Джон Робертс - Город негодяев Страница 9

Глава четвертая ГОРОДСКОЙ ГОЛОВА

Конан встал поздно и плотно позавтракал. Прежде чем покинуть комнату, он заглянул к соседке. В комнате Бриты было пусто. Однако Конан решил, что солнце светит ярко и за Бриту беспокоиться не стоит. Отвратительная привычка уходить, не предупредив своего спутника о том, куда собираешься! Конан выругался про себя. В конце концов, что ему до этой взбалмошной бабенки! С другой стороны, он уже много ей помогал и теперь невольно чувствовал некоторую ответственность за нее. Злясь на себя за дурацкую сентиментальность, он зашнуровал свою кирасу и спустился вниз. В таверне никого не было, за исключением служанки. Конан заказал себе большое блюдо мяса, яйца и горячий хлеб. Умяв все это, он пришел в более благодушное расположение духа и отправился на улицу, решив разузнать об этом городе еще что-нибудь интересное. Первым делом он двинулся к городским воротам. Дежурил другой стражник, не тот, что позавчера приветствовал их при въезде. Однако своей неряшливостью и расхлябанностью он отнюдь не уступал первому. Это был толстый, немолодой уже мужчина, который к тому же прихрамывал. - Эй, не въезжал ли сегодня в город человек, который... - На мгновение Конан призадумался, как бы описать Пириса. - Ну, такой... Видом как баба и в одежках как у придворного. - Нет. Сегодня въехало в город несколько странных типов, но ни один из них не был похож на того, которого ты мне тут расписываешь. Конан швырнул стражнику монету, которую тот ловко поймал. - Если он въедет в город, пока ты будешь тут на страже, скажи ему, что Конан из Киммерии остановился в первой же гостинице по этой улице. Стражник посмотрел на Конана, будто недоумевая, какое же, интересно, дело может связывать этого неотесанного варвара с надушенным женоподобным человеком, похожим на придворного? Впрочем, стражник счел за лучшее не задавать вопросов. - Хорошо, господин, я скажу ему. Конан поблагодарил стражника и побрел назад, в город. У Конана это была первая возможность не спеша полюбоваться красотами Шикаса при свете дня. То, что предстало взору киммерийца, выглядело весьма неплохо. Местный архитектурный стиль был в точности такой же, какой и везде в здешних областях Аквилонии. У большинства домов нижние этажи были облицованы необработанным камнем; верхние же были деревянными. Одна из улиц была застроена цеховыми домами различных гильдий. Это были внушительные здания. Одно из них сразу бросалось в глаза. Оно напоминало гнилой зуб в здоровой челюсти. Среди опрятных зданий оно выделялось почерневшим фасадом, как будто там недавно был пожар. Над дверью имелись две скрещенные кирки, по которым это здание можно было определить как цеховое здание гильдии шахтеров. Из стоящего рядом большого дома до Конана донеслась знакомая "музыка" - звон мечей. Ритмичность ударов говорила о том, что проходил урок, а не поединок. Конан вошел и увидел примерно сотню человек, разучивающих приемы под руководством мастера и его помощников. Ученики стояли парами друг перед другом, атакуя и защищаясь определенным образом, повинуясь мастеру, который выкрикивал названия приемов. На всех были плотные войлочные куртки и прочные шлемы. Их мечи были затупленными, а на рукояти были надеты глубокие гарды в форме плетеных корзин, чтобы защищать руки. На стенах было развешано всевозможное оружие - по всей видимости, то оружие, владению которым здесь обучали. Судя по всему, излюбленным был короткий меч. Оно и правильно: для сражения на узких городских улицах лучшего не придумаешь. Разбойничьи лица учеников были мрачны и исполнены решимости, но Конан тут же заметил, что почти ни у кого из учеников не было ни опыта, ни боевых навыков. Мастер, подвижный человек лет сорока с лишним, приказал остановиться, после чего заметил киммерийца. Подойдя к Конану, он окинул его быстрым оценивающим взглядом. - Ты не похож на человека, которого я могу чему-нибудь научить, произнес он вместо приветствия. - Я услышал звон оружия и решил зайти поглядеть, - ответил Конан. - Ни разу не видел фехтовальной школы, где училось бы так много обозленных на жизнь мошенников. На темном лице мастера подобно вспышке мелькнула белозубая улыбка. - Я услышал об этом городе с год тому назад и приехал сюда. Мне казалось, что напуганный город - это подходящее место для моей профессии. И я был прав. У оружейников здесь тоже дела идут превосходно. Горожане носят так много железа под одеждой, что улицы имеют привкус металла. - Ты обучаешь и бандитов, и добропорядочных горожан? - спросил Конан. Снова быстрая улыбка. - Братишек я обучаю по вечерам. - Ну и как у них успехи? - Хороших бойцов мало. Одни убийцы. - Правду говорят про парней Ермака? Конан понимал, что старого фехтовальщика нетрудно будет разговорить на такую тему. - Опытные бойцы. Хотя по уровню мастерства - не ах! Солдаты-наемники редко бывают истинными виртуозами в искусстве боя один на один. Это правда, что люди Ермака куда лучше прочих. Но то, в чем они действительно мастера, - так это во владении пикой и алебардой. - А как насчет парней Ингаса? Ну, тех, которые носят красные кожанки? - Сюда они никогда не приходят. Умением не блещут. Берут жестокостью и хитростью. Обожают эти хорасанские сабли. И знаешь почему? Такой саблей ты можешь нанести страшную рану, почти не обладая никаким умением. Но хорасанский двуручник плох для обороны. Так что если не хочешь, чтобы тебя угробили в свалке, ты должен быть очень подвижным, иметь хороший доспех или никогда не вступать в единоборство. Парни Ингаса предпочитают последнее. - Да, я это уже заметил. - А ты что, хочешь предложить свои услуги Ермаку? - спросил учитель фехтования. - В настоящее время таких планов у меня нет. - Тогда подумай, может быть, поработаешь на пару со мной? Сам видишь, у меня слишком много учеников. Я с моими тремя помощниками не управляюсь. У меня три класса, я занимаюсь с ними каждый день. Один класс - ты только не удивляйся - женский. - Я подумаю. Но ты ведь прекрасно понимаешь, что если человек не боец в душе, то никакие уроки ему не помогут? Мастер пожал плечами: - По крайней мере, мои уроки позволяют им чувствовать себя более уверенно. Кроме того, за учение они мне платят. Конан пожелал мастеру удачи и вышел. За спиной у него возобновился ритмичный звон мечей. Через пару минут быстрого шага Конан оказался уже на Площади. Для такого маленького городка центральная Площадь была необычайно большой. Она была окружена роскошными зданиями, украшена большим количеством изящных статуй. Некоторые из строений, окружавших Площадь, были храмами; другие дворцами. Над главными воротами одного из дворцов Конан увидел королевских аквилонских львов. Киммериец решил, что это, должно быть, и есть резиденция городского головы. Оказавшись на Площади, Конан начал бродить по многочисленным торговым рядам. Хотя у киммерийца не было конкретного плана, куда идти, тем не менее его прогулки по Площади нельзя было назвать совершенно бесцельными. Ибо сейчас он был подобен зверю, исследующему новую территорию. Он запоминал город, составляя в голове точный его план, чтобы в случае бегства не пришлось плутать. Конан понимал, что бежать неведомо куда, не зная местности, особенно если за тобой гонится большое количество вооруженных людей, равносильно самоубийству. Под сенью колоннады, о которой рассказывала Брита, нашло себе пристанище множество нищих. Однако для зажиточных горожанок, которые щедро подают попрошайкам, час был слишком ранний. Эти дамы появятся попозже. Конан как раз проходил мимо статуи аквилонского короля, умершего лет сто тому назад, когда внезапно до него донеслись звуки столкнувшихся мечей. Сражались где-то поблизости. Люди, бывшие неподалеку, начали разбегаться, бросая через плечо боязливые взгляды. С легкостью горного барса Конан вспрыгнул на пьедестал статуи. Со своего места он видел, как толпа начала расступаться, освобождая широкий полукруг на западной стороне Площади. И там, на западной оконечности, на освобожденном участке, кричали друг на друга две группы людей. Их разделяла дюжина шагов. Солнце сверкало на обнаженной стали. У Конана создалось впечатление, что вот-вот должна была начаться добрая схватка. - Эй ты, там! - Голос был женский. - Да, ты, чужеземец! Черноволосый! Помоги-ка мне подняться к тебе! Я