Николай Басов - Разрушитель Империи Страница 9

Еще один кинозит, подлетая чуть медленнее других, выцеливая противника для выстрела, вдруг задергался в седле, да так и не спустил тетиву. Трол скорее почувствовал, чем заметил, что под крылом его птицы словно бы из ниоткуда возникла стрела, пущенная, вероятно, Лукасом. И хотя она вошла неглубоко, хотя она не сумела подранить птицу сколько-нибудь серьезно, больше воинственных намерений с этой стороны ожидать не приходилось.

А потом Трол понял, что он сближается с кем-то мрачным, сильным, неистовым и неутомимым... Огромный кинозит теперь готов был снять Трола ударом какого-то невероятно длинного, почти в тридцать футов, копья. Почему они не используют только арбалеты, подумал Трол, и тут же понял... Они стреляли, почти все контролирующие своих птиц имперцы били по ним без перерыва, но стрелы эти уводились в сторону резкой, пахнущей, как воздух во время грозы, магией Ибраила.

Хорошо, решил Трол, очень удачно получилось, что тут нет никого, кто мог бы нейтрализовать мага... А потом они сошлись с огромным воином, по-видимому из северных фоев, во встречном ударе. Трол ударил чуть раньше, чем следовало бы, он и сам это понял, но сделал это специально, чтобы в крайнем случае перехватить удар противника, если он придется не по наезднику, а по Доре, его птице... И оказался прав. Имперский фой изменил траекторию удара почти незаметно, в середине встречного движения, но наткнулся на клинок Трола. А тот, погасив встречную силу этого выпада, сделал то, что почти никогда не мог сделать на тренировках, - ударил из-под древка копья противника тычком вперед.

Его острие ощутимо, хотя и неглубоко, разорвало тело противника где-то под рукой, выше ребер. Трол на миг понадеялся, что в этом месте, где проходит масса важных артерий, любая рана выведет противника из боя, и, похоже, не ошибся. Здоровый фой так согнулся в своем седле, что Трол, опять же скорее краем сознания, чем глазами, понял - с ним все кончено, вдали от лазаретов остановить кровотечение будет невозможно.

Он заставил свою Дору развернуться, и очень вовремя. Потому что успел вывалиться из кучи кинозитов, которые теперь стекались к нему, как вода скапливается в ямку... И как только он ушел в сторону, в то место, где он только что находился, опалив его жаром и зеленовато-желтым светом, ударила молния. Это Ибраил еще раз вступил в бой, хотя и без того уже делал невероятное - отводил почти все стрелы арбалетчиков.

Эта молния оказалась куда удачней, чем Трол мог себе представить. Она раскололась на несколько мелких ручейков света, треска и жара. А потому она сбила... Нет, это казалось невероятным, но это было так - почти всех, кто оказался в этой куче. Кроме самого Трола.

Почему так получилось, Трол не знал. Но так вышло, и он возблагодарил выучку Ибраила, который даже свои магические молнии обучил распознаванию цели по принципу "свой-чужой".

Кажется, этот выпад окончательно переломил бой не в пользу имперцев. Они растерялись и стали уводить своих птиц, растворяясь в сумерках.

Трол проводил их взглядом, потом еще раз посмотрел на низкие, освещенные красным, зашедшим уже за горизонт солнцем, редкие облачка вверху и решительно повернул Дору, чтобы догонять свой отряд. Кола во время этого сражения почему-то запыхался, видимо, очень уж энергично, разбросав свои дротики, пытался действовать по методу Трола. И не его вина была, что у него из этого ничего не получилось. Как и не было особой заслуги Трола в том, что у него пару раз все получилось совсем неплохо - настоящей победительницей этих стычек была Дора.

Он потрепал свою птицу по холке, где все еще топорщились перья. А Кола тем временем выкрикнул, пытаясь перекрыть хлопанье крыльев:

- Теперь они знают, на что мы способны.

- Они и раньше знали, - отозвался Трол. И принялся растирать колено. Оно вдруг дико разболелось, словно он только что незаметно для себя получил еще одну рану.

Глава 4

Ибраил летел рядом с Тролом, и Возрожденный отчетливо понимал, что маг накачивает его какой-то подкрепляющей силой. Очень тонкой, словно бы незаметной, но действенной. Он не мог даже осознать, что с ним творит колдун.

Его способность ощущать мир от этого не возрастала, он не чувствовал, что становится сильнее, увереннее, яснее духом. Но лететь теперь было проще, и пустыня не навевала уныние. Тем более что и горы приближались.

И все-таки с этим состоянием следовало что-то делать. Он попробовал медитировать, но получил две довольно явно выраженных волны недовольства. Одна пришла, как ни странно, от Доры. Фламинго завертела головой и даже разок заорала. Ей ответили другие птицы. Трол мельком удивился, насколько сильный характер оказался у его птицы и насколько ей подчинены остальные фламинго их стаи.

Вторая волна пришла от мага. Он дал отчетливо понять, что Троловы эксперименты ему мешают, хотя и непонятно, чем именно. Тогда Трол попробовал просто размышлять, но понял только, что ни на что не годен. Но это было ясно и раньше.

Слишком много он воевал, слишком плотно стыковались события последних трех лет, слишком мало у него оказалось сил. Или ни один человек не мог бы так воевать и каждый на его месте устал бы? Он подумал, что Учитель ни за что не дал бы привести себя к такой слабости. Но потом и эта мысль показалась для него слишком сложной. Он задремал.

Сон, короткий и не очень внятный, пришел к нему как бы со стороны. Это было что-то глубокое, бездонное, дышащее смертью и завершением всего, что только бывает на свете. И оно вздымало невероятные, чрезвычайно мощные потоки магии. Оно даже клубилось, словно туман, который они видели около капища д'Авола в горах Новолунгмии. Только тот туман стоял на месте, как вода в запруде, а эти полосы сами собой расходились по свету, затмевая солнце, напитывая все окружающее давящей, невыносимой болью.

Трол пробовал сосредоточиться, но не понял, ни где находится источник этой магии, ни почему она имеет такое свойство. Оставалось только удивляться, как вообще этот мир может существовать, если магический туман расползается так далеко и долго... Может быть, тысячи лет?

А в его сознании возник другой, уже привычный сон, от которого у Трола задрожала левая рука, от которого он захотел избавиться, но не сумел. Это были все те же огромные, темные, яростные, безжалостные глаза, которые рассматривали его с неба. Только глаза, за которыми даже не угадывалось лицо. Трол собрался, как требовалось, наверное, для самого важного, может быть последнего, боя, и все-таки заставил себя проснуться.

Он оглянулся. Птицы так же мерно взмахивали крыльями, лица спутников были почти спокойны. Если бы не Ибраил... Маг едва не вываливался из седла, то ли от внезапного ужаса, то ли из-за слабости, возникшей в итоге его непонятного колдовства. Трол попытался встряхнуться и коснулся рукоятей мечей. Они были тут, но показались чужими, словно он никогда прежде не держал их в руках, никогда ими не сражался.