Ларри Нивен - Хватательная рука Страница 9

– Наивно, – заметил Бери, осторожно опускаясь в кресло и дважды нажимая кнопочку, чтобы принесли кофе.

– Как это – наивно?! Вы слышали губернатора.

– Я слышал, как он объяснял появление некоей особенной привычки, – тихо произнес Бери. – Однако я не услышал ничего, что бы объясняло, почему на эту систему потратили такие огромные деньги.

– Да, это верно, – признал Реннер.

– Он побывал на Мошке-1, – продолжал Бери. – Сам губернатор. У них с Вейссом имелись деньги для покупки корабля и снаряжения. Если когда-нибудь и существовал человек, лучше подходящий для того, чтобы нанять пленных Часовщиков или Инженеров или...

Реннер засмеялся.

– Бери, это очень и очень странно! – Он откинулся на массажном кресле, и пока оно продолжало свою расслабляющую работу, вспоминал крохотных мошкитов: маленькие чужаки, не вполне разумные, однако способные управляться с технологиями, о существовании которых Реннер даже не имел понятия. – О, эти мошкиты – очень ценные существа, разумеется! И они же раздолбили в пух и прах линейный крейсер «Макартур».

В ответ – тишина.

– Гораций, у вас клинический случай паранойи, с тех пор, как мы познакомились. Причем больны вы очень долго. Блейн позволял Часовщикам свободно шататься по своему кораблю, но Боже Праведный, на «Ленине» для мошкитов это было невозможно! Морпехи никому не разрешили уйти, пока не проверили все до молекулы!

– Ошибаетесь. Я сам это сделал, – руки Бери поглаживали подлокотники кресла.

Реннер чуть не вскочил со своего место. Он резко выпрямился.

– Что?!

– И это должно было сработать, – промолвил Бери, наблюдая, как в комнату входит Набил с изукрашенным серебром кофейником и крошечными чашечками. – Кофе, Кевин?

– Да, благодарю вас. Вы занимались контрабандой с Мошки?

– Мы занимались контрабандой, не так ли, Набил?

Набил уныло усмехнулся.

– Ваше превосходительство, помимо того, что контрабанда – очень выгодное дело, мне нравилось то, чего в вашей коллекции никогда не было. Так воспринимал свободу Набил, которому не довелось понимать ее в обычном смысле.

Бери лишь дрожал и пил свой кофе. Ему снова пришлось вдеть руку в диагностический рукав.

– Бери, какого черта?

– Неужели я шокировал тебя спустя четверть века? Считалось, что Часовщики – самая ценная штука из всего, что я когда-либо видел, – произнес Бери. – Они умеют фиксировать любые данные, ремонтировать, укреплять, реконструировать и изобретать. Я решил, что безумием будет не оставить себе парочку. В результате, мы это устроили: двух Часовщиков погрузили в состояние стазиса и спрятали в воздушном баллоне. В воздушном баллоне моего скафандра.

– На вашей спине! – вскричал ошарашенный Реннер. Если Бери лгал, то лгал умело. Но Бери умел лгать. – Вы не привезли никаких Часовщиков, я знаю.

– Конечно, не взял, – отозвался Бери. – Тебе известна только часть истории. «Макартур» для нас был потерян. Часовщики свободно носились по кораблю, изменяли параметры приборов, убивали космодесантников, высматривая их в укрытиях. Мы пересеклись на оборонительных рубежах где-то между «Макартуром» и «Лениным». Огромная паутина из ниток с пассажирами, нанизанными на них, точно бусины. Вокруг нас – вселенная, а внизу гигантский шар Мошки-1, на котором хорошо видны гигантские кратеры. Они появились в результате их войн. И этот гигантский шар-корабль приближался. А я чувствовал на спине богатство и опасность одновременно. Впереди космодесант и опасность в скором времени очутиться в открытом пространстве. И я пошел на этот риск. Потом...

– А потом вы оглянулись, как Орфей.

– Вдруг солнце засверкало прямо во фронтальное стекло скафандра существа за моей спиной.

– И вы увидели крохотные глазки...

– Да, забери тебя джинн, Кевин! В конце концов, это же мой кошмар! Из-под фронтального стекла на меня смотрели три пары крошечных глаз. Я с силой швырнул в них мой чемоданчик. Потом подобрался поближе, сорвал один из своих воздушных баллонов и бросил его вслед за портфелем. Скафандр тотчас же отбросило в противоположную сторону — и это вообще чудо, что им удалось после этого еще двигаться... Короче говоря, я оказался в отличной позиции, когда воздушный баллон разбил фронтальное стекло на скафандре того существа.

– Я сам дважды видел этот кошмар, а слышал о нем еще чаще. Бери, было бы очень неплохо, если бы вам удалось ухватить использованный для этого баллон.

– Это — не самый худший из моих страхов. Когда разбилось фронтальное стекло, то Часовщики мошкитов вылетели в вакуум, а вместе с ними появилась изуродованная голова. Так они использовали головы убитых ими космодесантников. И после этого мне следовало пронести этот баллон мимо космодесантников «Ленина»?

– Может быть.

– И, наверное, я был не единственным. На Мошке-1 находились двое Бравых Космонавтов. Мы все видели, насколько полезны Часовщики, когда их правильно использовали Инженеры мошкитов. Мог ли один из них придумать еще какой-нибудь способ спрятать Часовщиков? Либо Инженеров, либо Часовщиков!

– Во всяком случае доказать обратное практически невозможно, Бери. Но в действительности у вас нет никаких причин так думать. Кстати, не рассказывайте никому эту историю.

Бери пристально посмотрел на Реннера.

– Я не рассказывал ее двадцать пять лет. Кевин, мы ведь приносим какую-то пользу. Если распространился этот «трехрукий» тип мышления, потому что вокруг мошкиты – или еще какой-нибудь класс существ – тогда мне известно, кто виноват. Губернатор утверждает, что это распространили они с партнером. Скорее всего он лгал, скрывая что-то.

– А может быть и нет. Похоже, он и в самом деле считает...

– Кевин...

– Или, возможно, это был Вейсс. Хорошо, хорошо. Нам по-прежнему ничего не известно о денежном потоке. Мы не знаем, куда отправлялись грузы, когда капитан Фокс использовал свой флингер. Необходимо это разузнать.

– Сперва ты должен доложить об этом в ИВКФ. А мы на время исчезнем.

– Правильно. И тогда я найду способ охотиться на внешних, а вы найдете способ охоты на мошкитов, а прежде я отправлюсь в Новую Шотландию. Сейчас же я пойду спать. Когда я был в сауне, то поклялся, что уйду спать трезвым.

-...Мда...

ГЛАВА 3

«МАГИЧЕСКИЙ ЧЕРВЬ»

Но это басни: люди время от времени

умирали, а черви их поедали, но случалось

все это без любви.

В. Шекспир.

Как вам это понравится. Акт 4.

Руфь Коэн спускалась в подвал губернаторского дома. В дальнем конце длинного коридора с ослепительно белыми стенами стояли двое морских пехотинцев. При виде ее один вытянулся по стойке «смирно», второй остался у операционного пульта с приборами.