хочу хорошенько это увидеть! Конан бросил взгляд с пьедестала и увидел красивую женщину с каштановыми волосами. На плечах у нее был широкий плащ, призванный, похоже, скрыть от жадных и недоброжелательных взоров ее роскошную фигуру. Конан наклонился, схватил женщину за руку и могучим рывком, сделавшим бы честь тигру, втащил ее на пьедестал рядом с собой. - Сильный ты, ничего не скажешь! - Незнакомка широко улыбнулась киммерийцу. -А я уж думала, что знаю наперечет всех здоровяков в этом городе. Кто ты такой? - Конан из Киммерии. Слушай, если ты знаешь их всех наперечет, то скажи, кто такие вон те, что так страшно орут друг на друга? Женщина бросила взгляд на представшую перед ней сцену: - Та шайка, что побольше, - люди Лисипа. Те, которых поменьше, - ребята Ермака. Теперь и Конан заметил Невуса, своего вчерашнего собутыльника. Невус стоял с пятнадцатью сотоварищами, все они были похожи друг на друга кряжистые, суровые мужики. Большинство бойцов носили легкие доспехи. В руках сжимали обнаженные короткие мечи или тесаки. Хотя Конан заметил у одного прямой двуручный меч, а у другого - меч "в полторы руки". Несмотря на то что люди Лисипа численностью намного превышали их, люди Ермака стояли, не выказывая ни малейшего страха. Напротив, они были веселы и наперебой выкрикивали оскорбления. Против них стояли по меньшей мере тридцать человек, одетых пестро и кричаще, в невообразимое рванье. Большинство сильно напоминало Конану виденных вчера завсегдатаев "Химеры". Столь же гротескным было и оружие, которым они грозили своим противникам. С первого взгляда Конан заметил двухлезвийный топор из Шема, боссонский арбалет, восемь различных типов мечей и железный цеп. На одном из людей Лисипа были железные перчатки с трехдюймовыми шипами между костяшками пальцев. - Который из них Лисип? - спросил Конан. - Ну уж кого-кого, а его ты здесь не увидишь,- ответила женщина. - Он редко вылезает из Дыры. Да и в любом случае, он слишком стар и жирен, чтобы сражаться. Конану не требовалось лишних вопросов, чтобы понять, кто из стоявших в полукруге был Ермак. Высокий человек с волосами цвета соломы стоял немного впереди и сбоку от своих соратников. На нем был превосходный полудоспех. Конан отметил, что позиция, которую занимал Ермак, была оптимальной для того, чтобы управлять небольшим отрядом. У Ермака была выправка старого унтер-офицера. В руке он непринужденно держал меч, лезвие которого было у рукояти в два дюйма шириной, постепенно сужающееся к острию. Это клинок для истинного мастера фехтования. Руку прикрывала сложная витая стальная чашка. - На это стоит посмотреть, - сказала женщина. - Только придется подождать немного, пока они раскачаются. Впрочем, мы можем устроиться тут со всеми удобствами. Она уселась на пьедестал, свесив ноги. Конан сел рядом с ней и стал с восхищением ее осматривать. Даже если его спутница и заметила этот пристальный взгляд, она ничуть не смутилась. Собеседница Конана была довольно крупной женщиной, но такого хорошего сложения, что казалась очень грациозной. Столь же крупными были и черты ее лица. Тонкость форм скрадывала тяжесть этих черт. - Кто ты? - спросил Конан. - И откуда ты так хорошо знаешь этих людей? - Я женщина Максио. Меня зовут Делия. - Она вложила два пальца в рот и издала резкий свист. Один из торговцев поднял голову и начал озираться. Делия махнула ему с пьедестала и кинула монетку. Он подал ей широкий лист, который был искусно свернут в кулек. Делия вытащила из этого кулька несколько орехов и отправила их в рот. Затем протянула Конану. Он тоже взял несколько орехов. Те были еще горячими. - Ну а кто этот Максио? - поинтересовался Конан. - Ты, должно быть, здесь совсем новичок. У Максио своя собственная небольшая банда. В основном он действует самостоятельно, но время от времени присоединяется к одной из шаек. Банда Максио специализируется на кражах со взломом. - Этот Максио - что, твой муж? Она весело рассмеялась: - Муж? На кой мне муж? Я же говорю тебе, я его женщина. Улавливаешь разницу, варвар? Сегодня - его, завтра - не его. - Она окинула Конана оценивающим взглядом. - Все может измениться очень скоро, если подвернется