Тимур Литовченко - Повесть о четырех цветках Страница 9

- О, я знаю! Я чувствую! Я гадкая, грязная, недостойная тебя...

- Давай сюда чашечку, - мрачно потребовал Мастер. Девушка подала ему кофе в огромной щербатой чашке, однако Мастер грозно приказал: Не ту, ДРУГУЮ!

Пелена любви на глазах Маргаритки магниево вспыхнула. Как бы перевоплотившись в собственную тень на ослепительном фоне прежние страхи сменились отчаянным желанием.

Нет, не могут быть такие мысли ГРЯЗНЫМИ! Они рождены неосознанной любовью. Любовь Мастера лишь направила их, оформила в нечто конкретное и осязаемое. То, что воображала тогда Маргаритка, должно быть ему особенно приятным. И она сумеет доставить высшее блаженство СВОЕМУ Мастеру!..

- Так я и чуял. Не повезло.

Не вынимая соломинки из чашечки, Мастер вместе с этим шумно прихлебывал подстывший кофе.

- Я... не понимаю... - едва прошептала счастливая Маргаритка.

- Чашечка-то твоя с трещиной, - разочарованно проворчал Мастер и продолжал с презрительной ухмылочкой: - А я-то думаю, отчего ты так легко со мной пошла и так сразу подставилась! Ну и дурак же я! В общем-то я мастерски распознаю нетронутых, но все же ошибся. Ах ты, артистка! Настоящая артистка. Так ловко притворяться... Для того ли я не отправил тебя в Машину?

Пелена любви колыхалась перед малахитовыми глазами-листочками Маргаритки сплошной лиановой стеной, которую нет-нет да и взрывали буйноцветия орхидей, божественно прекрасного лотоса или сказочного папоротника. И никакое, даже самое жестокое разочарование Мастера не в силах было распороть эту стену.

- Нет, мой Мастер, ты у меня первый. ПЕРВЫЙ. Те трое не в счет, бормотала девушка.

- Ах, значит трое, - продолжил тем же тоном Мастер и неожиданно выкрикнул: - Эй, вы откуда?! Вон!!!

Зеленолианная завеса всколыхнулась и выстрелила побегами душистой сирени. Маргаритка попыталась удержать вырывающегося из ее объятий Мастера. Впрочем, он и сам не мог вытащить соломинку вопреки собственному желанию.

- Кто вы такие?

Ему ответил ржаво-визгливый смех и удивительно живой голос Розы:

- Иррорги.

Маргаритка попыталась изнутри раздвинуть лиановую завесу. С трудом проделав это, девушка действительно увидела над собой умершую подругу. Роза кривлялась со свойственной ей развязностью. Она выглядела почти великолепно. Даже страшной раны на голове, которая со времени похорон так и стояла перед глазами Маргаритки, не было. Лишь какая-то туманная, едва заметная прозрачность делала Розу чуть-чуть нереальной, да еще пожалуй рот она намалевала больше обычного.

- Роза, ты жива, - прошептала Маргаритка и потянулась к подруге сквозь лиановую завесу. Тут же золотая рука усмирила девушку своей холодной тяжестью.

- Лежи, не шевелись, - прошептал перепуганный Мастер.

Завеса осыпалась лепестками магнолий. Маргаритка ясно увидела, что Золотой Бог придавил ее и Мастера к прочной дубовой кровати.

- Откуда он... - девушка не договорила. На шее Мастера висел пустой ромбик, фигурка исчезла с распятия. Холодный пот ужаса прилепил к его загорелой коже семь медных подковок.

- Ты что... подстерегал нас? - пролепетала Маргаритка, обращаясь к Золотому Богу. Тот лишь осклабился, выставив вперед свои вурдалаковские клыки. Роза развязно хохотнула, и ее облепило мужество других чуть-чуть прозрачных лиц. Среди них Маргаритка узнала лишь неподражаемого Бандальмахара Дукса, его тринадцатую любовницу (имя которой не помнила) и величественного Президента, по которому только-только отзвучал траурный смех.

