Они были мелкие и золотокрылые - Юлиана Лебединская Страница 8

– Я видел вас разной, – задумчиво проговорил он. – Вы даже не представляете, насколько.

– О чём вы? – нахмурилась Зарина.

– Сегодня первый день вашего смещения. Я не могу сказать всего, но мы ждали этого дня. Для вас приготовили номер. Персоналу давно даны указания снабжать вас всем необходимым. Но для вашего блага, я прошу вас не покидать эти стены. Ради равновесия мира. И ради ваших спокойствия и безопасности.

– Хы-ы, – изрекла у него за спиной дама-батон и принялась ковыряться в сумочке.

Нафталин бросил на неё косой взгляд.

– Когда вы нас впервые увидели? – вступил в разговор Гандз. – Здесь, смещённых?

– Конкретно вас, доктор – второго апреля сорок второго года. Первого вы не появились на конференции. Её пришлось проводить без вас… без всех вас, – при этих словах дама-батон снова хмыкнула, а профессор продолжил. – А второго вы объявились в этом номере. Сегодня, похоже, завершится цикл. И я не знаю, что ждёт меня завтра. Всех нас.

– Постойте, – встрял Виктор. – Вы видели здесь только доктора Гандза? А мы куда делись?

– Господи, – выдохнула Зарина.

Дама-батон сверлила её взглядом и скалила зубы.

– Нам что же, здесь целый год торчать, а потом исчезнуть? – не унимался Виктор. – Верните нас немедленно!

– Я не могу вас вернуть, юноша. Это под силу лишь тому, кто вас сюда переместил, – профессор взглянул на златокрыла, тот забился в угол и щурился под прицелом фотощёлка Нафталина. – А он тоже подчиняется своим законам. Ваш завтрашний день для меня станет позавчерашним. Мой завтрашний наступит для вас через два года.

– С ума сойти, – покачала головой Зарина. – Но вы хоть что-то сказать можете? Почему, и правда, нас не было здесь второго числа? А третьего были?

– И что нас ждёт в нашем завтрашнем дне? – спросил Гандз.

– Я не могу ничего сказать, я не знаю.

– Но вы же нас видели! – воскликнула Зарина. – Вы же сами сказали…

– В том, что я видел, было мало логики… Да и видел я вас не так часто. Мы жили в разных временных потоках. Каждое ваше завтра было моим вчера. И не только моим. И всё время, весь год, что вы жили… живёте… ещё проживёте здесь задом наперёд, мир был… будет нестабильным. Увы, мы поняли это не сразу. Потому я и не могу вам ничего говорить, не могу программировать вас на какие-то действия. Чем всё закончится, я узнаю завтра. А вы – через два года, когда… когда доживёте.

Нафталин прекратил снимать златокрыла и подошёл ближе.

– А мы доживём? – голос Виктора задрожал.

Профессор посмотрел куда-то за его спину.

– Прекратите этот фарс, – взвилась дама-батон, откопав наконец в недрах сумки слимфон. – Вы не имеете право прятать их здесь! Они опасны для общества. Для всех нас! Я-то думала, куда ты пропала тогда, – вперилась она глазами в Зарину. – А оно вон, что оказывается. Задом-наперёд. Но хозяин всё равно тебя найдёт. То-то он обрадуется!

Она провела пухлым пальцем по экрану слимфона и… рухнула на пол. Над ней флегматично пожал плечами Нафталин, потирая кулак.

– Молодец, Нафталин, – сказал ему Захаров.

– Я ждал момента. И следил, чтобы звонить не начала. Нам ведь только до завтра теперь продержаться…

– Кто это? – спросила Зарина, ошалело глядя на бесчувственную даму-батон.

– Это – Олеся Пятьеног, руководитель научной группы по вопросам изучения внеземных форм жизни.

– Супер, – засмеялась Зарина.

– Вы исчезли на год, – напомнил профессор. – А мир за окном сегодня… Он может оказаться для вас слишком уж непривычным. Здесь же вас всем обеспечат. Я оставил необходимые инструкции…

– Но, постойте, – перебила его Зарина, – о чём она говорила? Мы опасны? Я куда-то пропадала уже здесь?

Захаров перешагнул через Олесю, прошёл к небольшому сейфу у окна. Открыл его. Посмотрел на Зарину и компанию.

– Если мы не изолируем её до завтрашнего дня, вы все исчезнете уже сегодня. Но не волнуйтесь, кроме неё про вас знают лишь верные мне люди. Девочка с ресепшена тоже временно изолирована. Ещё вчера она не подозревала о вашем существовании. На вашем этаже и на сто девятнадцатом формально сейчас ремонт. Здесь никого не бывает, сюда даже лифт не едет без специального кода. Только боты снуют… А теперь я попрошу вас сложить сюда ваши слимфоны. Вам нельзя ими пользоваться. Через год их вернут.

– Что за чушь? – огрызнулся Виктор.

– Пожалуйста, сложите слимфоны в сейф. В любом случае, вряд ли они вам сейчас чем-то помогут. Вы не заряжали их и не пополняли счёт целый год.

Зарина быстро достала слимфон из сумочки, взглянула на экран. Тот ответил глухой чернотой.

– А если я откажусь? – взвился Виктор, тоже, впрочем, пялясь на черноту собственного слимфона.

– Давайте сделаем, как нас просят, – сказал Гандз и первым шагнул к сейфу. – Им ведь ещё даму изолировать.

Нафталин между тем аккуратно связал даму-батон, засунул ей в рот кляп и завернул в покрывало. Предварительно ещё раз стукнув по слегка очухавшейся голове.

– Послушайте, но нельзя просто так скрутить человека, – недоумевала Зарина. – У вас же проблемы будут из-за неё!

– Завтра мир либо изменится, либо… будет уже всё равно. До встречи. Надеюсь. Через два года.

Профессор запер сейф со слимфонами, поблагодарил всех и пошёл к двери.

– То есть, раньше мы вас не увидим? – Зарина двинулась за ним.

– Меня сегодняшнего здесь больше не будет. Я вчерашний и позавчерашний… – он махнул рукой. – Не уверен, что вы послушаете, но я должен это сказать: не покидайте своих комнат.

Он вышел. Нафталин с фотощёлком и Батоном на плече поспешил следом.

Закрылась дверь. Клацнул замок.

Какое-то время все трое стояли молча. Первым очнулся Виктор.

– Нас заперли? – он бросился к двери, яростно задёргал ручку. – Нас заперли, как хрюкорылов? И слимфоны забрали! И мы поверили этому профессору? А вдруг Олеся была права, а не он?

– В чём? – поднял бровь Гандз. – В том, что мы опасны?

– В том, что нельзя нас здесь прятать. Под замком!

Гандз с Зариной, не слушая дальнейших воплей, вышли на балкон в спальне, посмотрели вниз. Сто двадцатый этаж. Последний. Гладкие стены. За гостиницей – высокий забор, дальше – лес. Лес был всегда, забора не было. Не из-за них ли поставили?

– Я убью их! – бушевал Виктор.

Послышался грохот. Чем-то тяжёлым бахнули в дверь.

– Бога ради, молодой человек, успокойтесь, – крикнул Гандз, выбегая с балкона в коридор и дальше, в гостиную. – Этим вы делу не поможете.

Гандз попытался отобрать у Виктора прикроватную тумбочку, которой тот колотил в дверь, но юноша увернулся и бросился в угол комнаты. К златокрылу.

– Верни меня назад, тварь! Верни,