кто-нибудь БОЛЕЕ СТОЯЩИЙ. - Она еще раз искоса метнула взгляд на Конана. Люди Лисипа приблизились к Ермаку и его товарищам, которые оставались пока на месте. Они все еще были вне досягаемости мечей. На ступенях резиденции городского головы теперь выстроилась цепочка стражников. Но не похоже было, что они собираются вмешаться в разборку между двумя бандами, дабы предотвратить кровопролитие. - Они собираются что-нибудь сделать? - спросил Конан, кивая в сторону стражников. На этот раз Делия расхохоталась еще громче: - Это сборище хлюпиков, бывших нищих, ублюдков? Будь у них лошади, они ускакали бы куда глаза глядят. А вон видишь жирную рожу, что маячит за ними? Прячется. Можно подумать, эти стражники защитят его. - Вижу, - кивнул Конан. - Это Бомбас, городской голова, один из двоих, кто заявляет, что имеет власть над городом. Он будет плясать под дудку любого, кто ему получше заплатит. Он отдал город на откуп головорезам, которые чувствуют себя здесь как рыбы в воде. Но моего Максио он ненавидит. Потому-то моему мужчине и приходится все время скрываться, не высовываться лишний раз. - Королевские стражники не очень-то устрашающе выглядят. Вряд ли им удастся нагнать хоть малейший страх на того, в ком есть хоть немного отваги, - заметил Конан. - У Бомбаса есть три действительно стоящих рубаки. Их он держит возле себя как личных телохранителей. Один из них - наш, местный. Его зовут Юлус. Когда-то он был заместителем Лисипа, но Лисип выгнал его за то, что тот слишком во многое влезал. Пара других - зингарцы, их имен я не знаю. У них есть приказ при первой же возможности убить Максио. - Рассказывая все это, Делия продолжала грызть орехи, будто разговор шел о весьма обыденных вещах и опасность смерти, нависшая над ее любовником, ничего для нее не значила. - Знаешь, я хотела бы, чтобы они уже побыстрее начали. А то солнце уж слишком припекает. Люди Ермака сформировали теперь двойную линию. Между ними было расстояние достаточное для того, чтобы свободно орудовать мечом, не боясь поранить соседа, но достаточно близкое, чтобы не возникла опасность сражаться сразу с двумя противниками. Основная нагрузка при таком строе падает на тех, кто стоит на флангах. Конан с одобрением заметил, что именно наиболее сильные, на его взгляд, бойцы и были поставлены на эти позиции. Люди Лисипа стояли беспорядочной толпой, главным образом надсаживая себе глотки бессмысленными криками. - А почему на Максио так наезжают? - спросил Конан. - Бомбас думает, что именно Максио месяц назад убил его брата. Известно, что брат Бомбаса учинил с кем-то ссору в верхних залах "Химеры". Немного позднее он был найден с кинжалом в брюхе. Тот самый кинжал, что последнее время носил Максио, и все это видели. У кинжала была очень характерная рукоятка из слоновой кости. - В "Химере"? - воскликнул Конан. В его голосе слышалось удивление. - А что брат городского головы делал в таком месте? - А, ты небось не знаешь. Бурдо - так звали его - был сам не свой до женщин того сорта, что отираются в "Химере" и подобных же заведениях. - В голосе Делии слышалось презрение хорошо пристроенной куртизанки по отношению к ее менее удачливым сестрам. - Результатом этого увлечения было то, что он страдал от нескольких неприятных болезней. Предполагалось, что наверху он должен был встретиться с кем-то, кто обещал его магически исцелить, а вместо этого убил. - Так это был Максио или нет? - спросил Конан. Она пожала плечами: - Не знаю. А мне-то что до того, даже если и Максио убил этого Бурдо? Лично я не вижу никаких причин, зачем бы ему понадобилось это делать. Но Максио не обсуждает со мной всех своих дел. - Она бросила на Конана еще один восхищенно-лукавый взгляд. - Точно так же, как и я ему рассказываю далеко не все. В этот момент толпа людей Лисипа наконец решилась. Подбадривая себя нестройными воплями, они бросились на отряд наемников, который был куда меньше. Мгновенно воздух наполнился звоном мечей, ударяющихся друг о друга. Яростные крики мешались с болезненными вскриками. Начали падать убитые и раненые. Наемники удерживали строй, в то время как бандиты Лисипа в давке могли только бесцельно