Дмитрий Колесов - Однажды в СССР. Повесть вторая: «Как верили в себя...» Страница 9

— Колян, я все понимаю, но сегодня утречком взял и систематизировал материал. С новой точки зрения и осознал, что это мое лучшее. Моя вершина, может единственная в жизни.

— Так вот, чем ты занимался на лоджии. Кропал гениальное.

— Не смейся.

— Да я так, из зависти. Ты бы видел свое одухотворенное лицо… Тебе бы еще скрипку, нет гармонь, в руки. — Не унимался Колян и заржал.

А с ним и я, похоже в нашей компашке одним психом стало больше.

Демонстрационный материал у меня был на слайдах, а доклад назывался: «О диаграммах рассеяния квазичастиц в конденсированных средах». Скромненько и со вкусом.

Начал я бодро и по мере подачи материала лицо Ильи Михайловича Лифшица принимало недовольное выражение. А у слушателей доклада выражение лица поменялось от покровительственного до недоуменного и где-то раздражительного. Но это меня не сбило с толку, я был на волне — Остапа несло и заключил доклад словами:

— Таким образом, метод диаграмм с помощью которого можно объяснить превращения элементарных частиц становится частным случаем систематики предложенной в настоящем докладе. Конечно, если физический вакуум корректно интерпретировать, как единое энергетическое информационное поле. А это дело обозримого будущего. Спасибо за внимание.

Сначала в конференц зале повисла тишина, а потом началась буря. После предложения Ильи Михайловича высказаться по докладу, поднялось много рук известных ученых и их свирепые лица говорили мне о многом. И кто я такой, и как я смею, и кто мне позволил… А мне было по хрен, настолько влияние Коляна Психа было заразно.

Вопрос- ответ, вопрос — без ответа потому как не хер, вопрос — на вопрос, вопрос — спасибо за подсказку, учту в дальнейшем. Были и такие замечания.

Илья Михайлович публично поблагодарил меня за интересный доклад и выразил сожаление, что я не предоставил ему, своему учителю, новый вариант доклада. Наедине, я извинился и сказал, что сегодняшняя интерпретация осенила меня только утром и обязался в кратчайший срок передать ему полную рукописную версию доклада.

Через час мы с Коляном сидели в ресторане и отмечали это невозможное событие. Я, который смотрел на большинство присутствующих на докладе снизу вверх, был сегодня с ними на равных. Это было изумительное чувство.

Ну и как тебе, все это показалось? — Поинтересовался я у Николая.

— Фантастично, не нужно билеты в террариум покупать. Столько ядовитых гадов вместе…

— На этот семинар собираются физики-теоретики со всего Союза. Мне повезло выступить на нем, пусть и последним.

— Повезло… Это не то слово, ты хоть понимаешь, что сейчас твои идеи будут спешно развивать и обобщать? И твое, плавно перейдет в наше, а затем в не твое.

— Ты быстро сориентировался в ситуации, но таковы правила игры. Закон клана. Если бы я показал материал своему Учителю, то он бы запретил мне с ним выступать. И я понимаю, что наказание неотвратимо.

— Но ты не жалеешь, ни о чем?

— Именно так, — твердо сказал я.

— Постарайся запомнить это ощущение. Это чувство человека, который преодолел себя. Редкое в нашей жизни.

Вот именно теперь я понимал Психа, как никогда и был с ним полностью согласен.

Еще раз, мы об этом поговорили перед отлетом Николая в Мурманск.

— Как ты Миха, все-таки не жалеешь, что пошумел в Институте физпроблем. Ведь это, как говорят Там, известная Фирма.

— Ты знаешь, Колян, нет. Я как-будто от чего-то освободился, еще раз за эту неделю. Видно, в детстве, ваше окружение дурно подействовало на мальчика из провинциальной еврейской семьи и он…

— Стал этаким ершом, а не рыбой прилипалой, — продолжил Колян, — и потому не нужно ссать в компот, пригодится водицы напиться. Вроде, как «Отряхнем его прах с наших ног.» Херня все это. Просто ты становишься личностью, а это больно. И поверь, тебе будет трудно, но не более того, а вот уважения ты себе прибавил и это дорогого стоит. Так, что работай, учись и служи для народа, советской страны пионер. — И опять заржал. Псих.

— Тебе Инночка привет передавала, хотела встретиться, — попытался ему отомстить я.

На что он просто сплюнул три раза через левое плечо. Так что, у меня не получилось.

Через день он улетел на свои севера, месить компот из льда и черной воды, как он говорил. И я иногда замечал у него в глазах тоску, но он не давал ей волю. Мой, с детства, очень надежный друг. Колян Голован.

А с его подарка бил набатом в сердце Высоцкий:

«Для остановки нет причин,Иду, скользя.И в мире нет таких вершин,Что взять нельзя.»

Теперь я в это верил.

Глава 3. «И прав был капитан: еще не вечер!»

Колян Псих. Николай Медведев, вахтенный помощник капитана.

И просится душа моя,Туда, где теплые моря…Где Южный Крест, ночами блещет,Где горе, радость — пополам.

Где от величия трепещет,Душа по штормовым волнам.И кажется, будто во сне,Давно приснилось это мне…

Оставив шрамы и мозоли,Характер выполоскав в соли…Ушел, забыл и никогда,Я больше не вернусь туда.

Работа, холод, лед… паскуда,А может, вдруг, случится чудо!?Я в те моря вернусь, седой,Что б обрести земной покой.

Но тихо скажет друг в пивной,Что это было не со мной…Мол нужно, чтобы все забыл,Мечту предал и как все жил.

Сдавать документы в приемную комиссию Одесского высшего инженерного морского училища (ОВИМУ), собралась приличная очередь. Жара, а кандидаты в мореманы с рюкзаками-чемоданами и в куртках-пинжаках, а куда их деть ведь там и деньги, и документы. Очень возбужденная обстановка. И на фоне психо-физической усталости толпы — картина маслом: трое здоровенных жлобов, явно местного розлива, расталкивая абитуру локтями, лезут в приемную комиссию. Почти по головам.

На осторожные замечания из очереди, что мол можно бы и поосторожнее, последовало лаконичное:

— Пошел на…

И именно это меня взбесило, их полное пренебрежение к людям с которыми завтра ты можешь сидеть в одной аудитории, спать в одной казарме. Может быть они и имели право, но это мне стало фиолетово и я выступил:

— Ребята, только после меня, я не какой-то там правдолюб, я эгоист.

На лениво произнесенное:

— Пошел…

Я ответил коротким левой по печени первому, самому разговорчивому лбу и ему можно было начинать считать. Щиры друзи, довольно быстро сориентировались и оттащили приятеля в сторонку. А я решил, что инцидент исчерпан и занял свое место в очереди. Однако вовремя услышал крик парня, стоящего впереди меня: