Эдгар Берроуз - Пещерные люди Страница 8

Для Турга этого оказалось достаточно. Он не стал ждать поединка с Тандаром, а издав негодующий вопль, повернулся и кинулся в сторону леса. Ему удалось последним выскользнуть из смыкающегося кольца. Он бежал так быстро, что Надара, которая наблюдала за сражением с уступа скалы, утверждала после, что пятки Турга, когда он делал отчаянные прыжки, мелькали над его головой.

Тандар и его победоносное войско преследовали врага лесом немногим более мили, а затем, смеясь и крича, стали возвращаться, представляя, с каким восторгом их встретят старики, женщины и дети.

Это был счастливый день. Это был праздник. И Тандар, помня, что он читал о первобытных племенах, решил устроить танцы в ознаменование победы.

Он знал о диких плясках так же мало, как это племя о тустепе или вальсе, но он знал, какую роль в эволюции человека играют танцы, песни и игры, и поэтому решил обучить им свой народ.

Кровь бросилась в лицо Уолдо, когда он подумал о своем благородном отце и величественной матери и представил себе с каким ужасом смотрели бы они на него сейчас - обнаженного с одной только набедренной повязкой из шкуры пантеры, стоящего в кругу, подпрыгивающего, скачущего и хлопающего в ладоши в такт движениям, и на его полуобнаженных крепких воинов, которые как обезьяны точно воспроизводили все его ужимки.

Остальные члены общины, усевшиеся на корточках неподалеку от них, с огромным интересом наблюдали за этим невиданным доселе ритуалом, и одновременно с танцующими тоже хлопали в ладоши.

Надара, приоткрыв рот, во все глаза следила за этим странным действием. Ей казалось, будто какие-то чувства, дремавшие в ней, стремятся вырваться наружу, будто что-то, давно забытое, обязательно надо вспомнить. Ей было трудно усидеть на месте, в душе звучала какая-то мелодия или песня, но что за мелодия и что она означает, Надаре было неведомо.

Она понимала лишь, что взволнована и счастлива, что все ее существо наполнено легкостью, такой, какая была в мягком ветре, колыхавшем верхушки деревьев.

Танец кончился, воины во главе с Тандаром отошли в сторону и в центре круга образовалось свободное пространство. Надара, испытывая непонятное душевное волнение, устремилась туда.

На ней было одеяние из блестящей черной шкуры Наголы - одно из доказательств доблести ее избранника, одеяние это еще больше подчеркивало красоту стройной гибкой фигуры девушки.

Прикрыв глаза, она сделала несколько грациозных пробных шагов. Теперь взгляд Тандара и кое-кого из воинов был прикован к ней, но она этого не замечала. Неожиданно, вскинув руки, Надара начала свой танец, все ее движения отличались удивительной пластичностью и естественностью.

Рисунок ее танца был простым и в то же время замысловатым, теперь уже взгляды всех присутствующих были устремлены на девушку, а сердца забились быстрее в такт ее легким шагам.

Но особенно учащенно билось сердце у Тандара - в поэтическом танце этой дикарки он видел подтверждение ее благородного происхождения, мысль о чем не покидала его с тех пор, как ее приемный отец поведал перед смертью историю рождения девушки. Только дитя многовековой культуры могло обладать подобным врожденным талантом. Тандару казалось, что еще мгновение, и девушка запоет, и он не ошибся. Когда пещерные жители стали хлопать в ладоши в такт ее движениям, зазвучал чистый нежный голос Надары - это была песня без слов гимн любви, жизни и счастью.

В конце концов, обессилев, она остановилась, взгляд ее упал на Тандара, и она весело рассмеялась.

- Король не единственный, кто умеет танцевать, - воскликнула она.

Тандар вошел в центр круга, опустился на колени и поцеловал Надаре руку.

- Король всего лишь простой смертный, - сказал он, - и не его вина, что он не может сравниться в изяществе с богиней. Ты прекрасна, моя Надара, и я не просто люблю, я боготворю тебя.

Но еще одно существо, притаившееся в безмолвном лесу, испытывало при виде полуобнаженной грациозной девушки не менее сильные эмоции. Это был Тург, который в одиночестве вернулся на опушку леса, ища возможности отомстить Тандару и его народу.

В его голове возник какой-то, пока еще самому ему неясный план, но когда Тург увидел танцующую при свете костра Надару, этот план приобрел реальные очертания.

После окончания празднества люди по одному и по два стали расходиться по своим пещерам. Вскоре они покинут их, чтобы поселиться в удобных домах, которые они построят под руководством своего короля в восточной части острова, неподалеку от берега океана.

Наконец все затихло, деревня погрузилась в сон. Но никто этот сон не охранял, поскольку Тандар, не имея достаточных практических знаний и горького опыта, не задумывался, что может возникнуть потребность в ночной страже.

Одержав победу над Тургом и его людьми, Тандар не думал, что они вернутся сюда, в особенности ночью, ведь обитатели этого дикого острова редко разгуливали по ночам, опасаясь зубов и когтей Наголы, и не отваживались пуститься в путь, когда тьма окутывала дремучие леса и пустынные равнины.

Однако Тург, обуреваемый чувствами, которые не в состоянии был сдержать, позабыл о Наголе. Он думал лишь о мести - о мести и о темноволосой красавице, которая уже столько раз ускользала от него.

И когда он увидел Надару, окруженную ее соплеменниками, когда она танцевала, освещенная светом костра, то совсем обезумел и едва удержался, чтобы не броситься в одиночку на своих врагов и на глазах у них не схватить девушку. Но осторожность все же взяла верх, и он, хоть и снедаемый нетерпением, остался ждать, пока последний из пещерных жителей не скрылся в своем жилище.

Пещера, в которую вошла Надара - и Тург это видел - была высоко на уступе скалы, а пещеру пониже занимал Тандар. Луна зашла за облака, костер у подножья скалы догорел, остались лишь одни угли, все вокруг погрузилось в темноту. Где-то далеко, в лесной чаще, раздавалось рычанье Наголы. От этого зловещего звука Тургу стало не по себе, он в страхе оглянулся, а затем, пригнувшись, быстро и бесшумно пересек поляну, остановился у подножья скалы и прислушался. Ничто не нарушало тишину спящей деревни. Никто не увидел его, в этом он не сомневался.

Он осторожно стал подниматься вверх, это было нелегко, потому что лестницы, ведущие от уступа к уступу, на ночь, когда община расходилась по своим пещерам, убирались. Помог ствол дерева, который Тург притащил с собой из леса. Он прислонил его к поверхности скалы так, что конец ствола уперся в нижний уступ.

Хотя Тург был огромен и неповоротлив как горилла, ему тем не менее удалось бесшумно и с легкостью проделать то, что казалось невозможным.

Он стал карабкаться по стволу тонкого дерева, пока не ухватился за край выступа. Взобравшись на уступ, Тург нащупал лестницу, поднятую туда снизу. Использовав ее, он добрался до следующего уступа. А потом идти стало легче, так как в скале были выдолблены как бы ступени, ведущие от уступа к уступу. Это тоже придумал Тандар, считая, что шаткие лестницы не только неудобны, но и опасны для жизни, ведь редко проходил день, чтобы кто-то из женщин или детей не падал и не наносил себе увечий.