Джеймс Уайт - Космический госпиталь. Звездный хирург. Большая операция Страница 88

— Они забрасывают нас ракетами из-за пределов досягаемости наших орудий, — проговорил Дермод. — Вероятно, уповают на то, что к началу следующей атаки мы будем уже достаточно издерганы. А контратака приведет лишь к гибели нашего флота. Кораблей у нас осталось настолько мало, что они способны действовать только при огневой поддержке госпиталя. Значит, выбора нет: будем готовиться к…

— К чему? — перебил Конвей.

О’Мара неодобрительно фыркнул.

Дермод холодно поглядел на доктора и продолжил, обращаясь теперь к Конвею, но вовсе не отвечая на вопрос:

— Можно ожидать также, что противник организует рейды быстроходных катеров. Потери у нас будут среди мониторов, занятых обороной самого госпиталя, среди экипаже] звездолетов и, быть может, среди тех, кто на нас нападает. В связи с этим, доктор, я хотел бы кое-что выяснить. Пс слухам, вы оперировали вражеских солдат, а в разговоре со мной утверждали, что ваши возможности на пределе…

— Какие еще, черт побери, слухи? — воскликнул Конвей.

Лицо Дермода посуровело.

— Мне сообщали о пациентах одного и того же вида, которые лежат рядом и рады бы перекинуться словечком, но у них ничего не выходит, потому что они друг друга не понимают. Какие вы приняли меры для…

— Никаких! — огрызнулся Конвей. Его душила злоба, и он с трудом удерживался от того, чтобы не схватить Дермода за плечи и не потрясти его как безвольную куклу. Поначалу командующий флотом ему нравился, он считал Дермода толковым и вдумчивым офицером, но в последние несколько дней того словно подменили. Он как будто превратился в средоточие тех слепых и неудержимых стремлений, которые и были причиной того, что госпиталь стал ловушкой для Конвея и для всех остальных. Совещания между военными и медицинским начальством проводились сейчас ежедневно, и каждый день между Конвеем и Дермодом обязательно возникали разногласия. Впрочем, сегодня командующий флотом предпочел не отвечать резкостью на резкость. Он молча рассматривал Конвея, причем с таким выражением в глазах, что доктору подумалось, будто Дермод его вообще не видит. О’Мара вполголоса посоветовал Конвею не валять дурака и не строить из себя благородную девицу: у Дермода хлопот полон рот и при данных обстоятельствах некоторая грубость с его стороны вполне извинительна.

— Разумеется, — произнес Дермод ледяным тоном как раз тоща, когда Конвей решил на деле быть терпимее к нему, — вы заботитесь о вражеских раненых не так, как о наших?..

— Знаете, — отозвался Конвей с таким спокойствием в голосе, что на лице О’Мары отразилась тревога, — определить, где наши, а где чужие, не слишком просто. Мелкие различия в конструкции скафандров обычно проходят незамеченными. А то, что находится внутри скафандра, как правило, не поддается опознанию из-за полученных ран. Звуки, которые издают раненые в промежутке между введением болеутоляющего и погружением в бессознательное состояние, перевести весьма сложно. И потом, если и существует какая-то разница, если раненый монитор чем-то и отличается от раненого врага, я не желаю об этом знать, — он почти кричал. — Нам, медикам, наплевать на всякие различия! Мы же в госпитале, черт вас возьми! Или уже нет?

— Не горячись, сынок, — буркнул О’Мара. — Конечно, мы в госпитале.

— Который временно стал боевой базой, — прибавил Дермод.

— Мне вот что непонятно. — Главный психолог явно старался унять страсти. — Почему они не применяют ракет с ядерными боеголовками?

По штабу волной прокатилась вибрация, вызванная очередным взрывом на наружной обшивке.

— Потому, майор, — сказал Дермод, не сводя взгляда с Конвея, — что госпиталь нужен им как приз. Того требуют политические интересы. Они должны овладеть форпостом ненавистных супостатов, имперский генерал должен одержать отнюдь не пиррову победу, то есть одолеть противника и закрепиться на его территории, неважно, каких она размеров, и тогда можно будет объявить, что Империя снова восторжествовала. Наши потери очень велики. Обычно в космических схватках удается госпитализировать не более десяти процентов раненых, однако нам повезло — у нас под боком госпиталь с современным медицинским оборудованием. А потери врага гораздо существеннее, по моим прикидкам, соотношение один к двадцати, так что если теперь они вдруг соберутся пальнуть по нам атомной ракетой, хотя могли поступить так и на первых порах и не потеряли бы тогда ни единого солдата, им потом придется несладко. Если император не сумеет ответить на вопросы, которые задаст ему в этом случае население, он обнаружит, что война имела не только приятные последствия…

— А почему вы не вступаете с ними в переговоры? — хрипло спросил Конвей. — Расскажите им всю правду, расскажите о раненых. Ведь нам на победу рассчитывать никак не приходится. Так почему мы не сдаемся?..

— Мы не ведем с ними переговоров, доктор, — язвительно сообщил Дермод, — потому что они не станут нас слушать. Или не поверят нам. Им известно — вернее, они так полагают, — что произошло на Этле и чем мы занимаемся в этих стенах. Что толку объяснять им, что в действительности мы не вредили, а помогали этланам, что нас вынудили воевать? На Этле вскоре после нашего ухода вспыхнули новые эпидемии, а в госпиталях, как вы, должно быть, осведомлены, не предусмотрено наличие излучателей и виброустановок. Они судят о нас не по словам, а по действиям. А наши действия, к сожалению, подтверждают те сплетни и домыслы, которые распространяются о нас с ведома и одобрения императора. Если бы они хоть чуть-чуть подумали, их наверняка удивило бы, что на нашей стороне сражается столько инопланетян. Ведь, по их мнению, наши инопланетяне — забитые, замордованные существа, немногим лучше рабов. Однако добровольцы дерутся вовсе не как рабы. Но нет, Империя предпочитает логике эмоции…

— И я тоже! — воскликнул Конвей. — Я думаю о своих пациентах. Палаты переполнены. Раненые лежат в каких-то закутках, в коридорах, где в любой момент может упасть давление…

— Сдается мне, доктор, вы не способны видеть дальше собственного носа! — рявкнул Дермод. — Позвольте информировать вас, что не вам одному есть дело до пациентов, однако я, например, в отличие от вас не впадаю в сентиментальность. Если я начну думать по-вашему, то меня захлестнет ненависть к врагу и я, сам того не сознавая, примусь мечтать об отмщении. — Где-то прогремел который уже по счету взрыв. Дермод повысил голос: — Вам наверняка известно, что Корпус мониторов является полицейским формированием, которое поддерживает порядок в Федерации посредством применения достижений психологии и прочих общественных наук. Если коротко, то наша основная задача — формировать воззрения как отдельных личностей, так и населения целых планет. Поэтому нынешняя ситуация, кучка врачей и мониторов против жесткого и прекрасно вооруженного врага, в этом отношении весьма выигрышная. Пускай Федерации понадобится какое-то время, чтобы собраться с силами и нанести ответный удар, но вы только представьте себе, доктор, какой сладостной будет месть! — Лицо командующего побледнело, черты заострились от ярости, голос сорвался на крик. — В галактической войне, доктор, захват планет невозможен. Их попросту уничтожают. И паршивая, вонючая Империя с ее сорока занюханными планетками будет стерта в пыль, сокрушена и развеяна в прах!