Джек Чалкер - Изгнанники у Колодца Душ Страница 8

Чтобы завершить переброску главного компьютерного центра и пультов управления на Новые Помпеи, им пришлось отсоединить Оби от аппаратуры, которая могла изменять реальность или воздействовать на нес. Как только это было проделано, они совершили потрясающее открытие.

Зетта, которая так и осталась моложе и привлекательнее, внезапно поняла, что ее изменили. Старые уравнения частично восстановились.

Ассистентка, разумеется, тоже отправлялась на Новые Помпеи, так что бояться, что кто-то третий, знающий о потенциале устройства, может проболтаться, не имело смысла, и все же Бен Юлин боялся.

И для этого были все основания.

Никки Зиндер сидела в своей комнате на Новых Помпеях. Она, как обычно, ела и грезила, когда неожиданно ощутила, что туман, окутывавший ее мозг, рассеялся.

Девушка с удивлением оглядела царящий вокруг бардак, покачала головой и попыталась понять, что же произошло.

Она вспомнила, что легла спать и что затем у нее возникло это ужасное, болезненное влечение к Бену, который увел ее из Центра и отдал в руки каких-то людей, притащивших ее сюда. Никки не только ничего не понимала, но и не знала, как ко всему этому относиться. То, что случилось, казалось ей наваждением.

Она отодвинула маленький стол, заставленный тарелками с едой, и взглянула на себя. Ее взгляд уткнулся в огромную обвисшую грудь, покоящуюся на выпуклом животе, состоящем из трех жирных складок, ног она рассмотреть не смогла. Задыхаясь, Никки направилась к зеркалу.

Увидев свое отражение, девушка еле сдержала крик. Она не шла, а ковыляла; внутренняя поверхность ее бедер была воспалена, лицо еще более округлилось, а под ним появилось несколько подбородков. Ее длинные волосы были растрепаны и спутаны.

И, что самое скверное, бедняжка была голодна.

"Боже, что со мной произошло?" – ужаснулась она и, окончательно потеряв самообладание, расплакалась. Однако слезы не облегчили обрушившееся на нее горе.

"Необходимо выбраться отсюда и постараться найти папу, – пронеслось у нее в голове. – Он будет любить меня даже такой". Ничего другого ей не оставалось, и Никки стала искать какую-нибудь одежду. "Лучше всего мне подошла бы двенадцатиместная походная палатка", – мрачно подумала она.

Девушка нашла свою старую ночную рубашку, хорошо выстиранную и аккуратно сложенную, но надеть ее не удалось. Рубашка оказалась слишком тесной и короткой. Никки на секунду задумалась. Затем решительно напялила на себя бесформенный балахон, в котором спала последние две недели, и постаралась придать ему более или менее приличный вид.

Обнаружив на письменном столе канцелярскую скрепку, она разогнула ее и использовала в качестве булавки.

Скрепка лежала рядом с незаконченным многостраничным письмом. Никки узнала свою руку и прочитала несколько строк. Это был какой-то эротический бред! Девушка не верила собственным глазам, хотя смутно припомнила, что нечто подобное писала.

Подойдя к двери, она прислушалась и осторожно нажала на ручку, дверь отворилась. Никки выбралась в коридор, выстланный чем-то вроде меха. Слева он заворачивал за угол, а справа почти сразу же упирался в дверь лифта. Девушка бросилась туда, но выяснилось, что лифт заперт на ключ. Обернувшись, она увидела за помещением, похожим на прачечную, узкую лестницу и стала карабкаться по ступеням; выбор был невелик: лестница вела только наверх.

Не одолев и половины лестничного пролета, Никки начала задыхаться. Переедание и длительное отсутствие физической нагрузки давали о себе знать. Каждую неделю этого непрерывного обжорства она прибавляла по три с лишним килограмма.

Попытавшись немного унять сердцебиение, Никки двинулась дальше. Через несколько ступенек ее стало тошнить, и она уже с трудом передвигала ноги. В какой-то момент голова у нее закружилась так сильно, что девушка чуть не упала. Но вот наконец еще одна лестничная площадка, еще один поворот и какая-то дверь. Последние несколько метров она почти ползла.

Дверь распахнулась, и незнакомый низкорослый мужчина с крысиной физиономией взглянул на нее со смесью презрения и отвращения.

– Ну, – процедил он сквозь зубы. – И куда же ты направляешься, бегемотик?

Чтобы отнести совершенно измученную девушку в лифт и спустить вниз, в ее комнату, потребовались трое здоровенных мужчин. К великому недовольству окружающих, покорная идиотка превратилась в близкую к истерике пленницу, Не выдержав рыданий и нечленораздельных выкриков, человек с крысиным лицом ударил ее по щеке. Пока это успокаивающее средство оказывало свое воздействие, воспользовался стенным интеркомом, чтобы доложить о новом состоянии Никки Зиндер и запросить инструкции. Когда он вернулся в комнату, девушка, все еще тяжело дыша, подняла голову и взмолилась:

– Пожалуйста, объясните мне, где я и что происходит.

На крысином лице появилась злобная улыбка.

– Ты – гостья Антора Трелига, верховного советника и председателя партии Новой Перспективы, находишься на принадлежащем ему планетоиде Новые Помпеи. Тебе бы следовало быть польщенной.

– Польщенной, черт подери! – взорвалась Никки. – Это просто способ подобраться к моему отцу. Я заложница!

– Сообразительная малышка, – отозвался мужчина. – Ну да, два месяца ты была вроде как загипнотизированная, а теперь очень некстати пришла в себя.

– Мой отец… – поколебавшись, начала она. – Его нет? Вернее, он не собирается?..

– Он будет здесь со своим персоналом и всем прочим в течение недели, – ответил мужчина.

– О нет! – простонала несчастная, представив себе, что отец увидит, во что она превратилась. – Лучше мне умереть, чем показаться ему в таком виде.

Крысолицый ухмыльнулся.

– Перестань выть. Он все равно тебя любит. Твое состояние – побочный эффект от приема лекарства, которое мы давали тебе для страховки. Обычно мы ограничиваемся точно отмеренной дозой губки, но Трелиг хотел быть уверен, что ничто не повредит тебе мозги. Поэтому мы немного перестарались. Передозировка на всех действует по-разному. В твоем случае лекарство вызывает зверский аппетит. Но это лучше, чем нимфомания, волосатость, а то и кое-что совсем жуткое.

Никки не знала, что такое губка, но догадалась, что ее хотели приучить к какому-то наркотику.

– Мой папа вылечит меня, – вызывающе сказала девушка.

Человек с крысиным лицом пожал плечами:

– Может, и так. Не знаю. Я просто работаю здесь. Но пока ты будешь продолжать толстеть. Не волнуйся – некоторым толстые нравятся.