Александр Щербаков - СОЗВЕЗДИЕ. Сборник научно-фантастических рассказов и повестей Страница 9

А вдруг вот сейчас, сию минуту, тряска прекратится? Не может же она длиться вечно! Спринглторп нажал ногами на пол, чтобы она прекратилась. Но она не прекратилась. Он вздохнул.

Зазвонил телефон.

— Вас, капитан.

Почему Памела называет его капитаном? Его же демобилизовали. Часов в девять утра. Забыл, забыл ей сказать об этом.

— Спринглторп, как у вас?

— Кое-что удалось сделать, господин министр.

Памела молча положила перед ним исписанный листок. Он благодарно кивнул. Хлебопекарня. Наблюдение за океаном. Палатки. Воззвание. Караван. Караван ушел на восток на трех рудовозах. Когда они ползли мимо его дома, казалось, что их тысячи. А их всего-то полтора десятка. Мало. Хорошие машины.

— Прекрасно, Спринглторп. Кое-кого надо будет наградить. Подготовьте мне, пожалуйста, список. Кстати, примите благодарность от всей нашей семьи. Моя жена и я, мы глубоко вам признательны. Ее мать рассказывает о вас чудеса. И еще одно. Что у вас там вышло с броканским мэром?

Господи, сумело-таки нажаловаться это полено! Нашло кому!

— Спринглторп, вы глава округа. Не сочтите за упрек, но в таких случаях следует быть осмотрительнее и сотрудничать более гибко. Я надеюсь, вы сделаете выводы. И мой вам совет: не следует так расширенно толковать роль профсоюзов. У них свои задачи, у самоуправления свои. И вот еще что это самое главное. Завтра к двум часам дня здесь у меня соберется гражданское руководство округов и депутаты, с которыми удалось установить связь. Ваше присутствие обязательно. Есть мнение, что следует объявить о создании партии национального возрождения. Подумайте над этим. В два часа. Всего вам доброго.

Как можно сотрудничать с этим броканским кретином? Как?

— Очень просто, — сказала Памела. — Назначьте его на какой-нибудь важный пост.

— Сейчас на важных постах лямку надо тянуть, — проворчал Мартин Кэйрд.

— Можно придумать. Назначьте его председателем комиссии по временно бесхозным недвижимостям. Я имею в виду город.

Памела Дэвисон всегда права — Спринглторп успел к этому привыкнуть. Кэйрд молча развел руками.

— Договорились? Свяжитесь с ним сами. Так нужно.

— Памела, помилуйте! Зачем нам этот мадридский этикет? Я не собираюсь на старости лет делать политическую карьеру.

— Вы хотите, чтобы ее делал он? Алло! Капитан, вас.

Нет, почему Памела Дэвисон всего лишь сержант?

— Спринглторп, зайдите-ка срочно ко мне.

— Хорошо, полковник. Иду.

Перед столом Уипхэндла спиной к Спринглторпу стоял черноволосый низкорослый человек в кожаной куртке и быстро говорил, мешая английские и французские слова. Он подружился с виконтом Кельтхайром в Африке. Корпус процветания. Виконт много раз прилетал к нему в Сен-Мало на собственном самолете. Встречались они и у виконта, но не так часто, как хотелось бы. Если у вас на руках хозяйство и молодая жена, которая предпочитает не забираться в небеса… Они были у Шарля. По телевидению поступили отрывочные сведения. Шарль — коротковолновик. Просидели до полудня, удалось кое-что поймать. Шарль связался с «Франс Пресс» и телевидением. Он дежурит и ждет сообщений. Вот его сертификат. Какая жена любит, когда муж летает! Но тут и Силь-Силь сказала: «Миш, надо лететь». Он шел по маякам. Брест, Лизард, Кармартен. Здешние маяки молчат. В принципе, довольно и тех. Но береговых ориентиров он не узнал и понял, что вышел из коридора. Поверь электронике — пропадешь. Он пытался прямо связаться с Кельтхайр-мидоус, но, как это сказать — «сан сюксе»? Тогда он решил идти по ориентирам на западном берегу. У него есть карта. Вот здесь виконт пометил своей рукой… Но берег был неузнаваем. Неслыханно неузнаваем. Он слышал, что принимал Шарль, но одно дело — слышать, а другое дело — видеть. Собственными глазами! Тогда он повернул в глубь острова, чтобы сесть при первой же возможности. Увидел много палаток, военных, свободное прямое шоссе. И сел. Конечно, он хотел бы прежде всего связаться с виконтом. Но такое бедствие, такое бедствие! Может быть, он может помочь? «Сансонне» не «Туполев», не «Боинг», но может взять двух-трех раненых. У него есть лицензия на ночное вождение. В спешке он не смог, но… Есть три ящика мясных консервов, ящик хлеба, ящик вина. И он взял в аптеке двадцать пакетов первой помощи и три хирургических набора. Больше там не было. С Красным Крестом он уладит сам, так что пусть у него примут. Но, если только это не затруднит, он хотел бы связаться с виконтом. Вот карточка.

— Как вас зовут? — спросил Спринглторп.

— Гийом. Мишель Гийом. Вот мой паспорт. Виза до конца года. К счастью… И здесь все время так? Трясется?

— Да. С ночи.

— Вы бы видели эту табуретку, Спринглторп! Как он на ней летает? Четыреста миль над океаном! Эти летчики-любители все полоумные.

— Не знаю, полковник. Летчик, самолет, связь с Францией. Мне не приходило в голову этого желать. Это замечательно.

— Он нарушил правила полета для гражданских самолетов. Пролетел над запретным районом. Я должен его арестовать.

— Это действительно запретный район?

— Какое это имеет значение?

— Но ведь он не намеренно. Может, позвонить Джеффрису?

— Джеффрис обязан исполнять законы так же, как и все мы.

— Но ведь законы не действуют. Введено осадное положение.

— Тем хуже для этого Гийома.

— Полковник, вы в самом деле хотите его упечь?

— Имею на сей счет установленный порядок.

— Но это же… похоже на нелепость! — Спринглторп в последний момент успел проглотить неположенное слово «идиотизм».

— А чем вы поручитесь, что он не мародер или не соглядатай банды мародеров, только и ждущих от него условного сигнала?

— Полковник, мы слишком часто говорим о мародерах, а ведь ни одного случая…

— Потому-то и ни одного, что мы слишком часто говорим.

— А если я возьму его на поруки?

— Не вздумайте. Пусть это делает виконт Кельтхайр. Придется его искать. Только этого нам не достава…

Пол выскочил из-под ног Спринглторпа. Свет померк, но было видно, как полковник всем телом метнулся влево и распластался на дверце несгораемого шкафа. Что-то хрястнуло Спринглторпа по шее сзади, он ткнулся спиной и локтями о стену, но соскользнул на пол и уже было привстал на корточки, как его пнуло. Он упал ничком, ударился головой. Что-то гремело, падало, разбивалось. Кто-то кричал. Он тоже закричал. Его подбросило, и он падал томительно долго. Упал, и стало совсем темно. В этом стальном ящике сверху на него ничто не обрушится. Значит, он останется невредим, это главное! Как темно!..

3