размахивать руками. Каждый раз, когда кто-нибудь из людей Лисипа пытался пробиться сквозь переднюю шеренгу, он тут же натыкался на меч наемника, стоящего во втором ряду. - Черт возьми! Их так много, - заметил Конан, взяв из кулька еще пригоршню орехов. - Они ведь легко могут ударить с фланга. Они настолько превосходят в численности, что это может компенсировать даже их неумение. Не будь они такими трусами, они бы именно так и поступили. - Это уж точно, - согласилась женщина. - Репутация Ермака известна по всему городу. Его боятся. С тех пор как он появился в Шикасе, он один собственноручно в личных единоборствах убил десятерых. А кто считал, скольких он уложил в таких потасовках? Тут в первый раз подал голос Ермак. - Вперед! - крикнул он. Повинуясь его команде, вторая шеренга прошла через интервалы первой. Эти люди не успели еще растратить своих сил и яростно вступили в бой. Каждый их удар наносил противнику рану, сами же бойцы при этом, за немногими исключениями, оставались невредимыми. - Конец уже не за горами, - предрекла Делия. - Стойкостью сброд Лисипа не отличался никогда. Конан заметил, что часть людей Лисипа, находящихся сзади, уже медленно начала отступать от сражающихся. Видно было, что они не хотят показаться трусами и броситься в бегство, но вместе с тем потеряли всякое желание сражаться дальше. - Всем вперед! - крикнул Ермак. Та линия, что была в начале сражения передовой, а теперь стала задней, пришла в движение, и теперь все бойцы Ермака образовали единую шеренгу. Наемники мерно и неуклонно пошли вперед, держа строй. Каждый короткий шаг смертоносной фаланги сопровождался ударами мечей. Для сброда банды Лисипа это было уж слишком. После короткой отчаянной попытки обороняться они стали пятиться. Первыми стали отступать те, кто стоял сзади. Это отступление очень быстро превратилось в беспорядочное бегство. Профессионалы Ермака преследовали своих противников до края Площади, а затем по команде своего предводителя остановились. Со смехом они развернулись и пошли назад, через Площадь, на ходу вытирая свои окровавленные мечи. Кое-кто в толпе разразился приветственными криками. На мостовой остались лежать семеро мертвецов. Еще несколько бандюг Лисипы ползли прочь, бережно придерживая распоротые бока и животы. Кое-кто из людей Ермака получил незначительные раны, но не было ни одного, кто не мог идти самостоятельно и нуждался в помощи товарищей. - Хорошо, да мало, - заметила Делия. - Мне приходилось видать и более впечатляющие сражения. Одно было просто великолепно. Не меньше сорока трупов на Площади и на улицах. Конан был удовлетворен увиденным. Мало того что его приятно развлекли, так еще и немало узнал о повадках и сравнительных достоинствах двух городских шаек. - Слушай, Делия, ты сказала, что Бомбас - один из тех, кто заправляет в городе. А другой-то кто? Она указала на большой дворец, высящийся в северной части Площади за высокой, утыканной шипами стеной: - А второй - человек, который живет в этом доме. Его зовут Ксантус. Он арендатор серебряного рудника. Арендует его у Короны. Никто в Шикасе не может сравниться с ним в богатстве. Но и подобно всякому богачу, он никак не может остановиться. Все гребет и гребет под себя. Собственно, его разногласия с гильдией шахтеров и вызвали резню между шайками. Наконец-то, подумал Конан, становится понятным, какие причины обусловили эту ожесточенную грызню, которая со стороны выглядит столь чудовищной. - Шахтеры, говоришь? А чем им не угодил Ксантус? - Шахтеры долго препирались с Ксантусом и много раз таскались сюда, на Площадь, потрясая своими кирками и молотами. Кончилось тем, что они отказались выходить на работу. - А чем они были так недовольны? - поинтересовался Конан. Делия пожала плечами: - Не знаю. Заработок, каторжный труд на шахтах. Может быть, что-нибудь еще. Никогда в жизни не буду иметь дел с человеком, который зарабатывает себе на пропитание честным трудом. Если жить таким образом, то помрешь в нищете и жалкой старости. - Если рудник - собственность Короны, почему же Ксантус не обратится за помощью к королю? - Не могу тебе сказать, киммериец. Знаю только, что он не обратился, вот