Айзек Азимов - Камешек в небе. Звезды как пыль Страница 8

Бокал Алвардена опустел. Он поставил его на бар. Тот мгновенно исчез в особом отделении, где был вымыт, стерилизован и подготовлен для следующего напитка.

— Еще порцию? — спросил Энниус.

— Лучше после обеда, — ответил Алварден. — Мне пока хватит.

Энниус постучал ногтем указательного пальца по ручке кресла и сказал:

— Вы описали этот процесс самым завораживающим образом, но если все так, как вы говорите, то как же тогда насчет жизни на Земле? Как развилась она?

— А, вот видите, даже вы начинаете интересоваться. Но ответ, я думаю, прост. Радиоактивность, при условии, что количество ее не избыточно, все же необязательно должна уничтожать уже сформировавшуюся жизнь. Она может ее изменить, но, если не считать отдельных процессов, она ее не уничтожит…

— Я не улавливаю значимости всего этого, — сказал Энниус.

— Разве она не очевидна? Жизнь на Земле возникла раньше, чем планета стала радиоактивной. Дорогой мой Прокуратор, это единственно возможное объяснение, позволяющее ни отрицать факта жизни на Земле, ни перечеркивать достигнутое наукой.

Энниус посмотрел на своего собеседника с недоумением и недоверием.

— Но вы же не можете утверждать это всерьез.

— Почему же?

— Как может мир стать радиоактивным? Жизнь радиоактивных элементов в окружении планеты исчисляется миллионами лет. Я изучал это, по крайней мере во время моей университетской карьеры и даже на подготовительных курсах. Они должны были существовать в бесконечном прошлом.

— Да, но имеется такое явление, как искусственная радиоактивность, лорд Энниус, даже в большом масштабе. Имеются тысячи водородных реакций значительной энергии, способные создать все виды радиоактивных изотопов. Что ж, если мы предположим, что человеческие существа могли использовать определенный вид водородных реакций в промышленности без должного контроля или даже в военных действиях — если только вы сможете вообразить себе нечто, подобное войне, ведущейся на одной планете, — то большая часть верхней поверхности почвы могла бы, конечно же, быть видоизменена в искусственные радиоактивные материалы. Что вы на это скажете?

Солнце окрасило в кровавый цвет горы, и худое лицо Энниуса тоже сделалось красноватым.

Энниус сказал:

— Для меня все это звучит очень затейливо. Во-первых, я не могу понять, как можно использовать водородные реакции в войне или позволить им выйти из-под контроля в такой степени…

— Естественно, лорд, вы тяготеете к взгляду на водородные реакции с позиции вашей сегодняшней жизни, когда их так легко взять под контроль. Но что, если некто — какая-нибудь армия использовала подобное оружие раньше, чем была изобретена система защиты? Это похоже на использование фугасных бомб до того, как кто-либо узнал, что вода или песок могут совладать с огнем.

— Гм… — сказал Энниус. — Вы говорите, как Шент.

— Кто это — Шент? — Алварден быстро поднял голову.

— Один землянин. Один из немногих честных — я хочу сказать, один из тех, о ком можно говорить, что это джентльмен. Он физик. Однажды он сказал мне, что Земля не всегда могла быть радиоактивной.

— А… Да, это нельзя назвать необычным, поскольку теория, конечно же, не придумана мною. Она является частью «Книги Древних», которая содержит традиционные мифические истории о доисторической Земле. Просто я использую для объяснения несколько иную фразеологию.

— «Книга Древних»?.. — У Энниуса был удивленный вид, удивленный и несколько расстроенный. — Где вы ее достали?

— Здесь и там. Это было нелегко, и мне удалось получить лишь разрозненные части. Конечно, вся эта традиционная информация относительно нерадиоактивности, пусть она даже не имеет ничего общего с научными положениями, важна для моего проекта… А почему вы спрашиваете?

— Потому что эта книга является священным текстом радикальной секты землян. Она запрещена для людей извне. Они не должны читать ее. Я бы не стал распространяться о том, что вы ее прочли, находясь здесь. Неземлянин может быть подвергнут линчеванию и за более мелкий проступок.

— Вы говорите так, как будто имперская полиция здесь бессильна.

— Когда речь идет о святотатстве — да, доктор Алварден!

— Полагаю, пришло время обеда. Не присоединитесь ли вы ко мне, лорд, и не разделите ли со мной то, что может дать вам ощущение Империи на Земле?

Случаи для приготовления изысканных блюд предоставляются нечасто. Любой предлог, даже самый незначительный, поэтому не упускался. Блюд было много, окружение — великолепное, мужчины прекрасно одеты, женщины — очаровательны. И, нужно добавить, доктор Алварден из Баронна, Сириус, никоим образом не ударил в грязь лицом.

Алварден господствовал за обедом, и во второй половине банкета повторил присутствующим большую часть из того, что он сказал Энниусу, однако здесь его исторический экскурс имел не такой большой успех.

Цветущий джентльмен в форме полковника наклонился к нему и проговорил с уверенностью кадрового военного:

— Если я правильно понял вас, доктор Алварден, вы пытаетесь объяснить нам, что эти негодяи с Земли представляют собой древнюю расу, которая когда-то была началом всего человечества?

— Я бы не стал, пожалуй, облекать свое предположение в столь уверенную форму, полковник, но, думаю, имеются некоторые возможности к тому, что все это именно так. Я надеюсь, через год смогу располагать определенной аргументацией.

— Если вы обнаружите, что это так, доктор, в чем я очень сильно сомневаюсь, — продолжал полковник, — то удивите меня сверх всякой меры. Я нахожусь на Земле вот уже четыре года и располагаю немалым практическим опытом. Я нахожу этих землян убогими и глуповатыми, всех до одного. Они явно стоят ниже нас в интеллектуальном отношении. Они лишены той искры, что распространяла человеческую расу по Галактике. Они ленивы, суеверны, недалеки, им совершенно чуждо какое-либо душевное благородство. Прошу вас или кого-либо другого показать мне землянина, который может быть в каких-нибудь отношениях равным настоящему человеку — такому, как я или вы, например, — и только тогда я буду склонен поверить вам, что они могут представлять расу, явившуюся некогда нашими предками. Но до тех пор, прошу вас, избавьте меня от подобных предположений.

Представительный человек, сидевший во главе стола, неожиданно сказал:

— Говорят, что хорошим землянином может быть только мертвый землянин, да и то он, как правило, воняет. — Он расхохотался во все горло.

Алварден нахмурился, не поднимая глаз от стоящего перед ним блюда.