс рукой. – Фы не слышать о прецедентах?! Фымерли…

– Не-е-ет! – Женщина сверкнула глазищами. – Не отдам!

Мужчина оторопело застыл.

– Черт фозьми! Две колоний капут из-за несоблюдений этот прафило! Мы не пустить фас на борт с грузом без дезинфекция!

– Тогда я останусь! – женщина развернулась и решительно зашагала к выходу.

– Если мы улететь, не фернуться! – закричал ей в спину дезинфектор. – Никто не пошлет корабль ф такой даль ради сумасшедшей старуха!

– Что происходит? – в камеру дезинфекции, навстречу оборванке, шагнул рослый мужчина в скафандре.

– Капитан! Глупая бабка не отдафать чертофа коропка! Нихт принимать на…

– Что у вас там, леди? – капитан перебил дезинфектора, обратившись к женщине.

– Это… Он…

– Кто? – капитан нахмурился.

– Мой любимый… То, что от него… осталось…

Женщина опустила голову, скрыв лицо волосами. Капитан увидел, как вздрогнули – раз, другой – ее худые грязные плечи. Оборванка неслышно плакала.

– Пропустите ее.

– Но, капитан! Прафила безопасности…

– Если в коробке было что-то опасное, она бы давно умерла.

– Спасибо! – оборванка вцепилась в руку заступника. Ее глаза были сухими, и капитан почувствовал себя обманутым.

– Думал, вы плачете.

– Когда-то очень давно меня научили плакать без слез.

– Простите, – капитан замялся. – Штурман покажет вам вашу каюту. Переоденьтесь, помойтесь и зайдите ко мне. Я обязан допросить вас в рамках официального расследования.

– Вы прилетели, чтобы провести расследование? – горько спросила женщина. – Я ждала вас тридцать лет…

– Сигнал дошел до ближайшей населенной планеты всего неделю назад.

– Я ни в чем вас не виню.

– Рад, что нашел взаимопонимание.

«Спасательный корвет «П-2048». Порт приписки «Арктур-24». 2429 год стандартного исчисления. Бортовое время 10.32. Запись беседы со свидетелем по делу торгового судна «Клипер»

– Вас зовут?

– Доувс. Анна Доувс, 2372 года рождения в стандартном исчислении. Старший менеджер по продажам. Единственный член экипажа торгового судна «Клипер», оставшийся в живых.

– Что случилось с «Клипером»?

– Мы возвращались в порт приписки с коммерческим грузом. «Клипер» атаковало пиратское судно у входа в точку прыжка. Мы пытались уйти, но рейдер выпустил ракеты. Одна из них достала нас, когда «Клипер» уходил в гиперпространство. Был взрыв. То, что осталось от корабля, выбросило в неизвестной точке. Я не знаю, что произошло. Видимо, взрыв повредил гипердрайв и вызвал сбой в системе навигации. Но нам определенно повезло: недалеко от точки выхода обнаружилась система с кислородной планетой в «обитаемой зоне». Почти всю оставшуюся энергию мы отдали на старт и ускорение, сокращавшее время пути до четырех с половиной недель.

– Что произошло с экипажем?

– Большая часть экипажа погибла сразу же. Точное число найдете в копии бортового журнала, которую изъяли из моей спасательной капсулы (копия приобщена к делу – прим.). Спастись удалось только тем, кто находился в уцелевших отсеках. Но лучше бы всем умереть сразу…

– Не отвлекайтесь, пожалуйста.

– Да-да, простите. Не представляла, что моя эвакуация с этой планеты будет такой… Не важно. Положение оставшейся части экипажа было критическим…

«Клипер»

В остывающем отсеке царил полумрак, который не могло разогнать призрачное, тусклое мерцание аварийных огоньков. В спертом воздухе пахло горелым пластиком, где-то, еле слышно потрескивая, искрилась проводка, кто-то тихо стонал. Анна медленно поднялась на колени, осторожно держась за стенку. Голова кружилась, но отсек больше не трясло, не уходил наружу воздух, не выли сирены, и чудом сохранялась искусственная гравитация.

Анна поползла к выходу в галерею, соединявшую грузовые и технические отсеки, размещенные в носовой и центральной части корабля, с жилыми – на корме. Через несколько метров она уперлась в холодный металл. Люк был намертво запечатан.

– Там никого нет, – сказал кто-то позади. Анна обернулась. Перед ней, пошатываясь, стоял человек в форме техника с залитым кровью лицом.

– Как? – закричала Анна. – Как?! Там Джастин!

– Там никого больше нет. Только вакуум.

– Зато мы живы! – закричал кто-то во мраке. – Живы!

– Да заткнись ты, идиот! – гаркнул человек в темноту и вновь повернулся к Анне. – Ищете Джастина?

«Запись беседы со свидетелем по делу торгового судна «Клипер»

– Кто такой Джастин?

– Джастан Дин – мой жених. Все называли его Джастиным. Он так мне и представился. «Джастин», – сказал он, и поцеловал руку.

Мы познакомились за полгода до катастрофы, когда меня только приняли в экипаж. Я была достаточно привлекательна, чтобы вскружить голову не одному мужчине, а он… Внешне он проигрывал многим: чуть выше среднего роста, милая, но ничем не примечательная мужская мордашка. Но он был галантен и обходителен, знал толк в вине, и что шептать на ушко. И он так смотрел на меня… В его зеленых глазах горел огонь.

Мой Джастин работал «совмест»-экспертом, тестировал закупаемые товары во Внеземелье на совместимость с человеческой средой обитания. За несколько минут до атаки он собирался на доклад к капитану, но, к несчастью, не успел.

– Вы хотели сказать, к счастью?

– Нет, вы не ослышались…

«Клипер»

– Мой родненький! – Анна осыпала лицо Джастина поцелуями. – Мой хороший!

– Девочка моя, пожалуйста, не сейчас, – Джастин пытался отвернуться. – Я грязный. Да и человек вон смотрит.

– Ну и пусть! Пусть грязный! Пусть смотрит! Я думала, ты погиб!

Анна крепко прижалась к Джастину. Техник, который привел ее в отсек, отвернулся и, чему-то улыбаясь, побрел прочь, оставляя их наедине.

– Со мной, моя звезда, все в порядке. Но с нами всеми, думаю, дело плохо. Мы не протянем долго. У нас в запасе всего несколько дней…