Андрей Мартьянов - Возрождение надежды Страница 8

— Что же ты молчишь, Кэрис-дайне? Когда я предлагала тебе разделить со мной ложе, ты был более решительным и расторопным!

— Ложе и трон, осмелюсь заметить, две разные, совсем не схожие между собой вещи, — буркнул Кэрис, ощущая себя рыбкой, слишком близко подплывшей к зазывно извивающемуся червяку, в теле которого скрывался отточенный крючок.

— Вот так рассуждают все знакомые мне мужчины, — ухмыльнулась Валерида, — как развлечься, так пожалуйста, а как семью завести, так их и нету. Кстати, наши дети будут людьми или… дайне?

— Людьми, — сухо сказал Кэрис. — Но ты, похоже, плохо представляешь, что представляет собой воплощенный дух.

— Конечно, — смиренно и заинтересованно призналась царица. — И я хотела бы знать о тебе больше. У тебя ведь есть и какой-то иной облик? Покажи, как ты развоплощаешься, каков ты на самом деле?

"Ну что, устроим девочке маленькое представление? — спросил сам себя Кэрис. — Если она выдержит это испытание, то почему бы и мне не попробовать себя в роли Царя-Солнца?"

— Я могу явить одно из присущих мне воплощений, — внушительно произнес Кэрис, поднимаясь с каменного ложа и отходя на несколько шагов в сторону по широкой аллее висячего сада. — Однако, если ты своим визгом поднимешь на уши всю охрану Хрустального мыса, мне придется пожалеть о своей покладистости.

— В гавани Арра я наверняка видела вещи и пострашнее, — легкомысленно отозвалась Лоллия. — Не тяни время.

Кэрис расстегнул пояс и бросил его на мраморные плиты, затем к его стопам лег шелковый плащ и туника, вышитая золотой нитью. Лоллия фыркнула:

— Если ты этим собирался меня напугать, то… О, Боги Небесной Горы!

Вокруг тела Кэриса полыхнул вихрь теплых зеленых огоньков, силуэт начал темнеть, изменяться, человек уступил место офомному комку мягкой, словно бы пушистой, тьмы, в которой билась неведомая жизнь. Защелкали белые и изумрудные молнии толщиной с шерстяную нить; разноцветные попугаи, разгуливавшие по веткам деревьев сада, насторожились. Свечение погасло.

Животное. Волкоподобный пес. Размерами с крупного коня, то есть холка достает человеку до подбородка. Мерцающие зеленые глаза, острые уши, длиннющий розовый язык, вываленный из пасти… Да, из пасти. Пасти, украшенной зубами, каких нет ни у льва, ни у леопарда. Клыки длиной почти с палец. Жесткая черная шкура с редкими седыми волосками по хребту. От затылка по загривку и спине пробегают едва заметные зеленые искорки, теряясь в длинном вспушенном хвосте.

— С-собачка, — протянула Лоллия, разглядывая своего приятеля. — И впрямь кобель. Невероятно! Ты оборотень?

Кэрис качнул массивной головой, желая, вероятно, сказать: "Оборотень? В какой-то степени…"

— Умопомрачительно! — Увидев, что гигантский пес уселся на плиты дорожки, Валерида осмелела и выбралась из-за мраморного ложа. — Кэрис, если ты можешь понимать речь… Я тут вспомнила одну старую легенду. Жила-была женщина, возлюбленного которой злой волшебник превратил в чудовище… — (Пес издал презрительное фырканье.) — Женщина эта отыскала любимого, поцеловала, и чары рассеялись. Попробуем, может, и У нас получится?

Лоллии нельзя было отказать в смелости. Рядом с ней находился огромный и очень опасный по виду зверь, но она, переборов мимолетную дрожь, шагнула к нему и решительно чмокнула его в большой влажный нос.

Диковинного пса окружили зеленые молнии, и он начал расплываться, превращаясь в мохнатый сгусток черноты. Валерида отступила на два шага…

— Молодец, не испугалась, — похвалил царицу Карие, обретая свой прежний облик.

— Тунику надень, — посоветовала Лоллия. — И скажи мне, ради Богов Небесной Горы, почему пес?

— А почему бы и нет? — вопросом на вопрос ответил Кэрис и, желая переменить тему разговора, могущего завести их очень и очень далеко, с невинным видом сообщил: — Легенда, о которой ты упомянула, умалчивает об одном крайне важном обстоятельстве. Поцелуй, безусловно, способствовал снятию чар, но, чтобы превращение стало необратимым, необходимо было…

— Да-да, я догадываюсь, что ты имеешь в виду, — проворковала царица и нарочито медленно развязала серебряную ленточку пояса.

Глава третья

ГДЕ ЖИВЕТ УПЫРЬ?

Новый день выдался у Страшара донельзя беспокойным. Он был прав, посулив стражникам, что прибывшая госпожа наведет в замке порядок, хотя, разумеется, не мог предугадать, какие последствия повлечет за собой ее возвращение в Кергово.

Пир и охоту на медведя отменили. Асверия потребовала от управителя подробнейшего отчета обо всем происшедшем за последние седмицы как в Кергово, так и в Нардаре. Спокойно выслушала неутешительные вести о гибели своей семьи, разорении столицы и других крупнейших городов, после чего начала отдавать распоряжения. Асверия не удосужилась объяснить Страшару, где и как провела последние два с половиной года, но приказывать — ясно как день! — научилась здорово.

— Прими мои соболезнования. — Драйбен склонил голову и помолчал, отдавая дань уважения погибшим при защите родной земли людям.

— Не с чем поздравлять, — ответила Асверия, продолжая рассматривать обнаруженный в библиотеке Хмельной Горы подробнейший план Нардара. Пергаменту было лет семьдесят, однако основные дороги, поселки и тропы, обозначенные на карте, сохранились до нынешних времен. — Как удобно жить в стране, где ничего не меняется! Что же до титула повелительницы Нардара… Представь, что произойдет, если кто-то из моих родственников остался жив?

— Нет-нет, госпожа, сведения верные! — подал голос управитель. — Все беженцы в один голос говорят: никто не уцелел!

— Пока степняки хозяйничают в стране — это не важно! — нетерпеливо отмахнулась Асверия. — Но слова твои навели меня вот на какую мысль. Будучи наместницей кониса в Кергово, тебя, Страшар, я оставляю управителем Хмельной Горы и командиром ополчения, собранного по деревням. А тебя, — обернулась она к Драйбену, — назначаю предводителем высокородного воинства. В Кергово ныне сбежалось множество высокородных, так надобно из них конный отряд сформировать. У многих из них свои лошади есть, а остальные коней у мергейтов добудут. Сможешь с нашими своевольниками совладать?

— С ними, пожалуй, совладаешь! Кто я им? Бывший прэт, бывший владетель Кешта…

— Ага! Это ты верно подметил. Кто у нас ныне владетелем Рудны числится, скажика, господин управитель?

— Так чем же там владеть, госпожа? — изумился Страшар. — Замок-то давным-давно разрушен! А с деревень и хуторов ты подати получаешь.

— Нет, значит, там хозяина? Вот ты им, Драйбен, и будешь. И я тебе своей волей и властью жалую титул прэта. Ну, благодари, кланяйся земно и руку целуй! приказала Асверия.