Александр Шалимов - Эстафета разума (сборник) Страница 9

— Кари, что с тобой, дорогая, почему не звонила? — спросил Рут, наклоняясь к самому ее лицу.

— Молчи, — шепнула она прерывающимся голосом, — не говори ничего. Скорее уйдем отсюда. Какое счастье, что я дождалась тебя, Рут.

Она тянула его куда-то в сторону от отеля.

— Подожди, Кари, — он попытался остановить ее, — ты плохо выглядишь и, кажется, очень устала. Вернемся лучше в «Парадиз».

— Нет-нет, ни в коем случае. Идем со мной и молчи. Это недалеко. Пожалуйста, Рут… Я потом все объясню.

Рут решил не спорить. Они повернули в какую-то боковую улицу, потом еще в одну. Кари тяжело дышала, и видно было, что она идет из последних сил. Рут обнял ее, и она почти повисла у него на руке. Еще несколько поворотов. Какой-то узкий переулок с яркими вывесками маленьких лавчонок, баров, кафе. Тут машин уже почти не было, а толпа пешеходов заметно поредела. Наконец Кари толкнула застекленную дверь. Они спустились на несколько ступенек вниз. Это была небольшая закусочная, а может быть, просто пивная. Бар во всю стену, со стойкой, обитой яркой медью, десяток простых маленьких столиков, игральный автомат в виде небольшого шкафа. У стойки и за столиками было несколько пестро одетых пар. Никто не обратил на Рута и Кари внимания. Кари провела Рута в дальний угол зала к свободному столику и заставила его сесть спиной к входной двери. Сама села рядом совсем близко, но так, чтобы видеть зал. Она не сняла своей ковбойской шляпы, даже опустила ниже вуаль. Глянув направо и налево, Рут заметил, что ближние столики свободны. Пожилой бармен вышел из-за стойки и приблизился к ним. Кари молча показала ему два пальца. Он принес две кружки холодного пива, поставил их на стол и, не сказав ни слова, удалился.

— Сделай вид, что пьешь пиво, — Кари коснулась губами края своей кружки. — Рут, дорогой, я все знаю… — Она перешла на чуть слышный шепот. — Ты получил вчера письмо в большом темном конверте… Тебе надо немедленно уехать. Немедленно, Рут…

— Ты считаешь это таким серьезным, дорогая?

— Это смертный приговор, Рут. Приговор, от которого единственное спасение — бегство.

— Но что все это означает? Кто имел право выносить мне какой-то приговор? За что?

— Тише, Рут. Бесполезно говорить о правах. Ты просто не представляешь, как все переменилось в твое отсутствие.

— Что такое Совет Равных?

— Тише… Это потом… У нас очень мало времени… Сколько дней они тебе дали?

— Десять… То есть теперь остается восемь…

— Тогда еще не все потеряно. Слушай меня внимательно. Уезжай отсюда сегодня же, в крайнем случае, завтра утром, пока они не установили за тобой непрерывной слежки. Уезжай в какой-нибудь большой город, в котором легче затеряться. Потом, при первой возможности — за границу. Это будет нелегко, Рут, но надеюсь… тебе удастся…

Он взял ее за руку:

— Кари, ты могла бы, ты хотела бы уехать со мной?

Ее губы дрогнули, и глаза под вуалькой налились слезами:

— Нет, Рут, к сожалению, это… совершенно невозможно. Может быть, позднее, когда ты будешь в безопасности и… позовешь меня…

— Но ты обещаешь?

— Я ничего не могу обещать, дорогой. Во всяком случае — сейчас…

Она отвернулась, но он не выпустил ее рук.

— Кари, ты не представляешь, чем ты стала для меня за эти два дня…

Она попыталась улыбнуться.

— Наверно, представляю… немного… Но, Рут, ты, кажется, еще не осознал опасности, и это… самое страшное. Разве ты не почувствовал, как все вокруг тебя переменилось со вчерашнего дня?

— Разумеется, — кивнул он, покрывая поцелуями ее руки. — Ведь появилась ты…

— Не терзай меня, Рут! — Она попыталась высвободить руки. — Время уходит. Мы сейчас расстанемся, а я еще не успела ничего сказать.

— Расстанемся?..

— Это необходимо, Рут. Если нас теперь увидят вместе, плохо будет не только тебе, но и мне… Те, кто послал тебе письмо… они… способны на все. Они повсюду… Никто не осмелится помешать им…

— Кари, дорогая, поверь, я смогу…

— Ты ничего не сможешь, Рут.

— Если обратиться в полицию?

— О, как ты наивен!

— Или к самому министру космических исследований.

— Рут, ты ничего не хочешь понять. Все еще воображаешь себя в космосе, а ведь ты шестой день на Земле… Слушай, — она снова перешла на шепот, — я должна буду сейчас уйти. Вот здесь, — она сунула ему в руку маленький кусочек плотной бумаги, — написано, как разыскать меня. Но обещай не делать этого, пока сам не окажешься в безопасности. Обещаешь?

— Обещаю…

— А теперь прощай, Рут. Больше я ничего не смогла сделать.

— Подожди, Кари. Я все еще ничего не понимаю! Во-первых, как ты узнала?..

— Неважно, ой, все это неважно, Рут. Ну допустим, что это получилось случайно. Важно, чтобы ты мне поверил. Ты мне веришь, Рут?

— Верю… Верю и буду ждать! Но постой, Кари, тебе, наверно, нужны деньги?

— Ой, нет-нет-нет… Мне ничего не нужно… Я выйду через комнату хозяина… Ты посиди немного, допей пиво и потом иди. До «Парадиза» не более десяти минут хода… Постарайся уехать сегодня же… — Она быстро поцеловала его, выскользнула из его рук и убежала.

Допить пиво он не успел. За окном послышался шум, топот бегущих ног, кто-то громко закричал. Руту показалось, что он узнал голос Кари. Опрокинув по дороге стул, Рут стремительно выбежал на улицу. У соседнего дома уже собралась толпа. Движимый непреодолимым предчувствием, Рут растолкал собравшихся и увидел Кари. Она лежала навзничь, запрокинув голову. Ее черные волосы разметались по тротуару, глаза были закрыты. С криком «Кари!» Рут бросился к ней, наклонился, хотел приподнять и замер, почувствовав, как что-то ледяное сдавило грудь. Из-под обнаженного плеча Кари на асфальт медленно выплывали темные струйки крови. Сзади кто-то сказал:

— Не трогай ее. Это конец…

И какая-то женщина прерывающимся голосом добавила:

— Ее ударили ножом. Парень в темных очках… Несколько раз…

Рут осторожно приподнял Кари и посадил. Легкий стон вырвался из ее плотно сжатых губ, и голова бессильно упала ему на грудь. Ее пестрая блузка сзади уже вся пропиталась кровью.

— Ну, что вы стоите! — крикнул Рут. — Найдите врача, позвоните в ближайший госпиталь…

Никто не шевельнулся, некоторые отвернулись.

— Сейчас приедет полиция, — пробормотал кто-то.

Толпа вдруг расступилась, и вперед выступил пожилой человек в длинной темной сутане, с кружевной накидкой на плечах. Он опустился на колени рядом с Рутом и, воздев руки, негромко сказал:

— Помолимся за нее, сын мой.

— Подите прочь! — крикнул Рут, отталкивая его. — А лучше помогите мне!..