Новый гость из созвездия Лиры - Джин Брюэр Страница 9

«Человек-жаба» откровенно заявил, что пациенты и бо́льшая часть персонала стараются держаться от флед подальше.

«Но почему?»

«Она их отталкивает».

«Отталкивает?»

Флед стояла рядом, но впервые держала рот на замке.

«Она ведёт себя как говорящая обезьяна».

«И?»

«Они не хотят разговаривать с обезьяной, которая может ответить. Особенно если она умнее их самих».

«А в чём проблема?»

Его большие глаза на выкате сосредоточились на мишени.

«Флед напоминает им, что они тоже отчасти просто говорящие обезьяны. Никто не может принять этого».

Я представлял себе много возможных трудностей, связанных с визитом флед, но только не такую.

«А как же ты? Спокойно воспринимаешь это сходство?»

Дротик улетел к цели. Когда он попал мимо мишени, Говард повернулся ко мне.

«Доктор Брюэр, я самый уродливый из живущих. У меня нет приятного образа самого себя, который нужно защищать».

Даже родители и родственники испытывали отвращение к Говарду. Он не был красивым даже в младенчестве: глаза и рот, как и вся голова, были слишком большими, а нос и уши совсем крохотными.

«Но флед — не обезьяна» — напомнил я — «Она даже не относится к земным существам».

«Нет» — согласился Говард — «Она — прекрасный орф[35]. Но для большинства людей она выглядит некрасивой. Люди терпеть не могут уродство: „Не приведи Господь…“ и подобное дерьмо».

Я опасался, что он сейчас разрыдается. Его чрезвычайная чувствительность к этой истине была, по сути, причиной прибывания Говарда в госпитале. Но я не хотел, чтобы это передало́сь флед.

«Поговорим здесь или пойдём в смотровой кабинет доктора Гольфарб?»

«Не пойду никуда. Моё сердце разбито…»

«Послушай, ты не должна принимать близко к сердцу…»

«Просто шучу, док. Давай уйдем и вернём пациентам их комнату».

Даже не посмотрев на мишень, она наискось кинула дротик и попала точно в цель.

«Ты нас простишь, Говард?»

Он кивнул головой и вразвалку пошёл к доске.

На пути к лифту (это я направлялся к лифту, а флед пошла на лестницу, и я старался за ней поспевать) я спросил, что она думает о словах Говарда.

«Красота — это истина и тайна в то же время. Она неотделима от секса. Красота — это поверхностное впечатление, создаваемое в глазах смотрящего. „Он собственной отравлен красотою“[36], но красота и добродетель редко ходят вместе. Она провоцирует…»

«Ну хорошо, хорошо! Я понял!»

«Уверен?»

«Давай поговорим о чём-нибудь другом?»

«О чём же, позволь спросить?»

«Например, где ты провела выходные?»

«Навещала место, которые вы зовёте Конго».

«Конго?» — я запыхался — «Почему именно Конго?»

«Прот сказал, что это прекрасное место для посещения. Ты знал, что оно называлось Заир, когда он впервые туда попал?»

«И как, он был прав?» — прохрипел я.

«Да, правительство сменило название, следуя…»

У меня перехватило дыхание.

«Я имел в виду другое. Как тебе Конго — стоило посетить?»

Мы наконец поднялись на пятый этаж (здесь располагались офисы и кабинеты сотрудников института — прим. перев.).

«Ты же знаешь ответ, доктор би[37]. Пока это самая красивая страна из тех, что я видела на ЗЕМЛЕ».

«А сколько ты уже видела?»

«Две».

«А ещё какая?»

«Соединённые штаты».

«А».

Всё ещё тяжело дыша и с трудом фокусируя взгляд, я открыл пятьсот двадцатый кабинет. Как бы в доказательство, что она может сделать и такое, флед проворно повернула ручку и толкнула дверь ногой. Она бросилась к столу и внимательно рассмотрела лежащие на нём бумаги, как будто что-то искала. Закончив изучение документов, она уселась не в само кресло для пациентов, а на его спинку, разместив свои огромные голые ступни на сиденье. Задумчиво посмотрев не её волосатые пальцы, я сел за стол Вирджинии.

Флед улыбнулась, очевидно удивляясь неловкой ситуации.

«А где продукты? Прот обещал, что будут продукты!»

«Извини. Постараюсь принести в следующий раз. Бананы тебя устроят?»

«Предпочитаю овощи».

«Но я думал, что существам твоего вида…»

«Повторяю в последний раз: я не шимпанзе, тупица![38] Усёк?»

«Да знаю я».

Она уставилась на меня.

«Это потому что я не похожа на человека, как прот, да? Ты ведь не сторонник видовой дискриминации, как большинство людей, а?»

Я проигнорировал этот абсурдный вопрос.

«Прежде чем мы продолжим, хотел бы вот что узнать. Почему ты продолжаешь называть меня пренебрежительными именами, унижающими мой интеллект? Даже на твоей планете это приняли бы за грубость».

«А, да. Прот говорил мне о вашем отвращении к правде.»

«Но он никогда не называл меня тупицей!»

«Это да. Боюсь, что дремеры более толерантны к дуракам, чем остальные капэксианцы».

Она соскользнула со спинки кресла и положила голые ноги на стол.

«Ну ладно. Не буду называть тебя „глупым“, пока ты не скажешь что-нибудь глупое. По рукам?»

«К твоему сведению, даже глупцы не любят, чтобы им напоминали об их недостатках».

«Почему же?»

«Просто поверь мне на слово, ладно? А теперь давай к делу».

Те, кто читал трилогию о Ка-Пэкс, знают, что все беседы я записываю на плёнку. Манхэттенский Психиатрический Институт — лечебница, где проводят исследования, поэтому я хотел, чтобы записи были доступны моим коллегам для дальнейшего изучения. И они оказались очень полезны при написании моих книг. И тем не менее, я отказался от магнитофона во время неформальных разговоров с флед. Она в конце концов не была пациентом, а я давно перестал быть практикующим психиатром. К тому же, в самом начале я не собирался писать книгу о флед, несмотря на её остроумное замечание.

Я прочистил горло и начал заранее отрепетированную речь.

«Давай сегодня установим несколько базовых правил для наших встреч. Так мы избежим копания в незначительных деталях и обсуждения лишних тем».

«Не хочешь тратить своё драгоценное время на „лишние темы“, да?»

«Да, не хочу. Впрочем, как и твоё».

«Время много значит для тебя, не так ли?»

«Да, полагаю, что так. Особенно в моём возрасте, когда не знаешь, сколько ещё тебе осталось».

«Сказано очень по-человечески».

«А ты никогда не жалеешь о потраченном времени?»

«Никто не жалеет, кроме представителей твоего вида, джино. Разве не иронично, что вы тратите столько часов на сожаления об упущенном времени вместо того, чтобы проживать свою жизнь так же интенсивно и наполнено, как другие животные на ПЛАНЕТЕ, которые не задумываются о подобных вещах?»

Как часто бывало с протом, я почувствовал, что теряю контроль над ситуацией, чего мне очень не хотелось.

«Окей. Это как раз лишняя тема. Давай вернёмся к правилам?»

«Звучит скучно.