Алексей Гребенников - Третий экипаж (сборник) Страница 9

– Папа, что тебе привезти?

– А что можно привезти из Кореи?

– Да всё, что угодно. Ты только скажи.

– Ну, если всё, тогда… вези сразу две штуки!

– И одну мы загоним соседу! – кивнула Карина, зачарованно следя за неутомимым велосипедистом (пятьдесят шестой круг).

СВЕТЯЩАЯСЯ ВОДА

– Советую отсесть от окна.

Я успел заметить стриженую голову советчика.

Еще в зеркале мелькнула оранжевая майка, вскинутая рука.

Впрочем, советчик тут же исчез. И загадочная принцесса Укока смотрела на нас со стены, чуть приподняв татуированное плечо, будто отгораживалась.

Шумно налетала на «Дарьин сад» гроза. Открытую веранду захлестывало струями, река хлестала по камням. Изображение в настенном телевизоре дергалось, дикторы перемалывали одно и то же.

Понятно, главная сенсация: отмена паспортов. Их отменили сразу во многих странах и, в общем, на пользу демографии: теперь незаконные иммигранты тоже получили гражданские права…

Вторая сенсация: в Лиссабоне и в Париже площади заполнены митингующими домохозяйками. Они требуют объяснений: когда закончатся бесконечные дожди над Евразией и когда люди смогут увидеть луну, чтобы убедиться, что с нею ничего не случилось? Ходили слухи, что кто-то видел луну с самолета, и она этому человеку показалась совсем маленькой. – «Насколько маленькой?» – «А это пусть ученые чиновники измеряют, долой кабинет министров!»

Еще домохозяйки требовали закрыть большой адронный коллайдер.

«Это же конец света! Скоро черная дыра поглотит всю нашу планету».

Какая-то овца, возвращаясь из Алжира во Францию, якобы рассмотрела, как ужасная черная дыра уже поглощает один большой город.

«Европейский город?» – «Ну да». – «А как вы это увидели?» – «Ну, как! Вот как вас вижу!» – «Расскажите подробнее. Это всем интересно!»

Овца воровато оглядывалась: «Ну, как… Страшно, конечно… Целый город, а над ним будто тьма… Чё попало!.. Как бы звезда, только с тонкими извилистыми лучами…» – «А размеры звезды?» – «Ну, не знаю, они ж меняются…» – «А размеры города тоже менялись?»

«Я же говорю, – блеяла электроовца. – Над ним как черный туман…»

– Уйдите оттуда! – крикнул Анар.

Теперь советчик бежал по набережной.

Мокрый, суетливый. Футболка под дождем потеряла цвет, острый носик задран, глаза синие, чистые, такие любят показывать в патриотических лентах: Иван-Царевич, невинный отрок, всегда что-то в высшей степени позитивное. Даже ноги у советчика казались кривыми, но это, наверное, из-за облепивших их брюк.

– Не волнуйтесь! – крикнул советчик. – Опасность молний часто преувеличивают.

И, вбежав в бар, попросил чаю. Пирожное ему не надо, добавил он торопливо, а сахару положите сколько можно. «Всем советую полистать книжку академика Верещагина, – показал нам мелкие, как чеснок, зубки. – Сами увидите. У академика Верещагина описаны тысячи случаев необычного воздействия прямого удара молнии. – Младший лейтенант Смирнов-Суконин (это Алекс подсказал нам его имя) слова выговаривал как-то хитро. – В своей книжке академик Верещагин утверждает, что прямые удары молнии могут приносить очень неожиданные результаты. Например, один человек, мужчина, после прямого удара молнии в голову стал считать в уме большие цифры. Вот разбуди его ночью, – убежденно заявил Смирнов (вторую фамилию Смирнова-Суконина мы как-то сразу стали упускать), – спроси у него корень из трех миллионов семидесяти трех тысяч двадцати одного, он никогда не перепутает, о каких корнях идет речь. Руки обожжены, скрючены, ушей почти нет, сам как сухой древесный корешок, а в уме считает. А другой человек, тоже мужчина, после прямого удара молнии бросил курить. Так его вдова рассказывала. А третий стал знать сразу шесть иностранных языков».

