Джон Браннер - Мстители Каррига Страница 9

Правда, можно ли было гордиться этим тотемом теперь, — ведь твивиты вымерли несколько лет назад из-за эпидемии чумки. Зато с облегчением вздохнули крестьяне — твивиты не только задирали их скот, но и похищали детей.

Стоило ли вообще считать себя сродни хищникам? И почему он только сейчас задумался об этом? Момент не самый подходящий для сомнения в мудрости богов — утром в зависимости от их настроения решится не только его судьба, но и судьба Каррига!

Он уставился на статую Маиги, богини ветра и скорости, и попытался сконцентрироваться на ее достойных почитания качествах, но мысли его перескакивали на другое. Когда-то существовал род Граатов (его упоминала баллада о рыжем Слоине), и сейчас это казалось ему странным. Ведь граат — ездовое и вьючное животное, он одомашнен, а вот твивит, паррадайл, кошивор, арбитз и другие животные, являющиеся тотемами больших родов, — хищники, дикие и опасные.

Может быть, и граат был диким зверем — во времена, когда роды избирали себе тотемы? И значит, было время, когда никакого города Каррига на этом месте не существовало…

Предположим, Белфеор убьет короля. Что он станет делать — ведь у него нет рода? Велит усыновить себя одному из существующих родов или создаст новый?..

Раньше, очень давно, жизнь была совсем другая. Легенды рассказывали, что в древности люди были почти как боги и были полновластными властелинами природы. И они стали надменными и заносчивыми. Когда боги заметили это, они подули на солнечный огонь, отчего тот возгорелся во сто крат сильнее. Те, кто упорно сопротивлялся воле богов, были уничтожены; лишь немногим божественная милость позволила спастись от ярости солнца. Сев в ладью, они бежали в гигантский океан (мудрецы полагали, что это западный океан) и вынуждены были долго жить в холодной пустыне. Когда они наконец получили позволение отправиться в более гостеприимные места, то были предупреждены, что это только до отмены позволения… Если он оскорбят богов вторично, то навсегда будут стерты с лица земли.

Обычай проводить Королевскую Охоту, возникший согласно воле богов, был ежегодным предостережением: человек — слабое и хрупкое создание, а существо вроде паррадайла, которое не более, чем зверь, достаточно сильно, чтобы убить человека, и достаточно умно, чтобы избежать его приманок и ловушек. Но ведь в других странах такого обычая нет, значит, Королевскую Охоту выдумали сами люди, чтобы в Карриге приходили к власти только самые умные и способные и чтобы правящий род обладал теми качествами, которыми человек восхищался в паррадайле.

Но как ни погляди, а из-за этого обычая ежегодно погибали люди. Негоже неверующему чужаку топтать священную землю Каррига.

Саикмар обратился к статуям богов, стоявшим по бокам символа твивита, — прежде всего к статуе Орика, бога всех острых вещей, зубов, когтей, стрел и копий, чтобы тот затупил оружие Белфеора, дабы оно не наносило ран.

В утренних сумерках по переулкам города прокатились звуки гонга, извещая о выступлении авангарда, задача которого была еще более опасной, нежели у самих воинов, пославших королю вызов, — ибо смельчаки из авангарда обязаны были вскарабкаться на усеянные пещерами склоны вулканической цепи и пробудить короля от зимней спячки. Кроме короля в теплых пещерах зимовали и другие паррадайлы, и всегда существовал риск потревожить матку с детенышами, которая не погружалась в сон и тут же переходила к нападению. Король, напротив, был настроен миролюбиво, и пока он просыпался и поедал собранные прошлой осенью припасы, авангард успевал уйти невредимым.

Когда отзвучал гонг, появились священники, призывая состязающихся к жертвенному камню храма, где от их имени приносилась жертва богам. После этого каждый проводил время по своему усмотрению, дожидаясь пробуждения короля. Тот, кто не слишком нервничал, мог проспать все утро, чтобы набраться сил после бессонной ночи. К собственному удивлению, Саикмар так и сделал: он улегся на узел из плащей и накидок и тут же задремал, — а его помощники проверяли глайдер, меняли тугие каучуковые ленты на луке и обследовали каждый дюйм рулевых веревок, чтобы удостовериться, что они не порвутся.

Проснувшись, Саикмар осведомился, что делает Белфеор, но выяснилось, что этим никто особо не интересовался.

У каждого рода была для глайдера своя стартовая площадка. Твивиты владели площадкой, ближайшей к городу, и Саикмар вместе со своими спутниками мог отправиться в путь на целый час позднее конкурентов. К полудню они добрались до заросшего травой плато между конусами вулканов. Саикмар знал эту местность лучше имения собственного рода, так как пролетал над нею сотни раз, и каждый дымящийся вулкан казался ему старым другом, готовым поднять вверх на теплом воздушном потоке или скрыть в дымном облаке. И все-таки Саикмар нервничал, дожидаясь, пока глайдер установят на катапульту.

— Боишься? — спросил Лукан. Как бывший претендент, он имел право находиться на старте, но лучше бы его здесь не было, — его увечность была устрашающим свидетельством того, что король мог сотворить с отважным воином, осмелившимся атаковать его.

— Немножко, — признался Саикмар.

— Надеюсь, ты ничего не принял от старого Кноля? — тихо спросил Лукан. — Никакого напитка счастья или чего-то вроде этого?

Саикмар покачал головой.

— Мне ничего не присылали, — ответил он. Они с Луканом часто говорили об этом, и Лукан был убежден, что Бавис Кноль имел обыкновение обласкать претендентов каким-то снадобьем.

Лукан пожал плечами.

— Мне он прислал напиток счастья, и я выпил его. Конечно, это было неумно. Но ты подобного подарка не получил, а у меня нет никаких доказательств для обвинения, кроме того, что я после напитка чувствовал себя не так, как прежде. Не будем портить себе настроение. Скажи лучше, а чем ты задумался?

— Об этом незнакомце, Белфеоре, — сказал Саикмар. — От него исходит что-то тревожащее… угрожающее…

Лукан похлопал его по плечу.

— Сегодня ты должен думать о короле, мой друг, а не о глупом и спесивом незнакомце! Я порасспрашивал о нем у людей, но никто не знает, что с ним стало с того момента, как он покинул храм. Никто не видел его с планером на пути сюда, никто не знает, где он мог бы установить катапульту, а ведь для этого нужны помощники… Вероятнее всего, он передумал и уже никогда не появится в Карриге.

Саикмар хотел сказать, что он думает иначе, но тут дозорный на краю плато пронзительно закричал:

— Они размахивают желтым флагом! Король найден!

Все засуетились. Дядюшка подошел к Саикмару, обнял его и пожелал счастья; слуги встали наготове возле противовесов и лебедок. Саикмар вскарабкался в хрупкую скорлупку глайдера, пристегнулся ремнями и передвинул вперед — для старта — рычаг управления, чтобы стрелой взметнуться над краем плато и набрать скорость, прежде чем его поднимет воздушный поток над ближайшим кратером. Ожидание, казалось, длилось вечность.