Window Dark - Круги измерений Страница 8

Но даже и здесь не нашлось ничего поразительного. Призрачный свет, идущий из неведомых источников, не давал Виктору пристально оглядеть его новое пристанище. Зато вокруг сновало множество силуэтов, и отовсюду непрестанно сыпались навязчивые вопросы: «А, кстати, вы тут Орлика не встречали?» Очевидно, в своих стремлениях Виктор был не одинок. Покинув маленькую, слабо освещенную тусклой белой выпуклостью площадку возле двери, он углубился в коридор. Некоторую тесноту создавали не только хаотически бегающие искатели Орлика, но и разнокалиберные трубы, неожиданно выскакивающие из темноты со всех сторон и вновь скрывающиеся во мраке через несколько шагов. Коридор напоминал подвал, увешанный вентиляционными, водопроводными и электроведущими конструкциями, включая газопровод и расширенную систему парового отопления. Постепенно глаза привыкли к сумеркам, а под ногами обнаружились залежи пивных пробок с непонятными, но красочными рисунками и надписями. Словно монеты старинного клада звенели они под ногами, но окружающих интересовал Орлик и только Орлик. Изредка в стенах обнаруживались крепко запертые двери, в которые безуспешно тыкались все проходящие мимо. Поиски Орлика, видимо, велись здесь с незапамятных времен, и привнести новое сюда казалось крайне нереальным делом. Эта мысль донельзя испугала новоприбывшего. В голове возникла картинка, где убеленный сединами Виктор и через пятьдесят лет сновал взад-вперед по коридору.

Так, не сказав ни слова, Виктор постепенно добрался до конца злосчастного коридора. Большинство искателей озабочено тыкались в большую парадную дверь, неприступно белеющую в торцовой стене и, полюбовавшись на мерцание янтарной ручки, поворачивали обратно. Однако, находились и такие, которые исчезали во мгле ответвления по правую сторону коридора и уже более не возвращались. Виктор незамедлительно последовал за ними, немного надеясь, что уж эта дорога, несомненно, приведет его к Орлику. Здесь, в крохотном коридорчике не оказалось никого и ничего, кроме маленькой железной двери в стене, куда, по всей вероятности, и скрылись те, кому довелось оказаться на этом месте немного раньше.

Виктор не видел смысла возвращаться в коридор. Поэтому он решительно толкнул таинственную дверцу и шагнул вперед. Теперь он стоял в светлом тесноватом помещении, опять же без окон. В метре справа от него устремлялся ввысь лестничный пролет. Наклонный потолок над головой Виктора, несомненно, являлся родным братом этого пролета, продолжающим путь своего коллеги, правда, в противоположную сторону. Путь к лестнице преграждал стол из светлого полированного дерева. За столом сидел седой старик с длинной бородой в позе глубокой задумчивости. Белый балахон старика неслышно трепетал от легкого сквозняка. Именно таким Виктор и представлял себя после полувековых поисков.

— Чего желаешь ты, прибывший? — раздался вопрос.

— Где это я? — вырвалось у Виктора.

— На границе первого круга! — торжественно изрек старик.

— А вы кто? Вахтер? — предположил Виктор.

— Знай же, несчастный, — вознесся и прогремел голос его собеседника, что каждому я вижусь по-своему. Для одних я — наставник, для других — великий маг, для третьих — старый… Впрочем, о них не будем.

— Как это — «вижусь по-своему»? — не унимался Виктор.

— Мир, из которого ты пришел, состоит из реалий, воспринимаемых твоими ощущениями, — произнес старик с таким видом, словно объяснял это уже миллион раз. — Мир, в который ты вступил, сложен из ощущений, сотканных в реалии. Нет одинаковых ощущений, поэтому нет одинаковых миров. Для каждого, избравшего измерения, создается свой мир.

— А почему… — начал Виктор.

— Не спрашивай меня, странник. Ибо твоих знаний недостаточно, чтобы понять мои объяснения, — сказал старик и улыбнулся, довольный тем, что удалось отвертеться от столь навязчивого посетителя и его каверзных вопросов.

— Мир таков, как я его вижу, — попробовал продолжить беседу Виктор. — И таков, как его видят остальные.

— Сначала ты прав, — ответил старик. — Но конец твоих рассуждений двояк. Что ты хочешь сказать: я вижу мир таким, потому что его видят таким все. Или все видят мир таким, потому что его вижу таким я.

Дедушка-маг, видимо, любил пофилософствовать.

— А разве это не одно и то же?

— Разумеется, нет. Если мы отталкиваемся от реальности, воспринимаемой всеми, в том числе и тобой, как от единой для всех константы, то мир един для всех. Но если мы берем в расчет ощущения, возникающие при встрече с реальностью, то они для каждого различны, как различны свинцовое небо, сплошной серый небосвод и белесая полоса облаков без единого разрыва.

— Но ведь все это обыкновенное небо в пасмурный день! Одно и то же для всех трех случаев.

— Да, это одна реальность, но обрати внимание, какие непохожие ощущения. Одна реальность, но совершенно разные чувства, не говоря уже о словах и определениях, — наставник развел руками.

— Но ведь не может быть такого, чтобы я увидел, скажем, дом с крыльцом и трубой, а стоящий рядом — заросший травой холм?

— Может! — радостно объявил наставник. — И если ты поймешь это, то поймешь и сущность кругов. Твой мир таков, каким ты его желаешь видеть.

Старик ловко ухватил за шиворот горбоносого мужичонку в поношенном пиджаке, пытавшегося бочком пробраться мимо стола. Тот напряженно замер и вызывающе засунул руки в карманы брюк с голубыми лампасами.

— Что ты видел на первом круге? — грозно вопросил маг.

— Стада хеггов, — буркнул мужичонка и, вырвавшись, побежал вверх по лестнице.

— Ну, хеггами он назвал искателей, — не сдавался Виктор. — Иначе говоря, толпу людей.

— Нет, хеггами он назвал низкорослых вьючных животных с пушистым хвостом, которые резво носятся по узкому загону с копнами сена возле стен.

— Как мог этот мужичок видеть каких-то животных вместо сборища людей?

— Для тебя это мужичок. А для него ты — порывистый конь из породы Арланов (что, кстати, делает тебе немалую честь. Можешь поблагодарить меня, если хочешь. Ну, как всегда, тишина). Просто вы воспринимаете одну и ту же реальность по-своему.

— Не могу понять, — тяжело вздохнул Виктор.

— Попробую объяснить, — не менее тяжело вздохнул наставник. — Возьмем, к примеру, два цвета — голубой и синий. Для тебя это разные цвета.

— Предположим, — согласился Виктор. — Хотя и нечто общее в них есть.

— Сгущая краски в голубом, мы постепенно получим синий цвет. А внося белизну в синий, мы постепенно переходим к голубому. Согласен?

Виктор кивнул.

— А где граница между ними? Ты можешь указать участок, где кончается синий и начинается голубой?