Чарльз Шеффилд - Выход за пределы Страница 8

И тогда вы поймете, что приливы и отливы пространства бурлят в вашей крови, и пришло время поднять якорь, поцеловать на прощание жену и снова пуститься по тропинкам Пространства в последнюю поездку по нашему рукаву.

Деньги и кредит мало что значат для члена межвидового Совета. Чтобы послужить Совету, любая планета рукава с готовностью предоставит все свои ресурсы, а если возникнут какие-то колебания, советники имеют право приказывать.

Но бывшему советнику, да еще подавшему в отставку в знак протеста…

Всю свою жизнь Джулиан Грэйвз обходил стороной меркантильные вопросы, а теперь ему неожиданно пришлось столкнуться с реальностью. Он поглядел на новенькую кредитную карточку и понял, что ее не хватит.

— Мы можем себе позволить только не очень большой и не очень новый корабль, — произнес он, передавая Жжмерлии доверенность на свои личные деньги, — но позаботьтесь, чтобы он был оснащен оружием. Когда мы выследим зардалу, вряд ли они будут дружелюбно настроены.

Лотфианин вежливо промолчал, но его бледно-лимонные глаза закачались на коротких стебельках, а потом повернулись в сторону Ввккталли и Каллик. Они уж точно не рассчитывали на доброжелательность головоногих. В результате знакомства с зардалу тело Ввккталли было разорвано на куски, а маленькая хайменоптка Каллик потеряла ногу. Джулиану Грэйвзу потребовались новые глаза. Он, казалось, уже позабыл все это.

— Но гораздо важнее его тяга и радиус действия, — продолжал Грэйвз. — Мы понятия не имеем, как далеко нам придется забраться, или сколько Бозе-переходов придется совершить.

Жжмерлия закивал, а стоявшая рядом Каллик запрыгала вверх-вниз на восьми пружинистых ногах. Бесконечные нудные формальности слушания в Совете показались хайменоптке невыносимыми. Она горела желанием действовать. Когда Грэйвз протянул доверенность на кредит, она цапнула ее с удовлетворенным свистком.

То же стремление скорее очутиться наверху и жажда деятельности руководили Каллик и Жжмерлией, когда они вылетели с Дельбрюка в порт Миранды. В каталогах Нижней Стороны имелись описания всех кораблей на причалах Покрова, и потенциальный покупатель мог затребовать характеристики любого из них. Он мог даже вызвать голографическое изображение, которое позволит побродить по всем закоулкам корабля, заглянуть в машинное отделение, осмотреть салоны для пассажиров и экипажа. Не покидая Низа, покупатель сможет все; только потрогать полированную отделку, нажать на кнопки контроля и нюхнуть озон Бозе-двигателей ему не удастся.

Но именно этого хотела Каллик. Под ее давлением они с Жжмерлией сразу направились к основанию Ствола. Как раз в тот момент, когда Луис Ненда и Атвар Ххсиал появились в Дельбрюке, их недавние рабы поднимались к Покрову и торговому центру Верха.

Осмотреть все корабли было совершенно нереально. Список содержал миллионы судов всевозможных размеров, модификаций и состояний, разбросанных на сотнях миллионов кубических миль. Даже Каллик была вынуждена признать, что выбор надо начинать с компьютерного поиска. Пришлось отправляться в центральную торговую контору Верха.

Они прибыли туда к концу самого напряженного периода, и менеджер без энтузиазма поглядела на новых посетителей. От усталости у нее гудели ноги, и она сознавала, что не способна вложить все чувства в сделку. По порту Миранды сновало много чужаков, но корабли они, как правило, не покупали. Корабли покупали люди.

Худой был лотфианином и, как все лотфиане, выглядел просто путаницей рук и ног. Восемь черных конечностей крепились к длинному трубчатому туловищу, а голова, казалось, состояла из огромных бледно-лимонных фасеточных глаз. По опыту менеджер знала, что у лотфиан нет денег и решений о покупке они не принимают. Они даже говорить от своего имени не могут. Их удел — быть переводчиками и слугами кекропийцев и помалкивать.

Спутник лотфианина смотрелся еще хуже. У него тоже было восемь ног, которые росли из короткого бочкообразного тельца, покрытого черным мехом, а вокруг гладкой маленькой головки располагались ряды черных блестящих глазок. Скорее всего, это был хайменопт, большая редкость за пределами Сообщества Зардалу… и если верить слухам, крайне опасное существо. Хайменопты обладали молниеносной реакцией, а в конце круглого тельца скрывалось смертоносное жало.

Могут ли вообще эти красавцы разговаривать? Ведь единственные звуки, которые издают чужаки, — щелчки и свистки.

— Терпение, Каллик. — Тощий лотфианин переключился на человеческую речь и повернулся к менеджеру, протягивая кредитную карточку. — Мое почтение. Я — Жжмерлия, а это Каллик. Мы хотим купить корабль.

Значит, по крайней мере, один из них говорит по-человечески. И у него кредит. Вот так сюрприз. Первая реакция менеджера: «Не тратить на них и пяти секунд», была подавлена многолетним опытом. Она взяла протянутую лотфианином карточку и проверила ее в автомате.

Н-да.

Две дюжины глаз уставились на нее.

— Ну как, нам везет? — спросила хайменоптка.

Да они оба умеют говорить!

— Вам везет только в одном: ваш выбор сузился до одного процента нашего списка.

— Почему? — Черные глазки Каллик рассматривали голограммы сразу дюжины кораблей.

— Потому что вашего кредита недостаточно, чтобы купить все остальное. Например, вам не купить ни один из тех, на которые вы сейчас смотрите. Можете перечислить необходимые требования?

— Дальность, — принялся называть Жжмерлия, — вооружение, вместимость (двое нас и четверо людей), большой грузовой отсек.

— Какого типа груз?

— Живой. Нам может понадобиться место, чтобы перевезти группу зардалу.

— Понимаю. — Менеджер улыбнулась, не разжимая губ. Зардалу! Почему не сказать «динозавры», и дело с концом?! Если покупатели на хотят рассказывать, что именно они повезут на своем корабле… а многие рассказывать не хотят… лучше бы и голову не морочили. Лично ей все равно, для чего будет использоваться корабль после продажи, но она терпеть не могла, когда ей пудрят мозги. Что ж, она им устроит.

— Хорошо. Теперь, когда я знаю, что вам нужно, мы можем взглянуть на несколько кораблей. Как насчет этого? Он вам по карману.

Корабль, который она вызвала на трехмерный экран, представлял собой низкий цилиндр с тремя похожими на стебли причальными опорами, весь какой-то скособоченный, подобный пьянице на утро после попойки.