Алексей Калугин - Сеющие ветер Страница 8

— А для контраста можно показать вот это.

На фотографии, которую Стелла положила сверху, темноволосая девочка лет пяти весело улыбалась, сидя на спине огромного пластуна.

— Должен признаться, производит сильное впечатление, — произнес Закладин, собирая фотографии в стопку.

— Вы согласны сопроводить свой отчет этими фотографиями?

— Почему бы не опубликовать эти снимки вместе с очерком в какой-нибудь крупной центральной газете? — предложил Закладин. — Это произвело бы должное впечатление на общественность.

— Это должно быть не эмоциональное выступление, а строгий, беспристрастный отчет. В противном случае он будет расценен на Штраке как стремление к сенсационности, раздувание ненужных страстей и бог еще знает как, а все последующие действия будут восприниматься только враждебно.

— Что ж, я согласен, — ответил после недолгого размышления Закладин. — Есть лишь одно дополнение. Материалов для отчета у меня — кот наплакал. Мне необходимо хотя бы описать жизнь пластунов в естественных для них условиях, подтвердив тем самым их миролюбивость и неопасность для людей. Я уже обращался к губернатору с просьбой разрешить мне полевой выход, но, как передал мне доктор Хансен, ваш отец ответил решительным отказом. Не могу же я в самом деле тайком убежать за изгородь с блокнотом и бутербродом в кармане!

— Отца я беру на себя, — улыбнувшись, уверенно пообещала Стелла.

Стелле действительно удалось добиться для Закладина разрешения выйти в лес. Более того, она сама решила сопровождать его в этом походе, а настоять на этом ей было гораздо труднее. Всеми приготовлениями Стелла занималась сама, уверенно и твердо заявив, что ей лучше, чем какому-то там чужаку, известно, что необходимо для прогулки по Штраку. Не считая различных мелочей, они взяли с собой пару защитных комбинезонов, надувную палатку, ручные трассеры «стинг-8», радиотелефон и провизию на пять дней. В случае необходимости продукты и дополнительное снаряжение им должны были доставить из поселка вертолетом.

Три дня они шли по лесу, который мог показаться вымершим, если бы не птицы, перепархивающие с ветки на ветку в кронах высоких деревьев. Внизу же царило запустение: травы на земле почти не было, кустарник весь изломан, а мелкий просто вывернут с корнем — следы, оставленные прошедшими здесь недавно полчищами пластунов. Живые пластуны им долго не попадались — только гниющие обрубки, которые смогли после ночной атаки на изгородь отползти в лес, но не сумели регенерироваться до полноценной особи.

Первые встретившиеся живые пластуны вели себя довольно настороженно. Почувствовав каким-то таинственным чутьем приближение людей, они напряженно сжимались всем телом, превращаясь почти в ровный шар, но через несколько минут успокаивались и продолжали свое неспешное ползание.

Вдали от границы лес постепенно ожил, зашевелился, заговорил птичьими и звериными голосами. Однако в нем по-прежнему ощущалась некое, почти незаметное для глаза, усталостное напряжение, как в стальной пружине, сдерживающей давление, превышающее расчетное, готовой лопнуть от легчайшего прикосновения крыла бабочки.

За два дня пластуны не совершили ни единой попытки напасть на людей. Закладин и Стелла, отбросив первоначальную осторожность, сняли защитные комбинезоны, в которых было жарко и неудобно. Но кобуру с трассером каждый из них все-таки оставил пристегнутой к поясу.

Стелла обратила внимание Закладина на то, что на земле, как и прежде, очень мало травы и низкорастущей зелени — пищевая база пластунов предельно истощена.

С каждым днем пути пластунов становилось все больше. Порой на ограниченном пространстве их скапливалось так много, что прежде, чем поставить ногу, приходилось долго высматривать свободное место. Но вели они себя все так же мирно. Закладин пробовал угощать их продуктами из собственных запасов, но они отвергли все, кроме сильно соленой брынзы. Съев предложенную порцию, пластун долго сидел на месте, ожидая, не перепадет ли еще кусочек.

Стеллу удивляло и беспокоило то, что им совершенно не попадаются яйца пластунов.

— Раньше они разбрасывали их где попало, — говорила она, заглядывая под кусты в надежде обнаружить яйца там.

— Может, они сами их и поедают? — предположил Закладин.

— Откуда же в таком случае берутся новые пластуны? — логично возразила Стелла, красноречивым жестом руки указывая на окружающие их со всех сторон блестящие черные спины.

Ответ они получили через день, когда вышли к краю большой, залитой солнцем поляны. Из-за спин скопившихся пластунов не было видно земли. Казалось, пластуны выползли сюда просто так, чтобы погреться на солнце, однако, присмотревшись, в кажущейся бессмысленной хаотичности перемещений животных можно было выделить два направления движения черных спин — на противоположный край поляны, к поваленному стволу огромного, вывороченного с корнем из земли дерева и обратно.

— Что за столпотворение? — спросил сам себя Закладин.

Стелла удивленно пожала плечами.

— Никогда не видела ничего подобного, — шепотом, словно опасаясь привлечь внимание занятых каким-то своим таинственным делом пластунов, ответила она.

— Давай-ка попробуем обойти лесом и подобраться поближе к дереву, — предложил Закладин.

Но и лесом идти оказалось непросто. Пластунов вокруг было густо, и, двигаясь вперед, для того, чтобы поставить ступню на землю, приходилось аккуратно, но настойчиво расталкивать их плотно прижатые друг к другу тела ногами.

Когда, пройдя достаточное, как им казалось, расстояние, Семен и Стелла попытались снова выйти к поляне, это их действие вызвало весьма необычную ответную реакцию со стороны пластунов. Они раздались в стороны, образовав круг голой земли диаметром около двух метров. Передние пластуны изогнулись дугой, края их тел, обращенные в центр, нервно подрагивали.

Стелла положила руку на кобуру трассера.

— Кажется, они собираются наброситься на нас.

— Спокойно. — Закладин взял ее за руку, не давая достать оружие. — Медленно отходим назад.

Они сделали несколько шагов в сторону от поляны. Давая им дорогу, пластуны расступились и, успокоившись, снова перестали замечать.

Отойдя немного в сторону, Семен и Стелла предприняли еще одну попытку выйти на поляну, но вновь натолкнулись на пассивный, но решительный отпор пластунов.

— Я заберусь на дерево и попробую оттуда что-нибудь рассмотреть, — сказал Закладин, сбрасывая на землю рюкзак.

Он повесил на шею бинокль и, ухватившись, подтянулся на нижних ветвях ближайшего достаточно высокого и крепкого дерева. Не забираясь слишком уж высоко, он уселся верхом на толстый сук, прижался спиной к стволу и приложил к глазам бинокль. Какое-то время взгляд его хаотично блуждал по колышащемуся морю черных горбатых спин. Наконец в поле зрения попали вывороченные из земли корни дерева. Омытые дождем, высушенные солнцем, они были темно-желтого цвета, похожие на длинные, скрюченные артритом, тянущиеся за чем-то невидимым и недосягаемым пальцы. Ствол дерева был глубоко вдавлен в мягкую землю, а возле него аккуратными рядами в несколько слоев лежали матово-белые идеально круглые шары. Размеры их, если сравнивать с ползающими рядом пластунами, достигали, должно быть, сантиметров тридцати в окружности.