- Подстерегал. Иррорг подстерегал, когда тебя охватит пламя страсти И из кольца испепеляющей напасти Уже не вырваться... - Бандальмахар Дукс театрально уронил руки и низко поклонился. Роза шумно забила в ладоши. Любовница Дукса с пренебрежением сказала:

- Ты, комедиант, прекрати ломаться.

- А чего, очень здорово, - возразила Роза. Остальные нестройно загалдели. Дукс пожал плечами и обратился к Маргаритке обыденным тоном:

- Что ж, это так. Мы вас выследили. Мы - это мы все, иррорги. Мы подстерегаем, когда люди БЛУЖДАЮТ В ГРЕХЕ и в этот момент настигаем и выпиваем их.

Мастер съежился и задрожал. Маргаритка судорожно раскрыла бутон салатовых губок. Под тяжестью одеревеневшего от ужаса тела Мастера ей трудно было дышать.

- Все вы боитесь, - презрительно бросил Золотой Бог, ласково поглаживая по голове ту самую Перспективу, которая недавно стояла на пути Маргаритки и таинственно намекала на спасение от Мастера.

- Да, все мы боимся, пока мы люди, - подтвердила Роза. - Но пото м... Ух, как здорово: выпивать живую душу из человека!

Маргаритка задрожала, потому что действительно боялась за СВОЕГО Мастера, боялась, что ему будет плохо, что его сейчас... УБЬЮТ?! Нет, только не это!

А Мастер забился под мощной золотой дланью, вопя во все горло:

- Пусти! Пусти! Пустите меня! - и не совсем понятно было, кричит он это ожившему идолу или девушке, которая все еще инстинктивно обнимала его. Золотой Бог трубно хохотнул и поднял руки вверх. Освобожденный Мастер мгновенно соскочил с кровати и заметался по комнате в поисках выхода. Было что-то нелепо-жалкое в безуспешных попытках этого сильного человека, оказавшегося по воле случая в положении бабочки, посаженной в стеклянную банку.

Приподнявшись на локте Маргаритка с болью в сердечке следила за Мастером. Она не слышала уверенных слов Президента: "Девушка, я знаю, как ты почитала меня при жизни! Я буду первый". Не обращала внимания на то, что десяток рук растянул ее на ложе, а десяток ртов впивается в тело. Нет! Не сводя малахитовых глаз со своего Мастера, Маргаритка слегка дунула на увядшие лепестки магнолий. Лепестки пушисто вспорхнули и закружились по комнате. Уже упал Мастер, сломленный наседавшими на него ирроргами. Уже перестал даже кричать, а Маргаритка все дула мертвыми губами, вздымая новые тучи лепестков любви...

- Да, легко, в самом деле легко.

Иррорг-Мастер поднялся на ноги, звучно охлопывая свое чуть-чуть прозрачное, но по-прежнему буйно-волосатое, новое тело. Расправил плечи. С презрением пнул собственный труп. Наклонился и снял с остывающей обезображенной шеи цепочку с семью подковками.

- Эй, артистка, вставай, - окликнул Мастер Маргаритку. Чей-то горький смех сухо прошелестел в распахнутых настежь дверях квартиры, мелькнул черный плащ. Мастер обернулся, но успел рассмотреть лишь кончик метлы.

- Это так, Смерть увязалась, - пояснил Золотой Бог. - Таскается за нами, карга старая, и ждет чего-то... Но что с Маргариткой, в самом-то деле?

Золотой Бог подошел к телу девушки и погладил ее спутанные изумрудные волосы.

- Эй, вставай. Покинь это тело, зачем...

Но тут произошло нечто такое, от чего все иррорги шарахнулись кто куда. Труп Маргаритки широко распахнул выпитые глаза, которые совершенно утратили очаровательное сходство с листочками и стали похожи на зеленоватые печеные яблоки со сморщившейся кожурой.