Джек Вэнс - Мир между Страница 8

— Фактически, огромное количество воды связано в биомассе жуков и прочих паразитов, — сказал Бландвик.

Бернисти покачал головой.

— Ничего ощутимого… И они поедают нашу вику быстрее, чем мы уничтожаем их. Мы не успеваем обнаруживать все новые разновидности вредителей.

Бландвик нахмурился.

— Кажется, у кейанцев нет какого-то четкого плана.

— Нет, они всего лишь вываливают на нас все, что, как они считают, может оказаться деструктивным.

— Тогда почему бы нам не использовать тот же способ? Вместо избирательного противодействия мы откроем все наши биологические арсеналы. Метод стрельбы по площадям.

Бернисти прохромал еще несколько минут, пока метеоролог выкладывал новые факты, а затем продолжил свою мысль:

— Ну, а почему бы и нет? Окончательный эффект может быть благотворным… И явно менее деструктивным, чем то, что происходит сейчас,

— он помедлил. — Тут, конечно, много непредсказуемого… и это противоречит основам моей логики.

Бландвик фыркнул:

— Навряд ли то, что мы получили сейчас, можно назвать предсказуемым.

Бернисти на мгновение почувствовал раздражение, затем ухмыльнулся, так как замечание было не вполне корректным; содержи оно что-либо правдивое, тогда стоило бы злиться.

— Прекрасно, Бландвик, — сказал он весело, — мы выстрелим изо всех орудий. Если получится, то первое поселение на этой планете мы назовем Бландвиком.

— Хм, — ответил пессимист Бландвик, и Бернисти отправился отдавать необходимые приказы.

Каждый чан, каждый садок с культурой, инкубатор, каждый лоток и стеллаж был теперь в деле; как только содержимое достигало хотя бы минимальной степени акклиматизации в атмосфере, в которой еще слишком много было азота, оно выбрасывалось наружу: семена и споры, растения, плесень и бактерии, амебы, насекомые, кольчатые черви, ракообразные, сухопутные ганоиды и даже несколько примитивных представителей класса млекопитающих. Новая Земля раньше была полем битвы, теперь же она превратилась в сумасшедший дом.

Одна разновидность пальм достигла необычайной высоты; через два месяца гигантские деревья-башни торчали повсюду. Между ними тянулись вуали особенной, летучей паутины, которая питалась крылатыми существами. А под ветвями убивали вовсю, размножались вовсю, росли, боролись, суетились, умирали. Бернисти ходил по «Бьюдри» с довольным, даже веселым видом.

Он хлопал Бландвика по спине:

— Мы не только назовем в вашу честь город, мы присвоим ваше имя целому направлению философии. Метод Бландвика. Звучит?

Бландвика не тронула лесть.

— Несмотря на успех «Метода Бландвика», как вы зовете его, кейанцам еще есть что сказать.

— Что они могут сделать? — доказывал Бернисти. — Они не могут спустить на нас существ более уникальных, более хищных, чем мы сами спустили. Все, что теперь они пошлют, в любом случае приведет к спаду напряжения.

Бландвик кисло усмехнулся:

— Вы думаете, они так легко сдадутся?

Бернисти почувствовал беспокойство и отправился на поиски Берель.

— Ну, девушка для развлечений, — потребовал он, — что говорит тебе твоя интуиция?

— Она говорит мне, что пока вы наслаждаетесь оптимизмом, кейанцы готовятся к самой опустошительной атаке, — отрезала Берель.

Бернисти напустил на себя шутливый вид:

— И когда случится эта атака?

— Спросите женщину-шпионку; она поведает свои секреты любому, кто попросит.

— Очень хорошо, — ответил Бернисти, — найдите ее, очень прошу вас, и пошлите ко мне.

Появилась Катрин.

— Что, Бернисти?

— Я интересуюсь, — сказал Бернисти, — что вы передаете на Кей.

Катрин сказала:

— Я сообщила им, что Бернисти их победил, что выстоял перед их самыми страшными угрозами.

— И что они вам ответили?

— Они мне ничего не отвечают.

— А что вы им рекомендуете?

— Я рекомендую им или победить в результате решительной массированной атаки или отступить.

— Как вы сообщите им это?

Катрин рассмеялась, обнажив красивые белые зубы:

— Я говорю им точно так же, как говорю сейчас вам.

— И когда, вы думаете, они ударят?

— Я не знаю… кажется, они и так уже сильно запаздывают. Вы так не считаете?

— Считаю, — признал Бернисти и повернул голову в ту сторону, откуда приближался радист Буфко.

— Кейанские корабли, — сказал Буфко, — целая дюжина, огромные, словно бочки. Они сделали один оборот — и удалились!

— Ладно, — сказал Бернисти, — вот это и произошло, — он обратил к Катрин ровный холодный рассудочный взгляд, а та ответила ему застенчивой улыбкой, к чему оба они давно привыкли.

5

Через три дня все живое на Новой Земле стало мертвым. Не просто мертвым, а превратилось в тягучую серую массу-сироп, которая затопила равнину, сочилась как плевки по утесам, испарялась и уносилась ветром. Эффект был потрясающий. Там где равниной правили джунгли, только равнина осталась и ветер гнал смерчи.

Во всеобщем уничтожении существовало единственное исключение — гигантская моль, которая каким-то неизвестным способом, может быть, из-за своеобразия обмена веществ, ухитрилась выжить. Они парили по ветру, хрупкие трепещущие силуэты, в поисках былой пищи, но не находили ничего, кроме пустыни.

На борту «Бьюдри» царила растерянность, затем уныние, затем вялое бешенство, которое не могло найти открытого выхода. В конце концов Бернисти отправился спать.

Он пробудился с чувством смутного беспокойства, даже беды: коллапс всей экологии Новой Земли? Нет, что-то более глубокое, более скорое. Он накинул одежду и поспешил в салон, который был почти полон. Царил дух нескрываемой злобы.

В кресле, бледная, напряженная, сидела Катрин; за спиной ее стоял Банта с гарротой. Он явно собирался удушить ее при единогласном сочувствии остальной команды.

Бернисти прошел через салон и ударил в челюсть Банту, разбив себе пальцы о кость. Катрин молчала, глядя на него вверх.

— Эй, вы, жалкие ренегаты, — начал Бернисти, но, оглядев кают-компанию, не нашел признаков стыда, лишь злобу, растущее неповиновение. — Что здесь происходит?

— Она изменница, — сказала Берель, — мы наказываем ее.

— Как она может быть изменницей? Она никогда не клялась нам в верности!

— Она бесспорно шпионка!

Бернисти рассмеялся:

— Она никогда не скрывала тот факт, что имеет связь с Кеем. Как она может быть шпионкой?

Никто не ответил, только беспокойно переглядывались.

Бернисти пнул Банту, который поднимался на ноги:

— Прочь отсюда, ты, ублюдок… Я не потерплю никаких убийц, никаких линчевателей в своей команде!