Филип Дик - Гончарный круг неба Страница 8

«Наверное, я мог бы об этом справиться в словаре, — досадовал про себя Джо. — Что за чушь! Разве так ведутся дела?» Джо вдруг опять охватил страх, к горлу подкатила тошнота. Вся эта возня вокруг немыслимых посланий могла закончиться мрачной разборкой. Это уже не смешно, скорее наоборот.

«Мне придется настучать обо всем жандармам, — думал он, — значит, я снова буду у них под колпаком, и теперь там наверняка лежит досье на меня — черт с ним, оно было там с моего рождения, но сейчас в нем наверняка появились новые пункты. Что всегда считалось дурным знаком. Каждому гражданину это известно».

«Хельдскалла, — размышлял Джо. — Странное и почему-то впечатляющее слово». Оно привлекало его; казалось, оно было совершенно противоположно таким вещам, как кубические ночлежки, телефоны с «ушами», хождение в шеренгах несметных толп, угасание жизни на ветеранском пособии, жалкие потуги в Игре.

«Я должен быть там», — решил Джо. И похолодел от безрассудной смелости собственных мыслей.

— Перезвоните мне, Смит, — проговорил он в трубку, — как только сверитесь с энциклопедией. Счастливо. — Он разъединился, подождал, затем набрал номер словаря. — Хельдскалла, — продиктовал он. — Что это означает?

Словарь — или, точнее, его искусственный голос — сообщил:

— Хельдскалла — древний храм прежних жителей Сириуса-Пять — Туманных Существ. Он опустился на дно моря сотни лет назад и с тех пор не был поднят на сушу. В нем остались предметы искусства, реликвии.

— Вы сейчас подсоединились к энциклопедии? — поинтересовался Джо. — Это какое-то ужасно длинное определение.

— Да, сэр. Я подсоединился к энциклопедии.

— Можете добавить что-нибудь еще?

— Нет, ничего.

— Спасибо, — сказал Джо ставшим неожиданно хриплым голосом. И повесил трубку.

Он, кажется, понял.

Глиммунг, или Глиммунги... наверное, один из них пытался восстановить гигантский храм Хельдскал-, лу, а чтобы это сделать, Глиммунг нуждался в большом количестве мастеров. В том числе и в профессионале-керамисте. Хельдскалла, очевидно, содержала керамику — в достаточной степени, чтобы Глиммунг был вынужден обратиться к Фернрайту... и предложить кругленькую сумму за работу.

«Может быть, сейчас он уже набрал сотни две мастеров с такого же количества планет, — прикидывал Джо. — Не я один получаю странные письма». В его голове возник образ огромной пушки, стреляющей посланиями спецдоставки, тысячами таких посланий, адресованных разным живым существам по всей Галактике.

«И — о Боже, — ужаснулся Джо, — эсэсовцы это засекут. Они вломились в мой модуль, едва я успел поговорить с банком; они уже знали, что означает странная записка, плавающая в сливном бачке. Конечно, они могли мне сказать. Однако не захотели. Это было бы слишком по-человечески».

Зазвонил телефон. Джо снял трубку.

— Я поговорил с энциклопедией, — возник на экране Смит. — Планета Плаумэна — это Сириус-Пять на жаргоне астронавтов. Но раз я уж связался с энциклопедией, постарался задать и другие вопросы. Думаю, ты будешь доволен.

— Да. — Джо напрягся в нетерпении.

— Там живет одно большое старое существо. Очевидно, немощное.

— Вы хотите сказать — больное? — спросил Джо.

— Ну да... возраст и тому подобное. Спящее, вот какое.

— Опасное?

— Как оно может быть опасным? Оно немощное и к тому же спит. Дряхлое. Вот точное слово — дряхлое.

— Оно что-нибудь говорит?

— Фактически нет. Лет десять назад оно вышло на кратковременную связь и попросило орбитальный метеоспутник.

— Чем оно расплатилось?

— Ничем. Оно нищее. Мы отправили спутник бесплатно, и вместе с ним — типовой информационный блок.

— Нищее и дряхлое, — прошептал Джо. Ему стало тоскливо. — Да, сдается мне, не получу я никаких денег.

— Почему?.. Ты просил деньги?

— Счастливо, Смит, — заторопился Джо.

— Стой! — закричал Смит. — Есть новая игра. Хочешь поучаствовать? Она состоит в быстром просмотре газетных архивов с выискиванием самых забавных заглавий. Настоящих заглавий, ты понял, не выдуманных. У меня есть отличное — с 1962 года. Хочешь услышать?

— О’кей, — буркнул Джо угрюмо. Мрачное настроение, словно мощный электрический разряд, прошило Фернрайта насквозь, превратив и тело, и душу в некое подобие губки. Джо отреагировал рефлекторно: — Давай свое заглавие.

— «Элмо Пласкетт Топит Гигантов», — прочел Смит с клочка бумаги.

— Кто это еще такой — Элмо Пласкетт?

— Он вышел из бедняков, а потом...

— Все, мне пора, — сказал Джо, поднимаясь. — Надо идти. — Он повесил трубку. «Домой, — закончил Джо про себя. — Забрать мешок с четвертинками».

Глава 4

На городских тротуарах, стягиваясь, застывая в ожидании и перемешиваясь клубами, роилось огромное, вздыхающее, тоскливое и жалкое существо — толпа кливлендских безработных. Джо Фернрайт со своим мешком монет прокладывал путь к будке мистера Найма, кожей ощущая присутствие гигантского существа, вдыхая его резкий запах, отдающий почему-то уксусом. Прелый дух унылого отчаяния. Со всех сторон, как липкие лапки насекомых, к нему цеплялись бессмысленно-тупые взгляды.

— Прошу прощения, — обратился Джо к худому юноше, по виду мексиканцу, который маячил прямо перед ним, преграждая путь.

Юноша нервно моргнул, но с места не сдвинулся. Он увидел асбестовый мешок в руках у Джо. Само собой, он отлично понял, что находится в мешке и, соответственно, куда и зачем направляется Джо.

— Ты дашь мне пройти? — повысил голос Джо. И тут обнаружил, что очутился в западне. Позади сомкнулась бессловесная толпа, отрезав путь к отступлению. Джо не мог двинуться ни назад, ни вперед. «Так, — в отчаянии подумал он, — сейчас они вытрясут из меня все монеты. Как пить дать». У него заныла грудь, ему почудилось, будто он стоит на вершине горы, на этаком перевале жизни, на страшном склоне, усеянном черепами. Вокруг зияли зловещей чернотой пустые глазницы. Страшный фантазм вспыхнул в мозгу, когда толпа окончательно сомкнулась, как жевательная полость чудовищного моллюска. Казалось, что подобный конец ожидает их всех, и вот сейчас высший суд свершится.

— Разрешите взглянуть на ваши монеты, сэр? — произнес мексиканец.

Что же Джо мог поделать? Глаза, или, скорее, черные провалы в белой костяной оправе смерти, продолжали сжимать его плотным кольцом. Джо почти физически ощущал, как жадные взгляды мертвецов пронизывают его асбестовый мешок. «Я проваливаюсь в преисподнюю», — мелькнула безумная мысль. Почему? Он чувствовал жалость и бессилие, но только не вину. В конце концов, это его деньги. Толпа знала это так же, как и он. И все же взгляд мертвых глаз, стена мертвых тел низводили Джо до уровня полного ничтожества. «Как будто уже ничего не зависит от меня, доберусь я до будки мистера Найма или нет. Что бы я ни сделал, что бы ни стало со мной, для этих ходячих покойников ничего не изменится».