Карел Чапек - Скандальная афера Йозефа Голоушека Страница 8

В тот день о скандальной афере Голоушека поведали также статьи и хроникальные заметки в 19 чешских ежедневных газетах, 178 местных еженедельниках и во всех крупных газетах мира. Что касается заграничной печати, то, согласно ее сообщениям, Йозеф Голоушек был в 13 случаях растерзан разъяренной толпой, в 2 случаях заживо сожжен в своем доме и в 51 случае посажен за решетку. Из чего явствует, что на свете до сих пор не умерло чувство справедливости.

7

Очередной номер "Хоругви" гласил:

СКАНДАЛЬНАЯ АФЕРА ГОЛОУШЕКА

Изобличенный Голоушек... молчит!

Истинное лицо его собутыльников

Ком грязи растет!

Как мы и предполагали, Голоушек не способен ни словом возразить на наши уничтожающие разоблачения!

Молчит, словно воды в рот набрал,

и особенно упорно хранит тайну о том, кого из неназванных прежде лиц "встретил" во время своей таинственной ночной прогулки в парке, а также - где он еще был в тот день, где провел ночь с 17 на 18 декабря и т. д. и т. п. Все ранее применявшиеся им увертки при проверке оказались бесстыдной ложью; зато обнаруживаются

неожиданные подробности,

касающиеся облика его собутыльников, имена которых он в замешательстве выболтал. Старший советник Шток (фамилия пишется через "ск") - известный черно-желтый австрофил, во время войны приговоривший к повешению не одну тысячу чехов по ложному обвинению в государственной измене! Владелец лавки Вондрачек был осужден за насилие, совершенное в пьяном виде! Редактор Славик завзятый большевик и антимилитарист! Артур Тауссиг (разумеется, еврей) вызывает сильное подозрение своими частыми поездками в Германию! Учитель Костомлатский находится в каждодневном общении с несовершеннолетними и, как было замечено, заставляет детей приносить тетради к себе на дом! Не исключено, что Гуго Ледерер (также еврей) состоит в родстве с известным венгерским убийцей Ледерером! И, напротив, мы уполномочены заявить, что пан Рокос - наш давний подписчик и член нашей партии, вследствие чего находится вне всяких подозрений. Однако что же это, как не

самая низкая подлость

- запутать в сети своих интриг невинного человека лишь для того, чтобы замести следы настоящих виновников! С минуту на минуту ожидается, что раскроются имена

и других соучастников,

среди которых - можно утверждать заранее - будут почти все лидеры наших политических противников! Министр иностранных дел подаст в отставку сегодня или завтра.

Девица Мария Мала просит нас довести до сведения читателей, что - вопреки утверждениям "Обозрения" - никогда не собирала милостыню на паперти собора св. Томаша и не умерла, и по этой причине погребение ее сегодня не состоится напротив, она оправилась от потрясения, вызванного злодейскими поступками Голоушека, и дала согласие занять место экономки в доме пана Алоиса Почепицкого, владельца рыбной лавки.

В тот же день "Обозрение" пишет:

Уточняем наше вчерашнее сообщение в том смысле, что пан Костомлатский, частный учитель пения, ныне уроков уже не дает. Долгие годы он был регентом хора в костеле св. Гавела и своей добропорядочностью снискал всеобщее уважение. Пан Алоис Рокос просит нас сообщить читателям, что он и большевик Рокос, замешанный в аферу Голоушека, - лица совершенно не тождественные и что ни в каких родственных связях они не состоят. Во всем же остальном, разумеется, наши предыдущие сообщения и наша точка зрения на аферу Голоушека остаются неизменными. Полагают, что позиция министра внутренних дел серьезно пошатнулась в связи с готовящейся интерполяцией парламентских клубов правительственного большинства, а также в связи с тем, что на кресло министра внутренних дел по праву претендует наша партия.

Из "Глашатая" приводим следующую выдержку:

В своем "ответе" Голоушек осмелился протестовать против вмешательства анонимных авторов в его "частную жизнь". Наша пресса не нуждается в поучениях разных сомнительных личностей. Как будто мы и сами не знаем о неприкосновенности частной жизни каждого порядочного гражданина, неприкосновенности, которая гарантирована законом! Ну, а если кто-нибудь в своей "частной жизни" развлекается содомией или развращает несовершеннолетних? Если он подделывает деньги, изготовляет ручные бомбы или сжигает в печи разрезанные на куски человеческие трупы? В таких случаях безусловно святой долг журналиста, проникшего в тайное логово, извлечь на свет божий и заклеймить преступление, угрожающее безопасности человечества! Разыграв эту отвратительную сцену, Голоушек лишил себя права на последнюю каплю сочувствия и т. д. и т. п.

В тот же день "Вольная свобода" опубликовала письмо Яна Вондрачека, владельца рыбной лавки:

Нижеподписавшийся подтверждает, что 17 декабря в доме номер 171 ничего особенного не случилось, поскольку в этот день оный получил партию свежей рыбы к рождеству и укладывал ее в кадки перед упомянутым домом, в каковой никого не видел входящим, а, наоборот, из коего вышел, направляясь на прогулку, один лишь пан Голоушек, с которым оный и обменялся несколькими словами о погоде и дороговизне рыбы. Оный же не слыхал никакого вопля, за исключением того обстоятельства, что ученик пана Якуба Тмея, гастрономия, кофе и смешанные товары, дом номер 172, уронил бутыль с маринованными огурцами, за что тотчас был наказан, после чего я до шести часов наблюдал за укладкой рыбы, но ничего иного не произошло. Точно так же не соответствует действительности утверждение, будто моя рыба воняет тиной, поскольку мои уважаемые клиенты никогда на дурной запах не жаловались и, наоборот, обращались ко мне с доверием, поскольку оный торгует на одном и том же месте уже двадцать семь лет. Вот и все, что я имел сказать в интересах общественности.

С. уважением Вондрачек, торговец рыбой

В том же выпуске "Вольной свободы" был помещен второй ответ Йозефа Голоушека, уже выдававший, нужно признаться, некоторое раздражение:

АНОНИМАМ ИЗ "ХОРУГВИ", "ОБОЗРЕНИЯ", "ГЛАШАТАЯ" и т.п.

Господа, прикрываясь своей трусливой анонимностью, вы подвергаете меня самым низким нападкам. Требую, чтобы вы наконец поставили под написанным свое имя, как делаю это я, публично называя вас лжецами и клеветниками.

Мне нет надобности оправдываться в чем бы то ни было, ибо приводить доказательства - обязанность обвиняющей стороны. Тем не менее, чтобы оградить себя от жесточайшей травли, повторяю, что 17 декабря после краткого отдыха я выпил свой кофе, написал одно или два письма и отправился на прогулку, во время которой, помимо уже упомянутых мною лиц, встретил в какой-то мере знакомых мне помощника инспектора Котрбу, доктора Валяйногу, начальника отдела Горака и пани Шейногову - других уже не припомню. Вечер я провел в дружеской компании, где разговаривал также со священником Никличеком и сотрудником "Хоругви" Паржиком. Никого более я не встречал и ни с кем более не разговаривал. С восьми вечера я находился дома и слушал по радио "Травиату".