и все. Вместо этого он отправился в Офир, где уже несколько лет длится гражданская война, а оттуда вернулся с Ермаком и его людьми. Тогда у Ермака было куда больше солдат, чем сейчас. Наемники Ермака вправили шахтерам мозги и погнали их на работу. Тогда-то и сгорело цеховое здание гильдии шахтеров. Конан начинал мало-помалу понимать, что к чему. - Ну хорошо. А когда наемники восстановили контроль Ксантуса над рудником, они что - не захотели уйти отсюда? - Нет. Особенно после того, как до них дошло, какую приятную жизнь они могут вести в Шикасе. Я думаю, что Ермак, их предводитель, устал воевать и скитаться и решил удалиться на покой, осесть где-нибудь зажиточным господином. Лисипу, ясное дело, все это не понравилось. Он контролировал теневую экономику в городе еще до того, как я появилась на свет. Однако сам он всегда остается в пределах Дыры, на свет не выползает. Когда в городе воцарились наемники Ермака, Лисип начал действовать. Рассылал повсюду своих людей, вербовал головорезов. По всей стране прошел слух, что Шикас такой город, где можно все, были бы только деньги. Мол, разбогатеть здесь пара пустяков, а разбогатев - становишься как бог и царь. Теперь не проходит и дня, чтобы через городские ворота не въехал какой-нибудь новый головорез. - И снова она одарила Конана откровенным взором: - Вроде тебя. - Я благодарю тебя за то, что ты поделилась со мной такими бесценными сведениями, - сказал Конан. - Уверена, что ты сумеешь ими правильно распорядиться, - ответила она ему в тон, явно забавляясь. Конан легко спрыгнул с пьедестала. Подняв руки, он поймал Делию, которая спрыгнула вслед за ним. Ее талия была необычайно тонка для такой хрупкой женщины. Она вскинула руки на его широкие плечи и простояла так несколько дольше, чем диктовалось простой необходимостью. - Счастливо тебе, киммериец, - сказала она. - Надеюсь вскоре услышать о тебе. Кстати, если пожелаешь со мной увидеться, то меня всегда легко найти. - Эй, пока ты еще не ушла, - окликнул он ее. - Да. - Что тебе известно о человеке по имени Асдрас? На лице Делии появилась гримаса разочарования. - Это тот, кого нашли сегодня утром мертвым на заднем дворе "Химеры", да? Знаю только, что он был игроком и прибыл сюда несколько дней тому назад. А касательно того, что был мертв, так в этом городе редкое утро проходит без того, чтобы не обнаружился один-два трупа. - Не слыхала ли ты чего-нибудь о женщине, которая прибыла с ним? Ее зовут Илла, хотя, возможно, здесь она взяла себе другое имя. Она очень молода. - Не слышала я ни о какой женщине! Ловцы удачи вроде Асдраса часто держат своих девчонок где-нибудь под замком, спрятав их подальше. Теперь, когда она осталась без защитника, она, вероятно, всплывет вон там, под колоннадой. - Делия показала на колоннаду, где попрошайки уже приступили к своему обычному ежедневному занятию. - Нищие трутся здесь с утра, а постельные труженицы появляются, когда солнце клонится к закату. - Она улыбнулась Конану: - Эй, парень, а тебе самому-то случайно подружка не нужна? - Нет. Еще раз благодарю тебя и всего тебе хорошего, Делия. Все еще улыбаясь, она повернулась и быстро пошла прочь. Даже ее уход выглядел откровенным приглашением. - Кто эта женщина? - прошипели сзади него. Он обернулся и заметил возле себя невысокую женскую фигурку. Голова женщины была закутана шарфом, лицо скрывала вуаль. - Брита? - Конечно, я. Кто еще? Я пришла сюда утром, пока ты там дрых. С самого восхода я бегаю по городу в поисках моей сестры. Я заметила, как ты пришел на Площадь некоторое время тому назад, но потом увидела, что вот-вот начнется сражение. Я испугалась и убежала. Теперь, услышав, что битва окончена, вернулась. Кто была эта потаскуха? - А тебе-то что? - спросил он, раздраженный тем, что она, похоже, стала смотреть на него как на свою собственность. - Ну... - замялась она. - Я... я... Надеюсь, ты не хочешь сказать, что собрался спать с подобной девкой, когда мы заняты столь серьезным делом? - Тебя, наверное, беспокоит, собрался ли я залезть к ней под одеяло? буркнул Конан. - По-моему, я не нанимался тебе в слуги. Единственное, что я обещал, - помочь чем смогу, пока