Похоже, вещдок майора Мухина действительно находился где-то поблизости, если на Чемале появился человек майора.

– Ладно заливать, – сказал Алекс.

И посмотрел на портрет принцессы Укока.

– Люди любят мечтать, – продолжил он недавно начатый Анаром разговор. – У принцессы Укока тоже была мечта, только мы сейчас не знаем, какая. Мечтают все. О разном. Кто о машине, кто о квартире, кто о более легком способе дышать. Банкиры, например, мечтают о том, что кредит, взятый строителями, рано или поздно превратится в красивые и удобные жилища, а сами жилища будут активно и успешно продаваться, а значит, кредиты будут возвращены вовремя. Но мы поражены кризисом. Это системный кризис. Это не просто финансовый и энергетический кризис, это, прежде всего, кризис доверия, Анар! У большинства правительств всего-то влияния осталось на один указ – о самороспуске. Я это к чему веду? – Алекс пустил одну из своих многозначительных улыбок. – Пора объявить всемирный Юрьев день. Когда-то в Юрьев день любой крепостной мог поменять своего хозяина, уйти в другое село, найти другие условия. Я бы, например, хотел пожить на самом юге Африки, среди черных, занимаясь только тем, чем занимался бы. Я настаиваю на Юрьевом дне! – Он поднял фужер и посмотрел вино на свет. – Не просто отменить паспорта, а открыть раз и навсегда все государственные границы, пусть каждый выбирает себе место обитания. Живите, где хотите, живите, как хотите. Не для благоденствия какой-то Австрии или Швеции, а для самих себя.

Алекс поднял голову и посмотрел на темнеющую, быстро несущуюся воду. В ее пляшущих гребешках отражались вспышки электросварки. Где-то неподалеку продолжались сварочные работы, и фонари еле-еле просвечивали сквозь туман.

– Инновации! – наконец нашел нужное слово Алекс.

– Только инновации изменят мир! – пояснил он убежденно. – Не бесплодные дискуссии о Луне, сошедшей с орбиты, не отмена казенных бумажек, и не устройства с каких-то подозрительных сайтов, а инновации! Как было когда-то с появлением железных дорог. Как было когда-то с появлением автомобилей, электричества, компьютеров.

– Ты о войне? – спросил Анар.

За Алекса ответил человек в шортах:

– А ядерные арсеналы? А отсутствие внятной идеологии?

В этот момент в баре появился человек в шортах и в армейской рубашке. Появился он неожиданно. Смирнов-Суконин в углу сразу низко опустил голову и засопел, будто ему помешали. Алекс тоже поглядел на гостя с интересом, но тот вдруг… исчез.

Появился и сразу исчез.

Впрочем, это не остановило Алекса.

Рынок труда и Юрьев день – вот в чем он видел выход! Мир, вы же сами это видите, разваливается на глазах. Реальное стимулирование экономики возможно только через рынок труда или через создание новой резервной валюты. Да хоть песо, ответил Алекс на повисший над террасой немой вопрос, какая разница? Главное, снять накипь хищничества, избавиться от избыточного потенциала. Может, правда, объявить мировой Юрьев день, открыть все границы? Пусть тысячи азиатов двинутся в Сибирь, пусть миллионы желтых преобразуют Европу, а белые осваивают богатые африканские территории. Это же ясно, стоимость труда в реальном секторе моментально упадет. Миллионы рабочих рук, как мощная река, начнут перетекать из Китая в Россию, из России в Афганистан, в Иран, в Турцию, из Мексики в Штаты, из Аргентины в Южную Африку и так далее. Гедонистам, не желающим работать, дадут, наконец, под зад…