Кирилл Берендеев - Азатот Страница 8

Он слышал от прежних сослуживцев, перешептывающихся меж собой: вроде как существует противоядие, изготовляемое тайно, где-то далеко за границей и столь же тайно завозимое в страну иноземцами, но мысль о том, чтобы достать его казалась просто фантастической. Правители государства во все времена не рекомендовали своим подданным видеть сны, уводившие человека из трудовых будней в страну фантазий и, тем самым, расхолаживающие его, не дающие сосредоточиться на свершениях во благо народа, и это в то время, когда собранность и максимально возможная концентрация всех усилий общества на всех направлениях насущно необходима, дабы противостоять врагам государства, внутренним и внешним, посрамить их и смешать коварные планы и замыслы. Однако, и четкой установки на искоренение самого феномена сновидения не было, в этом - смотреть сны или обходиться без них - жителям страны была дана свобода выбора. Но всегда считалось публично обсуждать и толковать собственные или собеседника сны занятием вредным, отличающем человека неблагонадежного. А средства, лишающие гражданина этой, функционально бесполезной, но социально небезопасной способности, были доступны всякому, как бесплатная медицинская услуга, и услуга эта пропагандировалась всеми доступными средствами: по телевизору демонстрировались сценки, повествующие о том, сколь часто человек, видящий сны, скатывался по наклонной плоскости, того хуже, становился объектом внимания врагов государства, их невольным сообщником и приспешником, и, в результате, изобличенный доблестными агентами тайного приказа, каялся, с готовностью предлагая для себя самые суровые меры наказания.

Молодой человек едва ли мог надеяться на кого-либо - все: и друзья, и знакомые, и сослуживцы, - обязаны были бы сообщить в тайный приказ, узнай только, что он заслуженно получил прививку от снов, но замыслил избавиться от нее. Его ждал бы еще один визит в здание без окон, и тогда не следовало ожидать снисхождения. Так что единственной его призрачной надеждой остался верховный мудрец из далекой Рошанны, который, быть может, сумеет отыскать способ, открывающий молодому человеку, как и прежде, возможность путешествий во снах, и с помощью магии, переправить возлюбленного Мулиэры в край, где они могли бы соединить свои сердца и души. Или, если надежды таковой нет, придти с советом, да хоть простую весточку о любимом городе подать - и то была бы ему радость!

Меж тем дни проходили за днями, будни сменялись выходными, праздник рождения Первого Правителя, сменился праздником Единства и Труда, затем пришел черед отметить Славную Победу над врагами; весна сменилась летом, а лето незаметно закатилось в осень, но ничего не происходило, ничего, что могло бы напомнить ему о покинутом крае. Иногда, очень редко и, как кажется, только в часы отчаяния, смешанного с неизбывной мечтой, молодой человек чувствовал, будто кто-то зовет его, пытается достучаться в его омертвевший разум..., но, - и он боялся, что окажется прав, - возможно, это звала и стучалась лишь его собственная умирающая надежда.

Заново перебрав все способы помочь себе, и как-то утешиться, он отбросил их, поняв: ничто более не способно скрасить дней его бесплодного ожидания. Единственное, что ему оставалось, - это не мечтать ни о чем, погрузиться в новую работу и полностью посвятить себя ей.

Понемногу это ему удавалось, с каждым разом все лучше и лучше; более того: старания молодого человека заметили и повысили в занимаемой должности, переведя его к новой компании служащих; повысили и ежемесячное жалование, сравняв с тем, что он получал прежде. А молодой человек продолжал стараться, выкладываясь на работе так, что только и оставалось сил добраться до дома и, проглотив скудный ужин, опуститься в постель. И все же, перед тем как забыться бесчувственным сном, робкие мысли посещали его, мысли, отказаться от которых было просто невозможно.

И вот однажды, поздней промозглой осенью, когда свинец моря мешается со свинцом неба, создавая невыносимое ощущение полной замкнутости мира, молодой человек почувствовал что-то странное; необычное ощущение посетило его, едкое, точно раствор кислоты, проникло в самую душу и тотчас пропало, оставив после себя целую вереницу догадок и предположений. Молодой человек возвращался домой с работы под мелким нудным дождичком, падавшим словно бы ниоткуда, ибо море и небо перемешались, падавшим вот уже пятый день напролет. Он шел, плотнее запахнувшись в старый плащ и низко нагнув голову, и когда до дома остались считанные шаги, ядовито сладкое чувство это кольнуло его, ударило, точно вино, в голову, и разошлось по всем членам.

Он даже пошатнулся от этого соприкосновения. А, придя домой, понял, что не только чувство, но и мысль, вошла в его сознание, мысль, приведшая молодого человека в состояние мрачной подавленности, избавиться от которой и противопоставить ей что-то не представлялось возможным. Постигнув до конца открывшееся ему, молодой человек оставил последние сомнения: да, так и есть, его мир, место его рождения и жалкого нынешнего существования, сумрачный мир, как назвала его когда-то Мулиэра, и есть тот самый, исполненный мук и страданий, центр мироздания. Именно он стал вместилищем кошмара миров и вселенных; а столица их государства, та, что расположена всего в шести сотнях верст к югу - и есть средоточие абсолютного зла. В ней, в гранитном саркофаге, в хрустальном гробу, спит безумный султан демонов Азатот и дыхание его невыносимо смрадно, а отлетающие при каждом его выдохе малые демоны ненасытно прожорливы; их страна и все соседние страны, что кольцом опоясывают ее с запада и юга, отданы на откуп спящему кошмару, заколдованному, но непокоренному, столь пропитавшемуся ненавистью и злобой, что одно только мимолетное пробуждение его повергает в ужас, сеет смерть и великие разрушения. А вкруг недреманной стражи, поставленной когда-то тремя колдунами и тремя колдуньями, ждут его верные слуги, ждут в нетерпении часа, когда он проснется и поведет их за собой, сгорая в безумной злобе и неутолимой жажде страха и разрушения. Ему, Азатоту, приносятся бесконечные жертвы, а слуги его почитаются за высших существ, правителей и героев этой страны, и нет в стране гласа неугодного им, ибо нет, и не может быть силы, что смогла бы пересилить вековечный страх перед спящим султаном демонов и одолеть неземную его ненависть и безумную злобу. А шпионы и тайные агенты Азатота рыщут повсюду во всех мирах и вселенных, выискивая трех колдунов и трех колдуний, на пути своем сея страх и подозрения, отчаяние и опустошающее душу одиночество. И логово их, откуда посылаются шпионам Азатота приказы и куда доносят тайные агенты все, о чем узнали и проведали - здание без окон в столице государства его, или другие здания без окон в других городах и его страны и в тех стран, что кольцом с юга и запада окружают державу и где слуги безумного султана демонов также почитаются за всемогущих существ. Те здания возвышаются над городом, издалека и со всех сторон видные всякому человеку и уже одним видом своим подавляющие его и изничтожающие все его стремления, мечтания и надежды.