дожидаюсь прибытия своего хозяина. Несколько мгновений она молчала, затем проговорила совсем тихо: - Прости. Я слишком много себе позволила. Больше я не стану тебя беспокоить. Она повернулась и пошла было прочь. - Погоди, - сказал Конан ей вслед. Она остановилась. - К твоему сведению, эта женщина рассказывала мне о том, как обстоят дела в Шикасе. И я спрашивал ее об Асдрасе и твоей сестре. - И что она сказала? - спросила Брита. В ее голосе звучала пробуждающаяся надежда. - Немногое, - признался Конан. - Об Асдрасе она слышала, но о твоей сестре ничего не знает. - О! Зато я слышала от нескольких людей, что они видели мою сестру... В общем, есть один запах, который она обожает. Я пошла к торговцам благовониями и начала расспрашивать их. Ходила от одного к другому, пока не нашла лавочку, в которую сестра моя действительно заходила несколько дней тому назад. Кроме того, есть и другие торговцы, которые уверяют, будто видели ее. Понимаешь, здесь, в этом городе, не так много хорошо воспитанных девушек с тарантийским, столичным выговором. - Да, пожалуй, такая пташка должна выделяться среди прочих, - согласился Конан. Он было разозлился на себя, что начал оправдываться перед этой женщиной, как будто он обязан ей чемто. Но в ее беззащитности было нечто, что трогало его, равно как и в ее мужественном стремлении во что бы то ни стало отыскать свою младшую сестру в этом адском городе. Тут Конан неожиданно бросил взгляд через ее плечо и заметил троих мужчин, которые не спеша вразвалку направлялись к ним через Площадь. - Иди в гостиницу, - велел он Брите. - Поговорим вечером. - Что это? Увидев, что Конан смотрит через ее плечо, она повернулась и проследила за его взглядом. - Похоже, я заинтересовал здешние власти, - проговорил Конан. - Будет лучше, если ты не станешь привлекать их внимание к своей персоне. - Ясно. Тогда закончим разговор позже. Она повернулась и быстро пошла прочь, успев уйти прежде, чем те трое могли бы расслышать ее слова. Один из подходивших был громадным мужчиной с гривой черных волос, ниспадающих на его кольчугу, с грубым и жестоким лицом. Двое других казались поменьше, одетые в зингарское платье. У рослого за пояс была заткнута громадная деревянная дубина с набалдашником, окованным железом. Зингарцы носили кольчуги без рукавов и были вооружены широкими изогнутыми мечами. У всех троих был вид людей, отлично умеющих управляться с оружием. - Идем с нами, - сказал рослый. - Городской голова желает поговорить с тобой. - Почему я обязан идти с вами? - поинтересовался Конан. - Кажется, в этом городе я ничем противозаконным не занимался. - Если ты не идешь с нами, - сказал рослый стражник, - стало быть, ты не подчиняешься приказам городского головы. А это само по себе противозаконно. - Я что, арестован? - спросил Конан, и рука его потянулась к рукояти меча. - Он просто хочет поговорить с тобой, - произнес верзила усталым голосом. - Послушай, не создавай трудностей нам и себе. - Тогда пошли, - сказал Конан. Верзила повернулся, и Конан последовал за ним. Двое зингарцев замыкали шествие. Они пересекли Площадь, где парасхиты уже грузили тела погибших в стычке на телеги, а уборщики терли тряпками мостовую, счищая кровь. Мародеры успели растащить оружие павших. Вслед за верзилой Конан поднялся по ступенькам к дверям резиденции городского головы. Наверху стояли два стражника, опирающиеся на свои пики, как на костыли. У одного из стражников была кривая нога. Другой был одноглазым и щурил свой единственный глаз так, будто и последнее око видело из рук вон плохо. За исключением сопровождающей его троицы, заметил Конан, всякий человек на королевской службе, который встречался ему в Шикасе, был толст и стар или физически убог, искалечен или немощен. Конану подобные стандарты набора рекрутов казались довольно странными. Однако не было сомнений - это так или иначе связано с прочими странностями, царившими в этом городе. Припомнилось Конану удручающее состояние королевских дорог, по которым он совсем недавно проезжал. Отсутствие твердой руки в городе, подчиненном непосредственно Короне, служило лишним доказательством того, что король Аквилонии постепенно выпускает бразды правления из ослабевших рук. Конана привели в приемную, которая размерами не уступала бальной зале дворца. В приемной стоял письменный стол титанических размеров. За столом сидел человек. При появлении Конана человек этот поднял голову и поглядел на киммерийца. Он был невероятно толстым. Жирная плоть собиралась складками, в которые немилосердно врезался тесный воротничок. Огромный живот перетянут поясом. Лицо у толстяка было нездорового бледно-серого цвета. Из-под выступающих надбровных дуг, как из амбразур, на Конана уставились маленькие карие глазки. - Вот этот чужеземец, ваше превосходительство! - доложил верзила. - Хорошо, Юлус. Эй ты, варвар, подойди сюда. - Городской голова поманил Конана пальцем. Толстые руки городского головы были в перчатках. Поверх перчаток на каждый палец надето кольцо. Даже на больших пальцах сверкали массивные кольцапечатки. Конан сделал шаг вперед: - Да? - Я заметил, как ты любовался сражением, - проговорил городской голова. - Я тоже заметил, как ты им любовался. Бледно-серое лицо городского головы окрасилось легким румянцем. - Я отвечаю за порядок в этом городе. Мне ли не радоваться, когда одни головорезы истребляют других? Что я могу им сказать, если им охота пролить кровь друг друга? Только одно: валяйте, ребята! Но в мои обязанности входит также собирать сведения о каждом новом головорезе, который появляется здесь с тем, чтобы осквернять своим присутствием вверенный мне город. Как только я увидел тебя, так сразу понял, что ты киммериец. Много лет тому назад я был в Гандерланде младшим офицером. Там я и познакомился с вашей породой. Все вы головорезы и смутьяны. Кроме того, среди нас остались еще те, кто не забыл Венариума. - Я не увеличиваю беспорядка в вашем городе, - проговорил Конан. - Хотя с тех пор, как я въехал сюда, кроме беспорядка, я почти ничего и не видел. - Зачем ты сюда явился? - спросил городской голова. Конан почел за благо ничего не рассказывать о Пирисе. - Когда я ехал по королевской дороге, я случайно набрел на нескольких бандитов, которые собирались изнасиловать женщину. Респектабельную аквилонскую даму, замечу я вам. Она направлялась сюда, чтобы разыскать свою сестру, сбежавшую из дома. Я согласился помочь ей. На лице городского головы застыло недоверчивое выражение. - Рыцарство пристало аристократам, а не простым наемникам вроде тебя. Конан пожал плечами, решив не разыгрывать оскорбленного благородства: - Она мне платит. - Ладно. С этого момента я не буду спускать с тебя глаз. Это мой город. Я стремлюсь отслеживать появление и исчезновение любого мошенника вроде тебя. Утрясай свои дела с дамочкой и уматывай. Такие, как ты, мне здесь не нужны. Конану хотелось плюнуть в рыло этому самодовольному борову, который претендовал на то, что ситуация в городе находится под его контролем, а на самом деле боялся даже выйти из дворца. - И вот еще что, - сказал Бомбас. - Есть тут один человек, общества которого я настоятельно советую тебе избегать. Зовут его Максио. Он убил моего брата. В тот момент, когда я подоспел, брат мой уже испускал дух. Тон городского головы стал еще более начальственным и суровым. - В общем, так. Покуда твоя деятельность будет держаться в рамках законности... если пребывание твое здесь не затянется... только в этом случае я не стану тебя беспокоить. Ты предупрежден. Однако, - теперь голос Бомбаса зазвучал почти дружески, - помни: я плачу за информацию о том, где скрывается Максио. Не забудь об этом, если случайно как-нибудь разузнаешь, где его нора. А теперь ступай. Конан повернулся и пошел к двери. На пороге он обернулся: - Ваше превосходительство? Городской голова оторвал взгляд от бумаг: - Да? - Как уполномоченный королем городской голова ты имеешь право держать под своим началом сто солдат, причем конных, не так ли? - Ну так, и что с того? - А то, что я видел всего лишь человек двадцать. И все, как один, пешие. Это как понимать? Городской голова холодно посмотрел на него: - Когда мне понадобится посоветоваться с нищим варваром по вопросам градоуправления, обещаю, что немедленно пошлю за тобой. Ну а пока что проваливай. Ухмыляясь, Конан вышел.